– Ляля, как это может быть?

– Мне кажется, любое издательство на каком-то этапе своего существования может позволить себе издать книгу из области «арт». Некоторые издательства себе такое позволяли. И могли это продать, потому что у них уже есть репутация, они уже заработали доверие читателей. А мы новое издательство и слишком маленькое, и в нашем случае что ни издай, все будет плохо продаваться. Поэтому мы изначально не ставили себе задачу что то зарабатывать на выпускаемых книгах. «Лес Рук» – некоммерческий проект.

– А название «Лес Рук» откуда взялось? И что оно означает? Множество рук, которые жадно тянутся за книгами, которые выпускает издательство?

– Да нет, мы не имели в виду жадно тянущиеся к книгам руки. Название возникло как ирония по поводу работы издательства. В нашем издательстве книги делают всего два человека – мы с мужем. Сами приобретаем права, сами готовим книги к печати, сами разгружаем машины с тиражами, сами развозим по магазинам… Конечно, работать с иностранными текстами мы приглашаем переводчиков. С английского, например, для нас переводили Ольга Варшавер и Михаил Визель… Но все, кроме перевода, лежит на нас с Наилем. Так что наше издательство – далеко не «лес». Скорее «палисадничек».

– И в нем растут странные книжки. Первая книжка, которая попала ко мне в руки, ‒ «Роланд» Нелли Стефан с иллюстрациями Андре Франсуа. Если честно, я испытала культурный шок. Я подумала: надо же, как неожиданно! Потом я подумала: здорово! Потом подумала: боже мой! Да кто ж это купит? Кто купит книгу с обложкой, где нарисована зебра, расплывшаяся в улыбке прямо как человек, и к тому же эта зебра бодро шагает, задирая переднюю ногу вопреки всем представлениям об анатомии зебры? Это похоже на детский рисунок. Но он вряд ли придется по вкусу какой-нибудь солидной бабушке, покупающей книгу для внуков…

– Мы с мужем решили, что можем себе это позволить. На жизнь мы зарабатываем в других местах. Но всегда интересовались иллюстрацией – художниками, историей книги. В какую страну ни приедем, всегда идем в букинистический магазин. Всегда ищем что-нибудь странное.

– Именно странное?

– Может, это неточное слово. Но более подходящего я найти не могу. Странные книжки ‒ в хорошем смысле слова.

– Мне как раз кажется, что это хорошее слово. Виктор Шкловский в свое время назвал «остранение» главной задачей литературы. Возможно, на иллюстрацию это представление тоже можно распространить. Ведь странность, нарушение привычного притягивает взгляд.

– Безусловно. Мы ходили по книжным магазинам разных стран, нам встречались разные книги с безумными картинками. И нам вдруг очень захотелось, чтобы об этих книгах узнали в России. Узнали бы о художниках, которые их иллюстрировали.

Мы поняли, что кроме нас эти книги никто не издаст, и создали свое издательство. Мы издаем только книжки с картинками. Но не просто хорошие книжки, а книжки с работами художников, сыгравших важную роль в истории иллюстрации. Эсфирь Слободкина, например, художница, работавшая в Америке, первой в США стала делать коллажные иллюстрации. Мне кажется, до того как мы ее издали, о ней в России и не знал никто. А она, на мой взгляд, просто великая художница. Реми Чарлип… Мы приняли решение создать издательство, когда наткнулись на книги с его иллюстрациями. Он иллюстрировал, в том числе, тексты Маргарет Уайз Браун…

– Мы знаем Маргарет Уайз Браун по книге «Баю-баюшки, Луна», которую издавал «Розовый жираф». Но там иллюстрации Клемента Херда.

– Реми Чарлип тоже рисовал иллюстрации к ее текстам. И не только. Нас совершенно поразила история этого художника. Он ведь не сразу стал художником. Сначала он был хореографом. Хореографом режиссером. Он ставил странные танцы – имплантировал в них то, что называется «бытовыми практиками». У него, к примеру, есть танцевальная композиция «Чтение» (кажется, она так называлась). Это танец о том, как человек читает. Что с ним при этом происходит с точки зрения пластики. Актер сидит в кресле с книгой. Он то так повернется, то так, показывая, что у него затекла рука… И многие книги Чарлипа напоминают театральное действие. Как будто персонажи находятся на сцене и там что-то происходит. Если всмотреться в его иллюстрации, видно, что в них интегрирован танец. У Реми Чарлипа не только иллюстрации уникальные, но еще и книжный дизайн. На его дизайнерских находках можно было бы учить студентов.

– Художники, книги которых вы издаете, жили в какое то одно время?

– Реми Чарлип, с которого мы начали, Эсфирь Слободкина – это все американский авангард послевоенного периода прошлого века.

– То есть это гуманистическое искусство, возникшее «после Освенцима»?

– Да. Среди них много художников еврейского происхождения. И у кого-то из них российские корни – как у Эсфирь Слободкиной. И это все классики. Книга Эсфирь Слободкиной «Кепки на продажу», которую мы издали, есть в каждой американской библиотеке. Ее изучают в школе, по ней ставят спектакли.

Но мы издаем и книги современных художников. Какое-то время назад мы издали книгу Марианны Дюбюк «Автобус». До нас книги Марианны Дюбюк выходили в «Самокате». Мы все ждали-ждали, когда же «Самокат» издаст и «Автобус». Но так и не дождались. Пришлось нам самим издавать. Неус Кааманьо – современная испанская художница. Ивона Хмелевская – тоже из ныне живущих художников. Ее творчество многие иллюстраторы знают. Ее книгу здесь ждали.

– То есть все-таки, несмотря на игнорирование рыночных трендов, у «Леса Рук» уже есть своя аудитория, свои читатели?

– Есть. Хотя мне кажется, что я всех их знаю по именам. Небольшая аудитория. Но мы ее очень ценим.

– Это, по преимуществу, молодые иллюстраторы?

– Некоторые иллюстраторы приходят к нам за книжками, да. Но есть и некоторое число родителей, которые ждут с нетерпением выхода каждой нашей книжки. Мы ведь очень медленно работаем. Только на три книжки в год нас хватает…

– Неудивительно – раз вы работаете по принципу коллекционирования. А расширить аудиторию вы не пробовали? Не ради денег – ради того, чтобы о книгах узнало чуть больше людей.

– В этом году мы впервые вышли на «Нон-фикшн» как издатели. До сих пор мы сами книги не продавали – сохраняли некоторую дистанцию. А тут мне пришлось пять дней рассказывать, что это такое мы продаем…

– Почему у зебры все ноги разной толщины? Или не это основная проблема?

– Основная проблема – в малом количестве текста. Это отпугивает покупателей. Книга «Роланд», на мой взгляд, не такая уж и безумная, с точки зрения содержания. О «Дневнике Блюмки» Ивоны Хмелевской я и не говорю. Но родители так считают: книжка вроде бы толстая. И стоит недешево. А чтения тут на 15 минут! Читать практически нечего. А им-то нужна книжка для чтения! Ну и есть, конечно, проблема с пониманием иллюстраций. Например, в книге Реми Чарлипа «Где все?» есть такие картинки, где 80% занимает пустота. Меня не один раз спросили: это раскраска, да? Я говорю: ничто не мешает что-нибудь тут нарисовать. Но изначально это книжка.

– Видимо, тут должна быть другая установка. Если бы ваши книжки рассматривались как художественные альбомы, как произведения изобразительного искусства, цена бы не удивляла. А чтение в этом случае было бы дополнительным бонусом.

– Я думаю, чтение все же очень важно. В книгах Ивоны Хмелевской действительно не так много текста (хотя, на мой взгляд, и не мало). Текста не много, а смысла много. И темы она берет сложные. «Дневник Блюмки» ‒ это книга о доме сирот Януша Корчака. Я думаю, такие книги подразумевают скорее не самостоятельное, а совместное чтение – когда родитель и ребенок читают книгу вместе. Читают, рассматривают иллюстрации, обсуждают что-то. Но это, конечно, не всем родителям интересно.

– Многие и не умеют это делать. И родитель интуитивно чувствует: эта книга требует от меня каких-то усилий, на которые я не готов, на которые я не подписывался.

– А нам очень важно, чтобы наши книги доходили до детей… Знаете, тут была какая история… В «Дневнике Блюмки» есть разворот, где уставший Корчак лежит, смотрит в потолок, а в руке у него сигарета. И вдруг оказалось, что, согласно законодательству, мы не можем поставить на этой книге возрастной адрес «6+» – из-за сигареты. Только «18+»! Мы написали Ивоне Хмелевской. Она ужасно расстроилась: это же детская книжка! Лучше пусть будет без сигареты. Я стерла сигарету. Отправила Ивоне посмотреть, что получилось. Ивона в ответ пишет: так даже загадочней смотрится…

– Это прямо цветы черного юмора, расцветающие на болотах бюрократического абсурда.

– Но все равно существует барьер между нашими книгами и потенциальными покупателями. От этого грустно. Иногда даже мелькнет мысль: и зачем мы все это делаем?! Столько сил, столько денег… Никому это не нужно. Но пока удается такие мысли отгонять.

– Знаете, я не думаю, что ваша читательская аудитория сильно вырастет. Но есть такая деятельность, значение которой не исчисляется количественными параметрами. Она сама по себе является культурным явлением. И если кто-то в какой-то момент возьмется писать историю детской книги нашего времени, книги вашего издательства непременно туда войдут. И деятельности вашего издательства там непременно будет посвящена глава. И там разместят какие-нибудь свидетельства, как люди дарили книги «Леса Рук» на день рождения друзьям – самым лучшим друзьям, ценителям книжного искусства. Я, например, именно так и собираюсь поступить…

Беседу вела Марина Аромштам

________________________________________

Книги издательства «Лес рук»:

Что там прячется за.. »

Хуан Фрау

Автобус »

Марианна Дюбюк

Кепки на продажу »

Эсфирь Слободкина

Где все? »

Реми Чарлип

Повезло »

Реми Чарлип

Роланд »

Нелли Стефан

Дневник Блюмки »

Ивона Хмелевская