У девочки Мемули много разных страхов. Например, она боится крокодила, который, как она думает, живет в унитазе и может схватить ее за попу в самый неподходящий момент. Она боится пены для купания, которая, превратившись в огромное чудовище, может проглотить ее целиком, да еще вместе с резиновым утенком Тауно. Она боится пыли под кроватью – эти мохнатые монстры способны захватить весь дом!

Настроение Федора при чтении этой книги бывает разным. Иногда страхи Мемули кажутся ему забавными – кого-кого, а крокодила в унитазе точно нет. А иногда Федор сочувствует Мемули – что же смешного, если маленькая девочка действительно этого боится? Сам Федор боится совсем других вещей, но он понимает, что переживания у Мемули нешуточные.

А мне всякий раз интересно читать, как относятся родители Мемули к ее страхам. Вот что говорит дочери мама по поводу прожорливого чудовища из пены для купания: «Чудо ты мое, такая большая девочка, а боишься пены!» А вот что говорит ей папа насчет коварного туалетного крокодила: «Чепуха, ты уже большая и должна знать, что этого не может быть». Получается, родители показывают Мемули, что ее страхи – выдумка, и даже подтрунивают над ней. Может быть, они не хотят драматизировать ситуацию в надежде, что и Мемули перестанет так сильно переживать.

Мемули старается казаться взрослой и храброй и не признается в своих страхах. «И вовсе я не боюсь, я просто играла, как будто мне страшно, – бормочет Мемули маме в плечо. – Я же… большая девочка… Я не боюсь…» Но страхи не отступают. Наоборот – они выходят наружу в темноте, когда Мемули укладывается спать. Мы видим комнату Мемули при включенном свете, а на следующем развороте – в темноте. Искать, что здесь изменилось, почти так же увлекательно, как сравнивать «Летнюю» и «Ночную» книги Сузанны Ротраут Бернер. Мемули кажется, что в темноте всё вокруг оживает и недружелюбно смотрит на нее. Девочка уговаривает себя не бояться, ведь она уже совсем большая. Когда это не помогает, Мемули решает притвориться маленькой, чтобы эти непонятные и явно опасные существа ее не заметили.

Мемули стала такой крошечной, что пролезла в щель под дверью детской, и ветер унес ее на улицу. «Ой-ой-ой, – пищит Мемули, паря в воздухе. – Ужас, как страшно! Но я все равно не боюсь!» Честно сказать, дальше мы с Федором всякий раз отвлекаемся от страданий Мемули, потому что она приземлилась на мостовую среди множества удивительных машин, а эта картинка может заворожить любого мальчишку.

Сколько здесь интересного! Вот, например, какая-то мама с огромной копной волос везет своего спящего малыша, а на капоте их машины сидит чайка в авиаторских очках. По ее спортивной посадке видно, что она задумала побороться со встречным ветром и насладиться скоростью. Вот машина, где с комфортом расположились восемь собак, а за рулем женщина средних лет, такая же рыжеватая и длинноносая, как ее питомцы. А вот мужчина на мотоцикле: у него совершенно юношеская фигура и торчащая из-под шлема длинная седая борода, как у старика Хоттабыча.

Дальше Мемули в своем тревожном полусне-полуяви попадает в дремучий темный лес. Она не выдерживает и сдается. «Я вовсе не храбрая, – хнычет Мемули на весь лес. – Ма-а-а-ма-а-а, я бою-у-у-усь!!!» К счастью, мама уже в детской, она ласково гладит Мемули по голове и утешает ее: «Храбрый – это тот, кто, несмотря на страх, все равно идет вперед. Тот, кто не боится сказать, что ему страшно. Ведь даже многие взрослые не осмеливаются признаться в том, что они чего-то боятся».

Как же это правильно! Мама вовремя оказалась рядом и наконец отнеслась к страхам дочери со всей серьезностью. А еще она сделала важное для Мемули открытие, что непогрешимые взрослые тоже могут чего-то бояться.

Эта книжка позволила мне откровенно обсудить с сыном, что же такого страшного в стрижке волос или работающем за стеной перфораторе, и мои признания в том, что я, хоть и самую малость, но все-таки боюсь высоты и червяков, помогли ему справляться со своими страхами.

«Мемули уже совсем не страшно. В комнате остается гореть только маленький-маленький фонарик… Да и тот для мамы – ведь должна же она видеть, кого целует перед сном». Свернувшись калачиком, Мемули засыпает, представляя себя уже в другом лесу, где спокойно и безопасно.

А вот какую песенку поет Мемули перед сном ее мама:
Темнота ведь совсем не черная,
Она темно-синяя, как черника,
Прозрачная, как крылышко эльфа,
И мягкая-премягкая, как мох.

И песенка, и мама замечательные.

Ксения Зернина