Следуя за маяками

«Правильного ответа нет» заверили конкурсантов при объявлении темы второго тура - но был ли задан хоть один вопрос? Книга как испытание. Чем-то напоминает ощущение, когда стоишь на развилке без указателей: тропы непредсказуемы. Не покажется ли за поворотом тупик? Любой вопрос – своеобразный маяк, задающий определенное направление. Ответы причаливают к берегу «да», к берегу «нет» или застревают на мели «не знаю». Тема же поставила передо мной вдвойне сложную задачу: пролить свет на открывшееся море и благополучно ступить на сушу.

Оставляла ли вас музыка равнодушным? Хоть раз? Порой, даже самые примитивные мелодии заедают в голове настолько, что лишь доводят до раздражения и злят. Их противоположности - пронизывающие, обволакивающие песни: они мерно пульсируют в такт сердца слушателя. В обоих случаях, ноты будто живут своей собственной, независимой жизнью – нравятся ли вам их сочетания или нет. Они всегда звучат. Чего не скажешь про текст, например.

Наши взгляды о прочитанном с сестрой зачастую расходятся. Она воспринимает мир по-другому, как и на самом деле каждый из нас – по-своему. Вряд ли на свете найдутся люди, чьи мнения о книге совпадут один в один: любопытно разбирать произведения в большой компании, ведь многое раскрывается с неожиданных сторон. Вот только, не зависит ли написанное напрямую от реакции того, кто читал? Чем книга является без отклика самого читателя? Эти размышления и привели меня к сравнению текста с музыкой. Разумеется, предпочтения разнятся у всех, однако интонации нот неизменны, а ряды букв, слов и предложений оживают лишь тогда, когда читатель сам придает им окраску. Я учусь в Театральном лицее, и каждый год мы в обязательном порядке ставим с классом спектакли. Над постановкой могут работать от двух до четырех составов – на роль назначают по нескольку человек. Теперь заметьте: строки в пьесе одни и те же – реплики не меняются. Однако актер, перевоплощаясь в персонажа, добавляет в него и частичку себя. Мое представление героя никогда не совпадало со взглядами напарника, так что в разных составах рождались и разные образы. В роль, как и в книгу, мы сами, в первую очередь, вдыхаем жизнь. Может, именно поэтому стать общепризнанным писателем - трудно. Далеко не каждый умеет писать так, чтобы тексты оживали в сердцах других, превращаясь в полюбившиеся истории.

По любому, прочитанное всегда пропускается сквозь призму личного восприятия. Мне это кажется наиболее явным при чтении вслух: каждый читает с абсолютно собственным выражением. В книге «Ваши письма я храню под матрасом» можно заметить одну интересную вещь. Начнем с того, что это по-настоящему существующая переписка девочки Сары и всем известной детской писательницы Астрид Линдгрен, собранная в один сборник. Дело в том, что письма Сары написаны от руки: с обильным черканием, вечными исправлениями, изменением размера букв и разным наклоном шрифта. С чего бы это? Почему нельзя было писать аккуратно - как нормальный, вежливый человек? По-моему, именно этот сумбур наиболее точно доносил нужную мысль - словно озвучивал голос Сары, помогая Астрид вчитываться в написанное, ставя себя на место девочки. Письма (как и дневники) – тот случай, когда окраски читателя лишь сбивают, ведь это единственные тексты, что принадлежат только самим себе.

И все же, при чем здесь книга – испытание? Позаимствую уже привычную фразу Мити Изотова «каждый ищет в книге свое», немного ее изменив. Каждый ВИДИТ книгу по-своему. Приступая к очередному прочтению, мы так или иначе окунаемся в события целиком: со всеми своими мыслями, воспоминаниями, принципами – накопленным опытом и мировоззрением. Себе я установила главные маяки: «всегда ли книга является испытанием?», «для всех ли в одинаковой мере?», «если же нет, то почему таковым становится?»

Для пояснения могу привести в пример собственный опыт: книга «Вино из одуванчиков» Рэя Брэдбери испытала меня на вдумчивость и на прочность. Время словно растягивалось пока я пыталась распутать многочисленные клубки идей, что писатель умудрился заключить в одно единственное лето. Разумеется, подобный анализ мне по душе: я люблю уделять внимание деталям и отыскивать заложенный в них смысл. Но разве «Вино из одуванчиков» теперь можно открыто провозглашать книгой-испытанием на всех основаниях? Ведь обязательно найдутся те, кто не поймет и отложит или прочитает поверхностно, даже не пытаясь вникнуть в суть. В конце концов то, что мы ищем в книгах, определяется, основываясь на том, как мы их видим.

Однако, не все видят так же ясно как я или вы, милый читающий. Слово «видеть» может приобрести самый что ни на есть прямой смысл, так же, как и понятие «книга – испытание», соответственно. Когда настраиваешься на переносное значение и не сразу задумываешься о том, что для некоторых людей прочитать хотя бы абзац – уже достижение. Существует термин – дислексия. Это неврологическое нарушение, при котором возникают трудности в обучении: особенно проблемными становятся чтение и письмо. Буквы пляшут и расплываются перед глазами: вы ведь не смогли бы уловить смысл этого предложения, если бы я с размаху ударила кулаком по клавиатуре, правда? Зато примерно так видят написанное те, кто борется с дислексией (ситуацию можно улучшить, но над этим годами работают). А если поставить себя на место человека, лишенного зрения вовсе? Для того, чтобы самому одолеть книгу нужно совладать со шрифтом Брайля, что совсем непросто. Иллюстрацию незрячим так же приходится прощупывать досконально – на помощь приходит рельефная графика, что позволяет понять рисунок, исходя из собственных тактильных ощущений. Мне кажется, люди, прошедшие через книгу-испытание в обеих ее смыслах, становятся и сильнее вдвойне.

Еще один маячок, который хотелось бы установить: «в чем преимущества такой книги?» Книга-испытание не оставляет равнодушным. В отличие от музыки, мне встречались совершенно пустые тексты, что забывались на следующий же день. От них было «ни холодно, ни жарко»: по смыслу предложения построены верно, но вместе с этим смысла как такового там особо и не прослеживалось. Нет единственной книги, что была бы испытанием для всех нас: слишком большое количество личных составляющих в этом понятии. И все же, я с уверенностью могу сказать, что какой бы эта книга ни была (испытанием положительным или скорее отрицательным): она оставляет яркий след, пробуждает новые мысли и точно запоминается.

Надеюсь, не без помощи моих маяков вы не затерялись в море возможных ответов на незаданные вопросы. И меня радует, что тема обширна, ведь каждый теперь сможет взять свой собственный курс на берег.