Драгунский – и смешно, и грустно

Я знала Дениску Кораблева давно. Наверное, с самого своего рождения. Потому что если у нас в стране сказать: «Папа у Васи силен в математике…», то тебе, конечно, помогут: «Учится папа за Васю весь год». А если не подскажут, то это странно, правда? Вот и я это помню так же, как некоторые дважды два. Еще я помню, как мама читала мне вслух и очень смеялась во время чтения, и мне это не очень нравилось, потому что она надолго прерывалась и мне приходилось ждать, когда она насмеется. С папой тоже получалось не лучше, потому, что ему было смешно одно, маме другое, а мне третье. И получалось, что читали очень долго.

А потом мы придумали слушать кассеты с записью этих рассказов. Это получилось гораздо лучше. Правда, иногда мы так долго смеялись, что не было слышно продолжения рассказа и приходилось ставить пленку на «стоп», чтобы досмеяться.

А один рассказ мы слушали так часто, что я даже выучила его наизусть. Это рассказ «…бы». О том, как Дениска мечтает, чтобы все было наоборот – чтобы взрослые были как дети, а дети – как взрослые. Как мне это понравилось… Я особенно хорошо его, Дениску, поняла после истории с манной кашей. У него ведь просто не было другого выхода, как выкинуть эту чертову кашу в окно. Просто ему не повезло. Но почему-то когда я читала этот рассказ наизусть и вслух, мне уже не было смешно и становилось жалко его родителей… Особенно, когда он не хотел брать их в кино. Я думала, что он просто не успел домечтать, «потому что вошла мама, живая и настоящая, и сказала…». И еще я думала, что хорошо, наверное, учиться в такой школе, где все только и делают на уроках, что без конца смеются. И еще все друзья такие как Мишка. Которые всегда смеются с тобой и не навсегда обижаются, если ты поступил не так. «Мишка с испугом глянул на меня. А я на него. А потом мы расхохотались. И хохотали долго, как безумные. Всю перемену».

Потом оказалось, что не все рассказы смешные. В рассказе «Не пиф, не паф!» герой не может слышать никаких грустных сказок, у него начинает пощипывать в носу и «прямо сердце проваливается», а он придумывает так замечательно: вставлять одно короткое «не» – и все становится не так и не страшно. Вот бы вставить такое «не» в конец рассказа «Девочка на шаре», в котором Дениска так ждет встречи с необыкновенной девочкой, выступавшей в цирке, что и не знает, как «прожить следующую неделю» до её выступления. А когда наконец попадает в цирк, оказывается, что девочка с родителями уже уехала… Далеко. Во Владивосток. И тут, чтобы у нас не было такого «серьезного и грустного лица», как у Денискиного папы, который только сейчас понял, как сыну важно было попасть в цирк, так хорошо было бы вставить «не» – «не уехала», «не далеко», «не во Владивосток». Не знаю, правда, помнился ли бы такой рассказ долго…

И мне приятнее вспоминать про капитана дальнего плавания, храпящего ночью и принятого Дениской за рычащую собаку.

Я, все-таки, думаю: откуда Драгунский знал все это? Ведь он родился 100 лет тому назад, а Денискины рассказы написал, когда ему было около пятидесяти. Наверное, он любил смеяться, ведь он долго дружил с цирковыми людьми и писал для их выступлений тексты. А еще у него был сын Денис – «100 грамм веснушек» – и он его слушал и записывал всякие смешные истории на уроках. Правда, говорят, что настоящие клоуны в жизни грустные и больше любят слушать, чем шутить и смешить всех…

А недавно мы писали в классе изложение. Учительница нам зачитывала кусок из Гоголя про украинскую степь. Как степь представляется автору «зелено-золотым океаном, по которому брызнули миллионы самых разных цветов». В конце там такие слова: «Черт вас возьми, степи, как вы хороши». Очень красивый отрывок, но такой длинный. Я писала и думала о том, что нам придется учить такой длинный и сложный текст наизусть. Наверное, мой одноклассник Саша тоже думал, потому, что свое изложение он закончил словами «Ах, эти чертовы степи…». Это нам прочитала учительница потом, после проверки. А я обрадовалась и подумала: «Драгунскому бы понравилось».

___________________________

Мария Дижур, 14 лет, г. Санкт-Петербург. Победитель первого этапа конкурса «Книжный эксперт XXI века» (первый сезон)