Исповедь заблудившегося лунатика
Недавно я узнал о таком понятии в литературе, как фокальный персонаж. Решил предпринять своеобразный литературный эксперимент. Интересно, правда? Давайте представим, что совершается телепортация в книгу Владимира Карповича Железникова «Чучело»… И вот ты становишься главным действующим лицом. Твоими глазами читатель смотрит на героев произведения, оценивает их. Фокальный персонаж – это экскурсовод по незнакомой книжной стране. От его характера и предпочтений зависит то, что ты узнаешь и поймёшь, какие воспоминания останутся у тебя после путешествия. Полюбишь эту страну – или никогда там больше не появишься. Ты, как фильтр, пропускаешь через себя всю атмосферу произведения, дополняешь и изменяешь ход сюжета книги. И это может сделать каждый.
Писатель В.К. Железников сделал своим фокальным персонажем Лену Бессольцеву, большинство событий мы видим её глазами. Но хорошая литература всегда многогранна, и каждый читатель может сам выбрать, каким героем ему легче себя почувствовать. Может ли быть, что мы вправе сами выбрать, кто наш «фокальный персонаж»? Для каждого читателя он найдётся. Может быть, это тот герой произведения, который близок по душе, тот персонаж, который становится вторым Я, с которым мы связаны невидимой нитью? Думающий читатель отличается от обычного тем, что сумеет перешагнуть, переступить через привычные границы, посмотреть на произведение с другой, со своей стороны.
Я выбрал Димку Сомова. Первой причиной выбора, наверное, стало сомнение, которое родилось во мне после прочтения книги: «Как бы я поступил в ситуации травли одноклассника: встал бы на сторону потерпевшего или присоединился к толпе, к большинству? Второй причиной послужил вопрос в личном профиле: «о себе» для участников конкурса. Некоторые конкурсанты ничего не написали, другие писали о своих успехах и талантах (очень много отличников и писателей). Я не исключение. Нисколько не сомневаюсь в нашей умственной составляющей (эссе читал – достойные), но почему-то никто не написал о нравственной составляющей. Кто мы? Трусы, подлецы, «пофигисты» или честные, смелые, порядочные… Ну и, конечно, последней каплей в моей уверенности «поселиться» внутри Димки Сомова стал Никанор Толстых, который «посмел» указать президенту В.В. Путину на его оговорку по поводу Северной и Семилетней войн. За «ЭТО» директор школы, в которой он учится, назвала его «наглым» подростком. Она бы не посмела перечить президенту. Меня вдруг как громом ударило: «Почему?» Потому что побоялась выделится, коллеги из высших инстанций не поймут?… Я думаю, что если бы мы культурно, я повторяю: культурно, говорили о чужих ошибках, нам бы удалось избежать МНОГИХ неприятностей!
Я - Димка Сомов - счастливчик: «И родители деньгу зашибают, и красавчик, и голова работает на пятерки…». Учусь в 6 «б» классе. Наша классная руководительница Маргарита Ивановна считает, что я «человек незаурядный», «прямодушный, надежный товарищ…», я и сам когда-то так думал. Но все изменилось с приходом в наш класс новой ученицы Ленки Бессольцевой…
Новый человек в сообществе подростков – своего рода тест на прочность, одни выдерживают, другие нет. Лена Бессольцева - катализатор, который активировал все процессы, происходящие в нашем классе. И, казалось бы, дружный «коллектив», как сказала Шмакова, на поверку оказался банкой с пауками. Победит тот, кто съест всех остальных.
Лена – внучка Николая Николаевича Бессольцева, человека знаменитого в нашем городе. Чем же он знаменит, спросите вы? Раньше мне казалось, что его знаменитость заключалась в том, что он являлся единственным «Заплаточником» и коллекционером картин в нашем городе. Настоящую правду о Ленином дедушке я понял только сейчас. Это человек, который не заводит собак, «чтобы не пугать людей», и любит, когда ребята «собирают урожай» в его саду, который ходит в заплатанном пальто и в тоже время не жалеет трехсот рублей за картину, которую потом подарит городу.
Мои родители тоже любят картины, но в музее. Посетил один раз выставку и всю жизнь рассказываешь о ней друзьям и знакомым, и все думают, что ты знаток, любитель и ценитель искусства. Положение обязывает. Папа – главный хирург! А дома? Дома картины для интерьера, чтобы цвет к обоям подходил, и тематика была не грустная.
Чучело! Этим прозвищем нарекли новенькую в нашем классе. У нас все имеют прозвища: Рыжий, Лохматый, Железная кнопка… Прозвища, как клички у животных. Наверное, поэтому мы и стали «деэволюционировать» – превращаться из людей в зверей, на наших глазах рождается новое направление в науке - антидарвинизм. Наивная Ленка думала: «Какой добрый и веселый класс!», ее наивность меня подкупила, и я решил заступиться за нее, потому что пожалел! Как-то само собой в голове вспыхнула мысль: «Она настоящая, не такая, как мы!», но тут же погасла. Мне понравилось быть героем в ее глазах, и когда она захотела сесть со мной, я решил убить двух зайцев: стать Робин Гудом для Лены и позлить Шмакову (ей бы лучше подошла фамилия Шмоткина). Я же прекрасно знал, что она – гордая и неприступная красавица – посчитает ниже своего «достоинства» бороться с новенькой за место со мной. Прямодушный?! Маргарита либо меня не понимала, либо не хотела понять! Эгоист! Двуликий Янус! Я спровоцировал борьбу между девчонками одной фразой: «Шмакова, новенькая твое место хочет занять!» И наблюдал за развитием событий, довольный собой!
Во мне в последнее время происходила ожесточенная борьба двух подростков: Димки-героя и Димки-предателя. Взять хотя бы случай с Валькой, когда он поймал очередную собаку, чтобы отвести ее на живодерню и получить «честно заработанный» рубль. Я не испугался Вальку, нет, и готов был идти до конца, тем более рядом была Лена, для которой я был героем, и это льстило моему Эго. Я вдруг остро осознал, что кроме Ленки у меня в классе нет настоящих друзей, которые могли бы меня поддержать, каждый из нас живет по принципу «Рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше!» Я испугался Петьку, дал понять ему, что сила и наглость могут решить все вопросы. Чего стоит одно слово «договорились». Договорились, что я такой же, как они? Мне показалось, что бедная собака перед гильотиной смотрела на меня и жалела! «Смелость – дело наживное» - думал я, а в голове крутилось, что, скорее, смелость тут не причем, может, это совесть? А она либо есть, либо ее нет. Я в тот момент оценивал себя ниже Вальки-живодера и его брата: «Мы что?...А он - что?!». Со стороны читателя я выглядел ничтожеством, но скажу откровенно, во мне боролись два начала: прямодушие, решительность – и трусость, эгоизм. И в какой-то момент доброе начало победило. А я опять … Как сложно открывать для себя истину, что ты никакой не прямодушный, а самый что ни на есть малодушный человек. Для меня моё собственное мнение было ниже, чем мнение обожающей меня толпы. Мои принципы разлетались в пух и прах, как только я чувствовал, что меня никто не поддерживает, что я вне «коллектива». Я был против похода в кино, но как только почувствовал, что я один – и денег раздал, и первый рванулся к двери, а потом всех… Почему? Все предельно просто! Маргарита назвала меня «жалким презренным трусом». Она спровоцировала меня. Трус, да? Трус? А кошку из горящего сарая кто вытаскивал? А кто с Валькой дрался, чтобы он собак на живодерню не сдавал…? А она… трус! Это задело мое подростковое самолюбие, и я все рассказал, умышленно умалчивая, что, по сути, я и являлся организатором этого «культурного мероприятия». Во мне говорили эмоции, они заглушили рассудок. Когда я возвращался к ребятам я сначала бежал, но, поняв, что я поступил гнусно, «пошел медленно, а потом и вовсе потащился…» Так я стал моральным трусом!
Мне в свои 12 трудно понять, как рождаются в человеке злость, алчность, жестокость, подлость… Мы рождаемся чистыми, наивными. Плачем, когда больно, смеемся, когда смешно. Растем, взрослеем и не замечаем, что уже смеемся, когда нужно и плачем, когда позволено. Мы начинаем защищаться от того мира, где живём, используя злость, месть и, что греха таить, иногда и подлость. Мы начинаем бояться самих себя, и к нам на «помощь» приходят наши враги (месть, подлость, гнев…). Это какой-то рудимент, животный условный рефлекс, доставшийся нам в наследство от первобытных предков, своего рода третье веко. Ссылаясь на переходный возраст, мы сами не замечаем, как превращаемся в волчью стаю. Жизнь бежит, не останавливается: зазевался – кто-то вместо тебя одержит верх в этой гонке на выживание.
Так с моей «легкой руки» 6 «б» превратился в людскую стаю, а это гораздо страшнее. Взрослые думали, что мы ещё дети и играем в «Казаки-разбойники», а на самом деле это была не игра. Это была борьба! Борьба за лидерство, за сферы влияния, за себя в этом обществе, только методы у всех разные. Не знаю, как это объяснить, но я чувствовал себя марионеткой, управляемой извне! Я знал, что поступаю неправильно, и успокаивал себя: «Все так живут, не я один! Петька стер надпись на доске, а все промолчали, даже Железная кнопка…» Мы потеряли своё лицо, а Лена дала мне шанс стать самим собой, взяв вину на себя.
Она думала, что помогала мне, ведь человек должен быть милосерден. Николай Николаевич был прав, прав и еще раз прав: милосердие не заключается в том, что «…пожалела подлеца…» и «поддакивать тоже нельзя — должна быть четкая позиция». Чувство угодничества – это адская смесь, подлости, трусости и эгоизма.
Я понял, что нарыв нужно вскрывать, даже если это больно! Я пытался, пытался всем рассказать правду, но чувство самосохранения, себялюбия блокировало попытки. Первая моя победа была в том, что я откровенно сознался Лене, что «… я подлый!.. Самый подлый трус!..». Трудно осознавать себя заурядным, малодушным трусом неспособным жертвовать ради дружбы. Лена права – я уснувший мальчик! Уснувший мальчик. Уснувший класс. Уснувший город. Уснувшая страна. Мы нашли способ избавления от проблем. Мы просто уснули. Мы заболели сомнамбулизмом, а проще, стали лунатиками. Или это нашествие мух цеце… Они летят на чёрный цвет. Или на чёрную душу…? У Франсиско Гойя есть гравюра из серии «Капричос» называется она «Сон разума рождает чудовищ», не пора ли нам проснуться?
Подростки находятся в состоянии неустойчивого равновесия, толкнули и покатились. Под горку легче, а вот в гору? С места невозможно, нужен разбег. У Лены он был, ее Дом, который «светился ночью и стал в городке своеобразным маяком, ориентиром для запоздалых путников». Людей, знающих дорогу домой, немного запоздавших и боявшихся заблудиться в темноте. Я бы добавил в этот «перечень» заблудившихся «лунатиков» – нас. Я, Валька, Рыжий, Лохматый – мы все «обыкновенные», не «чудики». Мы живём, что-то делаем, но делаем несознательно, мы себя не контролируем. Мы спим. Я проснулся только тогда, когда меня встряхнула Маргарита. Она и сама, по сути, проснулась… Мы проснулись и всё забыли. Забыли, что гоняли Ленку, забыли, что хотели за неё заступиться, забыли, что жили. И о нас забыли. Из-за «собственного счастья». Лена полностью перевернула нашу жизнь. И когда мы проснулись, нас захватила отчаянная тоска. «Тоска по человеческой чистоте, бескорыстию, терпению и храбрости. Тоска, которая требовала выхода. Больше не было сил терпеть».
Вернувшись из этого увлекательного путешествия в книгу, я понял, что и сам немного задремал. Я проснулся! У каждого из нас есть свой собственный внутренний мир. Каждый человек индивидуален. Поэтому так интересно жить!
Писатель В.К. Железников сделал своим фокальным персонажем Лену Бессольцеву, большинство событий мы видим её глазами. Но хорошая литература всегда многогранна, и каждый читатель может сам выбрать, каким героем ему легче себя почувствовать. Может ли быть, что мы вправе сами выбрать, кто наш «фокальный персонаж»? Для каждого читателя он найдётся. Может быть, это тот герой произведения, который близок по душе, тот персонаж, который становится вторым Я, с которым мы связаны невидимой нитью? Думающий читатель отличается от обычного тем, что сумеет перешагнуть, переступить через привычные границы, посмотреть на произведение с другой, со своей стороны.
Я выбрал Димку Сомова. Первой причиной выбора, наверное, стало сомнение, которое родилось во мне после прочтения книги: «Как бы я поступил в ситуации травли одноклассника: встал бы на сторону потерпевшего или присоединился к толпе, к большинству? Второй причиной послужил вопрос в личном профиле: «о себе» для участников конкурса. Некоторые конкурсанты ничего не написали, другие писали о своих успехах и талантах (очень много отличников и писателей). Я не исключение. Нисколько не сомневаюсь в нашей умственной составляющей (эссе читал – достойные), но почему-то никто не написал о нравственной составляющей. Кто мы? Трусы, подлецы, «пофигисты» или честные, смелые, порядочные… Ну и, конечно, последней каплей в моей уверенности «поселиться» внутри Димки Сомова стал Никанор Толстых, который «посмел» указать президенту В.В. Путину на его оговорку по поводу Северной и Семилетней войн. За «ЭТО» директор школы, в которой он учится, назвала его «наглым» подростком. Она бы не посмела перечить президенту. Меня вдруг как громом ударило: «Почему?» Потому что побоялась выделится, коллеги из высших инстанций не поймут?… Я думаю, что если бы мы культурно, я повторяю: культурно, говорили о чужих ошибках, нам бы удалось избежать МНОГИХ неприятностей!
Я - Димка Сомов - счастливчик: «И родители деньгу зашибают, и красавчик, и голова работает на пятерки…». Учусь в 6 «б» классе. Наша классная руководительница Маргарита Ивановна считает, что я «человек незаурядный», «прямодушный, надежный товарищ…», я и сам когда-то так думал. Но все изменилось с приходом в наш класс новой ученицы Ленки Бессольцевой…
Новый человек в сообществе подростков – своего рода тест на прочность, одни выдерживают, другие нет. Лена Бессольцева - катализатор, который активировал все процессы, происходящие в нашем классе. И, казалось бы, дружный «коллектив», как сказала Шмакова, на поверку оказался банкой с пауками. Победит тот, кто съест всех остальных.
Лена – внучка Николая Николаевича Бессольцева, человека знаменитого в нашем городе. Чем же он знаменит, спросите вы? Раньше мне казалось, что его знаменитость заключалась в том, что он являлся единственным «Заплаточником» и коллекционером картин в нашем городе. Настоящую правду о Ленином дедушке я понял только сейчас. Это человек, который не заводит собак, «чтобы не пугать людей», и любит, когда ребята «собирают урожай» в его саду, который ходит в заплатанном пальто и в тоже время не жалеет трехсот рублей за картину, которую потом подарит городу.
Мои родители тоже любят картины, но в музее. Посетил один раз выставку и всю жизнь рассказываешь о ней друзьям и знакомым, и все думают, что ты знаток, любитель и ценитель искусства. Положение обязывает. Папа – главный хирург! А дома? Дома картины для интерьера, чтобы цвет к обоям подходил, и тематика была не грустная.
Чучело! Этим прозвищем нарекли новенькую в нашем классе. У нас все имеют прозвища: Рыжий, Лохматый, Железная кнопка… Прозвища, как клички у животных. Наверное, поэтому мы и стали «деэволюционировать» – превращаться из людей в зверей, на наших глазах рождается новое направление в науке - антидарвинизм. Наивная Ленка думала: «Какой добрый и веселый класс!», ее наивность меня подкупила, и я решил заступиться за нее, потому что пожалел! Как-то само собой в голове вспыхнула мысль: «Она настоящая, не такая, как мы!», но тут же погасла. Мне понравилось быть героем в ее глазах, и когда она захотела сесть со мной, я решил убить двух зайцев: стать Робин Гудом для Лены и позлить Шмакову (ей бы лучше подошла фамилия Шмоткина). Я же прекрасно знал, что она – гордая и неприступная красавица – посчитает ниже своего «достоинства» бороться с новенькой за место со мной. Прямодушный?! Маргарита либо меня не понимала, либо не хотела понять! Эгоист! Двуликий Янус! Я спровоцировал борьбу между девчонками одной фразой: «Шмакова, новенькая твое место хочет занять!» И наблюдал за развитием событий, довольный собой!
Во мне в последнее время происходила ожесточенная борьба двух подростков: Димки-героя и Димки-предателя. Взять хотя бы случай с Валькой, когда он поймал очередную собаку, чтобы отвести ее на живодерню и получить «честно заработанный» рубль. Я не испугался Вальку, нет, и готов был идти до конца, тем более рядом была Лена, для которой я был героем, и это льстило моему Эго. Я вдруг остро осознал, что кроме Ленки у меня в классе нет настоящих друзей, которые могли бы меня поддержать, каждый из нас живет по принципу «Рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше!» Я испугался Петьку, дал понять ему, что сила и наглость могут решить все вопросы. Чего стоит одно слово «договорились». Договорились, что я такой же, как они? Мне показалось, что бедная собака перед гильотиной смотрела на меня и жалела! «Смелость – дело наживное» - думал я, а в голове крутилось, что, скорее, смелость тут не причем, может, это совесть? А она либо есть, либо ее нет. Я в тот момент оценивал себя ниже Вальки-живодера и его брата: «Мы что?...А он - что?!». Со стороны читателя я выглядел ничтожеством, но скажу откровенно, во мне боролись два начала: прямодушие, решительность – и трусость, эгоизм. И в какой-то момент доброе начало победило. А я опять … Как сложно открывать для себя истину, что ты никакой не прямодушный, а самый что ни на есть малодушный человек. Для меня моё собственное мнение было ниже, чем мнение обожающей меня толпы. Мои принципы разлетались в пух и прах, как только я чувствовал, что меня никто не поддерживает, что я вне «коллектива». Я был против похода в кино, но как только почувствовал, что я один – и денег раздал, и первый рванулся к двери, а потом всех… Почему? Все предельно просто! Маргарита назвала меня «жалким презренным трусом». Она спровоцировала меня. Трус, да? Трус? А кошку из горящего сарая кто вытаскивал? А кто с Валькой дрался, чтобы он собак на живодерню не сдавал…? А она… трус! Это задело мое подростковое самолюбие, и я все рассказал, умышленно умалчивая, что, по сути, я и являлся организатором этого «культурного мероприятия». Во мне говорили эмоции, они заглушили рассудок. Когда я возвращался к ребятам я сначала бежал, но, поняв, что я поступил гнусно, «пошел медленно, а потом и вовсе потащился…» Так я стал моральным трусом!
Мне в свои 12 трудно понять, как рождаются в человеке злость, алчность, жестокость, подлость… Мы рождаемся чистыми, наивными. Плачем, когда больно, смеемся, когда смешно. Растем, взрослеем и не замечаем, что уже смеемся, когда нужно и плачем, когда позволено. Мы начинаем защищаться от того мира, где живём, используя злость, месть и, что греха таить, иногда и подлость. Мы начинаем бояться самих себя, и к нам на «помощь» приходят наши враги (месть, подлость, гнев…). Это какой-то рудимент, животный условный рефлекс, доставшийся нам в наследство от первобытных предков, своего рода третье веко. Ссылаясь на переходный возраст, мы сами не замечаем, как превращаемся в волчью стаю. Жизнь бежит, не останавливается: зазевался – кто-то вместо тебя одержит верх в этой гонке на выживание.
Так с моей «легкой руки» 6 «б» превратился в людскую стаю, а это гораздо страшнее. Взрослые думали, что мы ещё дети и играем в «Казаки-разбойники», а на самом деле это была не игра. Это была борьба! Борьба за лидерство, за сферы влияния, за себя в этом обществе, только методы у всех разные. Не знаю, как это объяснить, но я чувствовал себя марионеткой, управляемой извне! Я знал, что поступаю неправильно, и успокаивал себя: «Все так живут, не я один! Петька стер надпись на доске, а все промолчали, даже Железная кнопка…» Мы потеряли своё лицо, а Лена дала мне шанс стать самим собой, взяв вину на себя.
Она думала, что помогала мне, ведь человек должен быть милосерден. Николай Николаевич был прав, прав и еще раз прав: милосердие не заключается в том, что «…пожалела подлеца…» и «поддакивать тоже нельзя — должна быть четкая позиция». Чувство угодничества – это адская смесь, подлости, трусости и эгоизма.
Я понял, что нарыв нужно вскрывать, даже если это больно! Я пытался, пытался всем рассказать правду, но чувство самосохранения, себялюбия блокировало попытки. Первая моя победа была в том, что я откровенно сознался Лене, что «… я подлый!.. Самый подлый трус!..». Трудно осознавать себя заурядным, малодушным трусом неспособным жертвовать ради дружбы. Лена права – я уснувший мальчик! Уснувший мальчик. Уснувший класс. Уснувший город. Уснувшая страна. Мы нашли способ избавления от проблем. Мы просто уснули. Мы заболели сомнамбулизмом, а проще, стали лунатиками. Или это нашествие мух цеце… Они летят на чёрный цвет. Или на чёрную душу…? У Франсиско Гойя есть гравюра из серии «Капричос» называется она «Сон разума рождает чудовищ», не пора ли нам проснуться?
Подростки находятся в состоянии неустойчивого равновесия, толкнули и покатились. Под горку легче, а вот в гору? С места невозможно, нужен разбег. У Лены он был, ее Дом, который «светился ночью и стал в городке своеобразным маяком, ориентиром для запоздалых путников». Людей, знающих дорогу домой, немного запоздавших и боявшихся заблудиться в темноте. Я бы добавил в этот «перечень» заблудившихся «лунатиков» – нас. Я, Валька, Рыжий, Лохматый – мы все «обыкновенные», не «чудики». Мы живём, что-то делаем, но делаем несознательно, мы себя не контролируем. Мы спим. Я проснулся только тогда, когда меня встряхнула Маргарита. Она и сама, по сути, проснулась… Мы проснулись и всё забыли. Забыли, что гоняли Ленку, забыли, что хотели за неё заступиться, забыли, что жили. И о нас забыли. Из-за «собственного счастья». Лена полностью перевернула нашу жизнь. И когда мы проснулись, нас захватила отчаянная тоска. «Тоска по человеческой чистоте, бескорыстию, терпению и храбрости. Тоска, которая требовала выхода. Больше не было сил терпеть».
Вернувшись из этого увлекательного путешествия в книгу, я понял, что и сам немного задремал. Я проснулся! У каждого из нас есть свой собственный внутренний мир. Каждый человек индивидуален. Поэтому так интересно жить!
