Открытое письмо Вам, или «Думай о смысле, а слова придут сами»
Здравствуйте, дорогой Писатель!
Я дерзаю обратиться к Вам с одной просьбой, хотя мне и нелегко это делать, потому что я рискую прослыть нескромной, и, кроме того, мне нужно будет стать больше самой себя. Я объясню, что имею в виду.
Я хочу стать героем Вашего произведения – романа, повести, рассказа, стихотворения, это неважно.
Если Вы собрались писать героическую сагу, само собой разумеется, я стану отважным героем, победившим мировое зло. Если Вы изберете сентиментальную повесть, я согласна быть бедной и обманутой девушкой, пусть меня пожалеют, мне не привыкать плакать. Я стану гордой, умной и жестокой красавицей, или, наоборот, уродкой, которая очень страдает и, главное, заставляет страдать других. В фантастическом произведении я хочу быть инопланетянкой, планету которой уничтожили ученые, решившие изобрести защитную пленку планеты на случай нападения агрессоров. Ну а если Вы захотите описать всё как есть, ничего не приукрашая и не сгущая краски, я дам Вам свою тетрадку-дневничок.
Мне всё равно, кем быть. Я не шучу. Я готова примерить любые роли. Я иду по бездорожью.
Шёл и шёл я по дороге,
Надоело.
Повернул я на просёлок –
То ли дело.
Шёл и шёл я по просёлку,
Снял ботики.
Надоело.
И пошёл я
По тропинке.
Шёл и шёл я по тропинке
Лесом,
Рожью.
Надоело.
И пошёл по бездорожью.
Это любимый с детства стих Романа Сефа, он о том, что пройденные пути не так уж и нужны, у каждого свой путь. Зачем смотреть на чужие следы?
Вы пишете детские и взрослые книги, это круто. Но зачем? (Не сердитесь за бестактный вопрос, я спрашиваю не со зла.) Я спросила своих знакомых, зачем писатели пишут. Большинство ответили, что они не могут не писать. Я себе так представила: будущий герой книги ходит за писателем по пятам и требует его оживить, или герой, как ослепительная струя прожектора, светит в голове человека, что-то говорит ему, не дает спать… Выходит, главное – герой? Конечно, люди ищут свою судьбу – своего Писателя. Или, наоборот, Писатель в каждом хочет разглядеть героя. Это как выбор на сказочном распутье: налево пойдешь – героя потеряешь, направо пойдешь – автора потеряешь, а прямо пойдешь – все будут живы. Но, как известно, настоящий богатырь всегда делает самый неудачный с точки зрения здравого смысла выбор.
Ну а теперь о главном. Если честно, я понимаю, что в прототипы не гожусь. Я специально задалась целью поизучать эту тему, интересно ведь, как становятся героями книг.
На прошедшей неделе я читала «Алису в стране чудес» Льюиса Кэрролла, и узнать о том, кто вдохновил автора, было не трудно – моя книга с комментариями, очень интересными и наглядными (издательства «Лабиринт»). Оказывается, «проходным билетом» Алисы Лидделл оказались всего-навсего любопытство и фантазия («Прошу, расскажи дальше!»). «Рождественский подарок дорогой девочке в память о летнем дне» – надписал Кэрролл на первом издании сказки. Подумать только – один летний день – и бессмертие…
А «Кондуит и Швабрания» Льва Кассиля? Два брата Лёва и Ося – это сам автор и его родной брат Ося, придумавшие страну, где могли поселиться все их фантазии, игры и литературные персонажи. Вы знаете, что такое Кондуит, правда? Реалия, обозначенная этим словом, очень неприятная штука, впрочем, как и звукопись слова. А вот Швабрания – нечто совсем противоположное – веселое и задорное. Какое беззаботное повествование, как радостно погружаться в мир выдумки мальчишек. И как страшно узнать судьбу Оси – арестован, расстрелян в 1938 году, это время большого террора, когда людей убивали без причины – по доносу, по «расстрельным спискам» (чтобы выполнить некий кровавый «план» тех, кто был у власти).
Постойте… Кассиль… Серафима (это я)… Что общего между нами (угадайте)? Роман «Великое противостояние» и его героиня. Дело в том, что я названа в честь нее. Это, получается, пример прототипа наоборот. Мама прочитала эту книжку в детстве и решила, что назовёт меня в честь Симы Крупицыной, чем-то она ей очень понравилась. Мама уже не помнит, чем именно, оказывается, это были чисто детские впечатления, которые сейчас уже трудно воспроизвести. И вот у меня такое имя – Серафима, и я, как и девочка из книги Кассиля, гадаю, смогу ли носить такое многозначное (поэтому тяжелое) имя. Как-то не должно быть такого, чтобы человек сам по себе, а имя само по себе. Кажется, у моего прообраза получилось быть цельной.
А вот еще судьбоносный пример. В детстве мама побывала в Екатеринбурге у писателя и «главного командира» отряда мальчишек и девчонок «Каравелла» Владислава Петровича Крапивина, и это было, как говорит мама, потрясением. Ребята сами строили парусные корабли, плавали на них, снимали кино по собственным сценариям… Вот это жизнь! (Мама была из другого города, и поэтому мечта о такой жизни осталась для нее только мечтой.) Естественно, что подопечные Владислава Петровича попадали в его книги, а потом и в наши сердца, как бы пафосно это ни звучало. Страшно подумать, если бы этой встречи у мамы не было – тогда бы она не прочитала в детстве книжек Крапивина (в библиотеках их было мало, приходилось именно разыскивать их), и это была бы уже совсем другая мама. И я тоже.
Гуглю тему дальше. Сапожник Франсуа Пико и военачальник Жиль де Ре из Франции, немецкий военный Герман Геринг, будущий король Швеции Жан Бернадот, советский ученый Иван Алексеевич Каблуков и маленький мальчик Дина Саничар – это всё прообразы известнейших литературных героев. Попробуйте угадать кто есть кто по названиям произведений: «Маугли», «Малыш и Карлсон», «Рассеянный с улицы Бассейной», «Граф Монте-Кристо», «ДАртаньян и три мушкетера» и «Синяя борода».
Оказалось, даже у английских народных песенок-потешек есть прототипы. Замечательно переведенные Корнеем Чуковским, Самуилом Маршаком, Григорием Кружковым, Мариной Бородицкой, эти стишки связаны с английской историей и английскими монархами (очень интересно изучать их происхождение и символику). Например, в стишке «Mary, Mary, Quite Contrary» речь идет о Марии Стюарт, шотландской королеве XVI века.
Удивление меня поджидало даже с историей Айболита. Конечно, я с детства знала о докторе Дулиттле, которого придумал Хью Лофтинг. Но никогда не задумывалась о происхождении его имени. Оказалось, имя «говорящее»: от английского do little – «делать малое». И еще я узнала, что в конца XIX – начале XX века многие люди задумывались о так называемой «теории малых дел», она говорит, что нужно задаваться вопросом, что я могу сделать здесь и сейчас (а не как изменить общество или власть). Я еще только думаю над этой мыслью, окончательного ответа у меня нет. Можно ли делать что-то сейчас, не ставя большую задачу?
Но и это еще не всё. У русского Айболита есть свой прототип – врач из Вильнюса Цемах Шабад. Корней Иванович Чуковский считал его самым добрым человеком, которого он знал в жизни. На свои деньги он открыл столовую для бедняков и приют для бездомных.
Знаете, в интернете часто бывает так, что если начинаешь что-то искать, поисковик предлагает тебе похожие темы. Так случилось со мной и на этот раз – после «доктора Шабада» мне было предложено посмотреть еще и «доктора Гааза»… Случайно или нет с нами в жизни всё происходит?
Вы не представляете себе, какой это был человек! Я точно не найду слов, чтобы рассказать о нем достойно. Федор Петрович Гааз (Фридрих Йозеф Лаврентиус Хааз) – немец, приглашенный в Россию начала XIX века по временным делам, который остался в ней навсегда. Федор Петрович бесплатно лечил неимущих. Однажды он увидел, в каких условиях содержатся заключенные, и сделал всё, чтобы как-то облегчить их страдания: тяжелые кандалы были заменены на облегченные (он сам испытывал их на себе, не снимая несколько дней). Старики и больные получили право идти совсем без кандалов. Открывал больницы и школы для детей ссыльных, добился, чтобы женщинам-заключенным не брили головы. Выкупал крепостных женщин и детей, чтобы не разлучать их с близкими-заключенными. К слову, именно он изобрел «скорую помощь» и открыл целебные свойства минеральной воды на Кавказе. Список добрых дел доктора можно продолжать бесконечно, недаром на его похороны пришло больше двадцати тысяч человек. Осталось добавить, что умер он абсолютно нищим.
Удивительно, но я не нашла ни одного произведения, где он был бы прототипом. Есть книги о нем биографические, документальные. Может, если личность человека гигантская, то в художественном произведении ему тесно?
История доктора Гааза меня потрясла, она не из тех, что прочие: прочитаешь и через десять лет забудешь. Она запоминается не занимательным сюжетом, а – я бы сказала – масштабом героизма. Здесь именно героизм, а не геройство. Доктор не стремился к славе, к успеху, он думал совсем о другом.
Вспомнился мне и Януш Корчак, его книги о Матиуше были у меня самыми любимыми два года назад. Наверное, все знают историю его жизни. Он основал детский дом еврейских детей, и, когда фашисты повели в газовую камеру всех его воспитанников, а ему предложили спастись (он был известным в городе человеком), Януш Корчак отказался. Как мог он оставить одних перед смертью тех, кого любил?!
О другой жизни мне рассказала мама. Это мать Мария (Скобцова). В 1945 году в фашистском концлагере она погибла добровольно, пошла в газовую камеру, заменив собой одну из отобранных фашистами женщин. А раньше жила в Париже. Там был большой голод среди эмигрантов (так называли тех, кто покинул Россию после революции 1917 года). Она решила открыть приют для любого, кто нуждается в помощи, не имея на это никаких средств. Но Мария так свято верила в то, что она родилась быть героем (самой делать свою судьбу), что ее это не смутило. И действительно, дело пошло, обеспеченные горожане стали ей помогать, и были спасены сотни жизней.
Однажды я услышала такую фразу – «быть избранным». И на первый взгляд кажется, что это очень круто – тебя избрали, ты самый лучший, и всё такое. Но на самом деле это значит – жить очень несладко, много страдать и быть готовым пожертвовать собой. Кажется, это ужасно… Но почему люди идут на это?.. Вот вспомнился «Гарри Поттер» (там ведь постоянно герои жертвуют жизнью ради других). И вот ведь – у них есть реальные прообразы!
Мне захотелось познакомиться с такими людьми побольше, ведь есть, уверена, и другие похожие судьбы. Это как дрова для сердца, чтобы оно горело. Да, я приняла решение собирать в коллекцию своего сердца такие истории, это мое твердое решение.
Знаете, такие люди – как будто и не люди, они как будто из другого материала сделаны. Почему они смогли сделать в жизни такое, что другие нет? В чем секрет? Я не знаю, но ответ, что у них был просто такой характер и всё – какой-то глупый. Может, им помогали таинственные силы (как в фэнтази)?
Героем какой книги я могла бы стать? Узнав о таких людях, как доктор Гааз, Януш Корчак, мать Мария, у меня появился ответ – я бы пропустила их вперед! «Проходите, – сказала бы я, – я постою за дверью и подожду, когда стану на Вас хоть чем-нибудь похожа».
В начале этого учебного года мы с мамой говорили о мифах, давали определения и выделяли основные признаки. А я задумалась, почему люди так нуждались в героях, в вере в то, что человек может стать похожим на богов. А боги древнего мира – это как судьба. Стать похожим на богов, то есть получить в дар бессмертие, это суметь изменить свою жизнь, и вслед за этим – изменить жизнь других и всего мира.
«Думай о смысле, а слова сами найдутся» – эти слова из названия своего письма Вам я позаимствовала у Герцогини из «Алисы в Стране Чудес», очень неприятной особы. Но ее устами глаголет истина, значит, с ее образом не всё так просто (может быть, дело в том, что у нее тоже был прототип – «самая некрасивая женщина в мире», как говорят комментарии к сказке, и Льюису Кэрроллу хотелось как-то пожалеть женщину, хотя ее давным-давно уже нет на свете (что только не придет иногда в голову).
Нужно заканчивать письмо. Оно получилось долгим и многословным. Вы не устали?
А можно мне называть Вас на «ты»? Обращение на «ты» помогает людям почувствовать себя ближе друг к другу, помогает стать друзьями. Такими, как Бильбо и Гэндальф, как Сьюзи и Аслан, как Гарри и Дамблдор (и, конечно, Хагрид). Это не фамильярность, а доверие и открытость.
Да, я безгранично счастлива стать героем любого Твоего произведения. Для меня честь, что Ты будешь помнить обо мне и верить в мои лучшие качества, что Ты дашь мне шанс стать героем… Сделаешь меня настоящей… Я прошу Тебя!
Я дерзаю обратиться к Вам с одной просьбой, хотя мне и нелегко это делать, потому что я рискую прослыть нескромной, и, кроме того, мне нужно будет стать больше самой себя. Я объясню, что имею в виду.
Я хочу стать героем Вашего произведения – романа, повести, рассказа, стихотворения, это неважно.
Если Вы собрались писать героическую сагу, само собой разумеется, я стану отважным героем, победившим мировое зло. Если Вы изберете сентиментальную повесть, я согласна быть бедной и обманутой девушкой, пусть меня пожалеют, мне не привыкать плакать. Я стану гордой, умной и жестокой красавицей, или, наоборот, уродкой, которая очень страдает и, главное, заставляет страдать других. В фантастическом произведении я хочу быть инопланетянкой, планету которой уничтожили ученые, решившие изобрести защитную пленку планеты на случай нападения агрессоров. Ну а если Вы захотите описать всё как есть, ничего не приукрашая и не сгущая краски, я дам Вам свою тетрадку-дневничок.
Мне всё равно, кем быть. Я не шучу. Я готова примерить любые роли. Я иду по бездорожью.
Шёл и шёл я по дороге,
Надоело.
Повернул я на просёлок –
То ли дело.
Шёл и шёл я по просёлку,
Снял ботики.
Надоело.
И пошёл я
По тропинке.
Шёл и шёл я по тропинке
Лесом,
Рожью.
Надоело.
И пошёл по бездорожью.
Это любимый с детства стих Романа Сефа, он о том, что пройденные пути не так уж и нужны, у каждого свой путь. Зачем смотреть на чужие следы?
Вы пишете детские и взрослые книги, это круто. Но зачем? (Не сердитесь за бестактный вопрос, я спрашиваю не со зла.) Я спросила своих знакомых, зачем писатели пишут. Большинство ответили, что они не могут не писать. Я себе так представила: будущий герой книги ходит за писателем по пятам и требует его оживить, или герой, как ослепительная струя прожектора, светит в голове человека, что-то говорит ему, не дает спать… Выходит, главное – герой? Конечно, люди ищут свою судьбу – своего Писателя. Или, наоборот, Писатель в каждом хочет разглядеть героя. Это как выбор на сказочном распутье: налево пойдешь – героя потеряешь, направо пойдешь – автора потеряешь, а прямо пойдешь – все будут живы. Но, как известно, настоящий богатырь всегда делает самый неудачный с точки зрения здравого смысла выбор.
Ну а теперь о главном. Если честно, я понимаю, что в прототипы не гожусь. Я специально задалась целью поизучать эту тему, интересно ведь, как становятся героями книг.
На прошедшей неделе я читала «Алису в стране чудес» Льюиса Кэрролла, и узнать о том, кто вдохновил автора, было не трудно – моя книга с комментариями, очень интересными и наглядными (издательства «Лабиринт»). Оказывается, «проходным билетом» Алисы Лидделл оказались всего-навсего любопытство и фантазия («Прошу, расскажи дальше!»). «Рождественский подарок дорогой девочке в память о летнем дне» – надписал Кэрролл на первом издании сказки. Подумать только – один летний день – и бессмертие…
А «Кондуит и Швабрания» Льва Кассиля? Два брата Лёва и Ося – это сам автор и его родной брат Ося, придумавшие страну, где могли поселиться все их фантазии, игры и литературные персонажи. Вы знаете, что такое Кондуит, правда? Реалия, обозначенная этим словом, очень неприятная штука, впрочем, как и звукопись слова. А вот Швабрания – нечто совсем противоположное – веселое и задорное. Какое беззаботное повествование, как радостно погружаться в мир выдумки мальчишек. И как страшно узнать судьбу Оси – арестован, расстрелян в 1938 году, это время большого террора, когда людей убивали без причины – по доносу, по «расстрельным спискам» (чтобы выполнить некий кровавый «план» тех, кто был у власти).
Постойте… Кассиль… Серафима (это я)… Что общего между нами (угадайте)? Роман «Великое противостояние» и его героиня. Дело в том, что я названа в честь нее. Это, получается, пример прототипа наоборот. Мама прочитала эту книжку в детстве и решила, что назовёт меня в честь Симы Крупицыной, чем-то она ей очень понравилась. Мама уже не помнит, чем именно, оказывается, это были чисто детские впечатления, которые сейчас уже трудно воспроизвести. И вот у меня такое имя – Серафима, и я, как и девочка из книги Кассиля, гадаю, смогу ли носить такое многозначное (поэтому тяжелое) имя. Как-то не должно быть такого, чтобы человек сам по себе, а имя само по себе. Кажется, у моего прообраза получилось быть цельной.
А вот еще судьбоносный пример. В детстве мама побывала в Екатеринбурге у писателя и «главного командира» отряда мальчишек и девчонок «Каравелла» Владислава Петровича Крапивина, и это было, как говорит мама, потрясением. Ребята сами строили парусные корабли, плавали на них, снимали кино по собственным сценариям… Вот это жизнь! (Мама была из другого города, и поэтому мечта о такой жизни осталась для нее только мечтой.) Естественно, что подопечные Владислава Петровича попадали в его книги, а потом и в наши сердца, как бы пафосно это ни звучало. Страшно подумать, если бы этой встречи у мамы не было – тогда бы она не прочитала в детстве книжек Крапивина (в библиотеках их было мало, приходилось именно разыскивать их), и это была бы уже совсем другая мама. И я тоже.
Гуглю тему дальше. Сапожник Франсуа Пико и военачальник Жиль де Ре из Франции, немецкий военный Герман Геринг, будущий король Швеции Жан Бернадот, советский ученый Иван Алексеевич Каблуков и маленький мальчик Дина Саничар – это всё прообразы известнейших литературных героев. Попробуйте угадать кто есть кто по названиям произведений: «Маугли», «Малыш и Карлсон», «Рассеянный с улицы Бассейной», «Граф Монте-Кристо», «ДАртаньян и три мушкетера» и «Синяя борода».
Оказалось, даже у английских народных песенок-потешек есть прототипы. Замечательно переведенные Корнеем Чуковским, Самуилом Маршаком, Григорием Кружковым, Мариной Бородицкой, эти стишки связаны с английской историей и английскими монархами (очень интересно изучать их происхождение и символику). Например, в стишке «Mary, Mary, Quite Contrary» речь идет о Марии Стюарт, шотландской королеве XVI века.
Удивление меня поджидало даже с историей Айболита. Конечно, я с детства знала о докторе Дулиттле, которого придумал Хью Лофтинг. Но никогда не задумывалась о происхождении его имени. Оказалось, имя «говорящее»: от английского do little – «делать малое». И еще я узнала, что в конца XIX – начале XX века многие люди задумывались о так называемой «теории малых дел», она говорит, что нужно задаваться вопросом, что я могу сделать здесь и сейчас (а не как изменить общество или власть). Я еще только думаю над этой мыслью, окончательного ответа у меня нет. Можно ли делать что-то сейчас, не ставя большую задачу?
Но и это еще не всё. У русского Айболита есть свой прототип – врач из Вильнюса Цемах Шабад. Корней Иванович Чуковский считал его самым добрым человеком, которого он знал в жизни. На свои деньги он открыл столовую для бедняков и приют для бездомных.
Знаете, в интернете часто бывает так, что если начинаешь что-то искать, поисковик предлагает тебе похожие темы. Так случилось со мной и на этот раз – после «доктора Шабада» мне было предложено посмотреть еще и «доктора Гааза»… Случайно или нет с нами в жизни всё происходит?
Вы не представляете себе, какой это был человек! Я точно не найду слов, чтобы рассказать о нем достойно. Федор Петрович Гааз (Фридрих Йозеф Лаврентиус Хааз) – немец, приглашенный в Россию начала XIX века по временным делам, который остался в ней навсегда. Федор Петрович бесплатно лечил неимущих. Однажды он увидел, в каких условиях содержатся заключенные, и сделал всё, чтобы как-то облегчить их страдания: тяжелые кандалы были заменены на облегченные (он сам испытывал их на себе, не снимая несколько дней). Старики и больные получили право идти совсем без кандалов. Открывал больницы и школы для детей ссыльных, добился, чтобы женщинам-заключенным не брили головы. Выкупал крепостных женщин и детей, чтобы не разлучать их с близкими-заключенными. К слову, именно он изобрел «скорую помощь» и открыл целебные свойства минеральной воды на Кавказе. Список добрых дел доктора можно продолжать бесконечно, недаром на его похороны пришло больше двадцати тысяч человек. Осталось добавить, что умер он абсолютно нищим.
Удивительно, но я не нашла ни одного произведения, где он был бы прототипом. Есть книги о нем биографические, документальные. Может, если личность человека гигантская, то в художественном произведении ему тесно?
История доктора Гааза меня потрясла, она не из тех, что прочие: прочитаешь и через десять лет забудешь. Она запоминается не занимательным сюжетом, а – я бы сказала – масштабом героизма. Здесь именно героизм, а не геройство. Доктор не стремился к славе, к успеху, он думал совсем о другом.
Вспомнился мне и Януш Корчак, его книги о Матиуше были у меня самыми любимыми два года назад. Наверное, все знают историю его жизни. Он основал детский дом еврейских детей, и, когда фашисты повели в газовую камеру всех его воспитанников, а ему предложили спастись (он был известным в городе человеком), Януш Корчак отказался. Как мог он оставить одних перед смертью тех, кого любил?!
О другой жизни мне рассказала мама. Это мать Мария (Скобцова). В 1945 году в фашистском концлагере она погибла добровольно, пошла в газовую камеру, заменив собой одну из отобранных фашистами женщин. А раньше жила в Париже. Там был большой голод среди эмигрантов (так называли тех, кто покинул Россию после революции 1917 года). Она решила открыть приют для любого, кто нуждается в помощи, не имея на это никаких средств. Но Мария так свято верила в то, что она родилась быть героем (самой делать свою судьбу), что ее это не смутило. И действительно, дело пошло, обеспеченные горожане стали ей помогать, и были спасены сотни жизней.
Однажды я услышала такую фразу – «быть избранным». И на первый взгляд кажется, что это очень круто – тебя избрали, ты самый лучший, и всё такое. Но на самом деле это значит – жить очень несладко, много страдать и быть готовым пожертвовать собой. Кажется, это ужасно… Но почему люди идут на это?.. Вот вспомнился «Гарри Поттер» (там ведь постоянно герои жертвуют жизнью ради других). И вот ведь – у них есть реальные прообразы!
Мне захотелось познакомиться с такими людьми побольше, ведь есть, уверена, и другие похожие судьбы. Это как дрова для сердца, чтобы оно горело. Да, я приняла решение собирать в коллекцию своего сердца такие истории, это мое твердое решение.
Знаете, такие люди – как будто и не люди, они как будто из другого материала сделаны. Почему они смогли сделать в жизни такое, что другие нет? В чем секрет? Я не знаю, но ответ, что у них был просто такой характер и всё – какой-то глупый. Может, им помогали таинственные силы (как в фэнтази)?
Героем какой книги я могла бы стать? Узнав о таких людях, как доктор Гааз, Януш Корчак, мать Мария, у меня появился ответ – я бы пропустила их вперед! «Проходите, – сказала бы я, – я постою за дверью и подожду, когда стану на Вас хоть чем-нибудь похожа».
В начале этого учебного года мы с мамой говорили о мифах, давали определения и выделяли основные признаки. А я задумалась, почему люди так нуждались в героях, в вере в то, что человек может стать похожим на богов. А боги древнего мира – это как судьба. Стать похожим на богов, то есть получить в дар бессмертие, это суметь изменить свою жизнь, и вслед за этим – изменить жизнь других и всего мира.
«Думай о смысле, а слова сами найдутся» – эти слова из названия своего письма Вам я позаимствовала у Герцогини из «Алисы в Стране Чудес», очень неприятной особы. Но ее устами глаголет истина, значит, с ее образом не всё так просто (может быть, дело в том, что у нее тоже был прототип – «самая некрасивая женщина в мире», как говорят комментарии к сказке, и Льюису Кэрроллу хотелось как-то пожалеть женщину, хотя ее давным-давно уже нет на свете (что только не придет иногда в голову).
Нужно заканчивать письмо. Оно получилось долгим и многословным. Вы не устали?
А можно мне называть Вас на «ты»? Обращение на «ты» помогает людям почувствовать себя ближе друг к другу, помогает стать друзьями. Такими, как Бильбо и Гэндальф, как Сьюзи и Аслан, как Гарри и Дамблдор (и, конечно, Хагрид). Это не фамильярность, а доверие и открытость.
Да, я безгранично счастлива стать героем любого Твоего произведения. Для меня честь, что Ты будешь помнить обо мне и верить в мои лучшие качества, что Ты дашь мне шанс стать героем… Сделаешь меня настоящей… Я прошу Тебя!
