Я, например, поняла, что мешает мне читать комиксы. Мне сложно (даже неприятно) последовательно смотреть на кадры – сложно дается такое движение глаза. Книжные иллюстрации (и картины) рассматриваешь совершенно иначе ‒ свободно ощупывая их глазом. А кадр комикса нужно быстро «считать» как целостное законченное сообщение и переместить взгляд на следующий кадр, поэтому изображение должно быть в достаточной степени условным. А такая условность меня раздражает. Она кажется мне примитивной – хотя это не так. Это, что называется, мои «предрассудки».

Кроме того, ты должен воспринимать картинку одновременно с текстом ‒ пусть текста и немного. Это тоже не характерно для текстовых книг, даже иллюстрированных. Разглядывание иллюстраций в книгах предполагает смену деятельности: сначала читаешь, потом смотришь. Иллюстрация что-то разъясняет, как-то дополняет текст. Ее задача – работать на текст. В комиксе все наоборот: текст работает на картинку – разъясняет и дополняет ее. И разрыв между восприятием изображения и текста сведен к минимуму. А это противоречит усвоенному и отработанному навыку текстового чтения.

Ведь как устроен процесс овладения чтением?

Картинки в книгах, кроме функции поддержки текста, еще и позволяют начинающему читателю передохнуть – отвлечься от чтения. Рассматривать картинки ребенок вроде бы уже умеет: он научился этому еще до того, как узнал буквы, ‒ в то время, когда ему читали вслух. Чем меньше у ребенка опыта самостоятельного текстового чтения и чем слабее развит навык, тем больше ему надо отдыхать за счет переключения на картинки. Чем более опытным читателем он становится, тем меньше ему требуется пауз для отдыха, тем более «густой» текст можно ему предлагать. А картинки, иллюстрации освобождаются от функции обеспечивать читающему передышку. С какого-то момента это уже некий дополнительный эстетический бонус к тексту, «украшение» в чистом виде. В принципе без него можно и обойтись. На чтение как таковое, на усвоение смысла текста картинки уже не влияют.

То есть вектор развития чтения – в освобождении от иллюстративных «подпорок».

И нет ничего удивительного, что людьми, давно и много читающими текстовые книги, чтение комиксов воспринимается как регрессивное. Им словно предлагают вернуться на раннюю стадию овладения навыком, когда во время чтения требовались передышки.

Но язык комиксов не является более примитивным. Он просто другой. Это стало понятно, когда мы (с большим опозданием) смогли познакомиться с комиксами, которые выходят за пределы классического мира супергероев, и когда такие комиксы стали создавать российские комиксисты. Оказалось, что авторы комиксов берутся за любые самые актуальные и проблемные темы, и мы все чаще говорим об их произведениях как о графических романах.

Интересная метаморфоза произошла с этим термином в русскоязычном мире. На Западе, где возникла и развивалась культура комиксов, термин «графический роман» означал всего лишь «толстый комикс» ‒ то есть комикс, который насчитывал более 42 полос. В России же словосочетание «графический роман» ассоциируется с «романом вообще». А «роман» для нас – нечто серьезное, требующее уважения. Традиция отношения к романам, возникшая еще в девятнадцатом веке, вынуждает нас распространить ее и на графический роман.

Ну и действительно: такие графические романы, как «Маус», «Дневник Анны Франк. Графическая версия», «Сурвило», «Принудительный труд в Третьем Рейхе», «Витус Беринг. Великая северная экспедиция», – серьезные произведения на сложные темы. Собственно, с появлением такого рода графических романов у нас и стало меняться отношение к этому виду книги. Стало понятно, что отношение к комиксам как к чему-то примитивному и недостойному внимания – безосновательный снобизм.

Маус »

Арт Шпигельман

Дневник Анны Франк: графическая версия »

Анна Франк

Витус Беринг. Великая Северная экспедиция »

Владислав Серов

Сурвило »

Ольга Лаврентьева

Принудительный труд в Третьем рейхе »

Петра Соукупова

Ведь что-то может нам не нравиться исключительно потому, что мы не умеем этим пользоваться. Не знаю, сблизит ли нас с подростками подобное признание, но некоторая доля критичности по отношению к себе всегда, как мне кажется, раздвигает границы понимания. И, возможно, в недалеком будущем это отразится на том, как мы строим обучение детей чтению.

Читать комиксы ребенок научается примерно тогда же, когда осваивает букварь. (Истории в картинках становятся доступны ребенку гораздо раньше. Но это еще не комикс. Комикс отличается гораздо большей условностью изображения и лаконизмом.)

И если комиксы так важны в современном мире (трансформация отношения к ним со стороны «образованного общества» напоминает трансформацию отношения к народным сказкам, случившуюся 200 лет назад), то, возможно, имеет смысл «легализовать» комиксы в домашнем пространстве чтения и даже время от времени читать их ребенку вслух.

Я долгое время не представляла, как это возможно (как читать книгу, где текста практически нет, а чтение заключается даже не в рассматривании картинок, а в быстром последовательном просмотре рядов картинок), пока не наткнулась на описание подобной практики в книге Синди Джорджис «Руководство для чтения вслух» (Синди Джорджис переработала для нового издания идеи одноименной книги главного американского адепта чтения вслух Джима Трелиза). Читать комикс можно только одному, максимум – двум детям, чтобы они имели возможность следить, как взрослый озвучивает реплики персонажей, читает комментирующий текст в рамках под кадрами – и при этом передвигает палец с одного кадра на другой.

То есть ребенок мог бы одновременно осваивать и текстовое чтение, и чтение комиксов. Очевидно, что умение читать комиксы помогло бы ребенку и в освоении текстового чтения. Ведь ребенок при этом получает представления о книге как таковой, о последовательности повествования и о том, что чтение – это процесс «декодирования знаков».

Однажды я брала интервью у двух шведских писательниц, Сассы Бурегрен и Эллин Линделл, и меня поразила вроде бы простая, но глубокая в своей мудрости мысль: всегда лучше предоставить ребенку не одну, а несколько возможностей для развития. А уж как он этими возможностями распорядится, это дело ребенка.

Но новое отношение к комиксу, безусловно, поможет формироваться новому поколению читателей графических романов – и, как следствие, скажется на развитии этого жанра. Развитый, требовательный читатель всегда вынуждает писателей и художников перейти на новый уровень качества.

Марина Аромштам
Фото Василисы Соловьевой