– Алекси, вы окончили Высшую школу декоративных искусств в Страсбурге. Когда вы поняли, что хотите рисовать комиксы?

– Когда я был еще совсем маленьким, у меня возникали сомнения по поводу конкретной профессии: я думал и про архитектуру, и про иллюстрацию. Но достаточно быстро понял, что хочу быть комиксистом. Во Франции традиционно читают много комиксов, а я всегда очень много рисовал. И, наверное, благодаря тем комиксам, которые я читал в детстве, у меня начало складываться представление о профессии.

– А что вы читали в детстве?

– Разумеется, у нас все начинали с «Тинтинов» и «Астериксов» – самых известных персонажей и самых читаемых комиксов. Но когда я учился уже в старшей школе, мне встретился автор и книга, которые действительно подтолкнули меня к выбору профессии художника-комиксиста. Это Режис Луазель и его «В поисках Птицы Времени». (В России эта книга не издана. В 2003 г. на русском языке был выпущен первый том «Питера Пэна» Режиса Луазеля. – Прим. переводчика Михаила Хачатурова.)

– Как вы в детстве относились к Жюлю Верну?

– Во Франции Жюль Верн больше ассоциируется с чтением для людей предыдущего поколения. Наше поколение выросло на более современных авторах, Жюль Верн уже не был популярен. В детстве я не очень его любил.

– Входят ли книги Жюля Верна в обязательную школьную программу по литературе во Франции?

– Боюсь, что нет. Чаще туда попадают более современные авторы.

– То есть можно предположить, что современный французский подросток, скорее всего, не читал роман «Дети капитана Гранта»?

– Думаю, да.

– В отзывах о вашей книге один российский подросток написал, что после графической версии ему захотелось прочитать сам роман, и он сделал это. Ему было интересно сравнить их. Встречались ли вам подобные отзывы во Франции?

– Да, но такие случаи, прямо скажем, единичны. Чаще все-таки связь между романом и адаптацией идет в обратном направлении: когда взрослые люди давно прочитали роман, а теперь уже – комикс. Молодых людей в основном устраивает адаптация.

– У российских родителей, как правило, есть установка, что ребенок должен сначала ознакомиться с литературным первоисточником, а потом уже может посмотреть кино, сходить на спектакль, прочитать комикс. Есть ли что-то подобное у французских родителей?

– С фильмами – да, такое бывает. Мы с женой действительно хотели бы, чтобы дети сначала прочли книгу, а потом пошли в кино – как, например, в случае с «Гарри Поттером». Потому что понятно, что если они посмотрят фильм, то, скорее всего, читать книгу им не захочется. С комиксами ситуация немножко другая: поскольку сейчас дети не очень-то горят желанием читать, мы довольны хотя бы тем, что они читают комиксы. Это уже лучше, чем ничего.

– Насколько популярна во Франции подобная адаптация классики – через комиксы?

– Я бы, наверное, не стал говорить про обилие появляющихся адаптаций как феномен именно моды. Просто сейчас во Франции каждый год выходит такое гигантское количество комиксов, что издатели пытаются прощупать все направления. Во всех сферах идет поиск того, что может оказаться хитом завтрашнего дня. В создании книжной коллекции «Делькура» («Delcourt»), где впервые вышел трехтомник «Дети капитана Гранта», участвовало много авторов. Это была коллекция графических адаптаций литературных произведений – и детских, и взрослых. Французские комиксы пытаются находить все новые форматы и жанровые подходы, поэтому достаточно активно развивается и направление адаптации.

– Какой комплимент от читателей вам наиболее дорог?

– Поскольку моя работа немножко выбивается из общей линейки французских комиксов – она более художественная, живописная, – то большая часть комплиментов касается именно моих взаимоотношений с цветом и освещением. Но мне также очень приятно слышать, если родители говорят «большое вам спасибо за книгу, мои дети несколько раз с удовольствием ее перечитали».

– Не могу оценить оригинальную версию, но русский перевод книги очень легко читается.

– Я не ставил себе задачу осовременить или литературно адаптировать произведение. Текст, который я использовал в книге, – это исключительно текст Жюля Верна. Единственно, многие описания были сокращены.

– Первая часть вашего графического романа «Дети капитана Гранта» была издана во Франции еще в 2009 году. Можете вспомнить, как началась эта работа? По какому принципу вы выбирали произведение Жюля Верна?

– Выбор был продиктован, скорее, визуальным пониманием романа, потому что во Франции, как ни странно, «Дети капитана Гранта» далеко не самое популярное произведение Жюля Верна. У нас более читаемы его фантастические рассказы и романы, связанные с полетами в космос. Еще любят «Путешествие к центру Земли». «Дети капитана Гранта» мне понравились больше как художнику – возможностью изображать постоянные смены локаций и богатством палитры, которую можно здесь применить.

– Наверное, самый частый вопрос, который возникает у читателей «Детей капитана Гранта» – почему вы выбрали для персонажей образы животных?

– Для французов нет ничего необычного в том, чтобы представить литературных героев в таком виде. Люди моего поколения выросли на японских мультфильмах по тому же Жюлю Верну или Конан Дойлю – например, «Вокруг света за 80 дней» или «Великий детектив Холмс», в которых персонажи – очень реалистически нарисованные животные.

– Но в конце книги представлены эскизы с человеческими персонажами…

– Это было сделано по просьбе издателя. Когда он предложил мне участвовать в создании графической коллекции «Делькура», я сначала выбрал «Франкенштейна» Мэри Шелли. И даже принес ему уже готовые полосы с Франкенштейном – достаточно реалистичным, взрослым и мрачным. Потом выяснилось, что «Франкенштейна» уже кто-то нарисовал, книжка вот-вот выйдет. Но издателю очень понравилось то, что я сделал, и он попросил меня найти другое произведение и решить его в таком же художественном стиле. Когда я понял, что хочу делать «Детей капитана Гранта», то сразу решил, что это должны быть персонажи-животные. С более легким стилем, не мрачным готическим, который предлагал издатель. Таким образом я хотел сделать роман более доступным и для детей. Им будет интереснее, веселее читать. Но по просьбе издателя я нарисовал пробы с людьми ‒ они никому не понравились, и мы вернулись к животным.

– Я читала, что ваши герои эволюционировали от книги к книге…

– Когда я только начинал работу, то, естественно, еще не до конца понимал, какими будут герои. Поэтому я пытался делать основной акцент на хорошо заметных, броских деталях – например, тяжелая челюсть для персонажей-тигров, вытянутые силуэты. Лягушка, наоборот, покомпактнее. Со временем персонажи становились более наработанными, получались легкими, менее гротескными.

Что касается личностей и характеров, то тут все уже задано самим Жюлем Верном. Первая часть романа легкая, чисто приключенческая. Во второй части начинается драматизм, появляется антагонист, начинается какая-то борьба. Третья – это уже достаточно жесткая, суровая история, с каннибалами и так далее. Так что мои герои эволюционировали параллельно развитию самого сюжета.

– Что для вас было самым главным в этой работе, и что было важно сохранить? Сюжет, красоту истории, персонажей?

– Сразу было понятно, что в один том роман не уместится. С другой стороны, у Жюля Верна уже в структуре романа есть подсказка – он разбит на три части. И эти части довольно разные – и по содержанию, и по действию. Поэтому мы решили делать три тома. У Жюля Верна много описаний, зачастую избыточных, часть их художник может просто изобразить. Важно было сохранить действие, диалоги, которые отвечают сюжету, помогают его двигать и характеризуют персонажей. И так как сюжет покоится на двух китах – географии и истории, то я решил, что с географией можно обойтись немножко пожестче. Все-таки сейчас люди гораздо лучше ориентируются в ней, и мне казалось, что интереснее оставить исторические описания – про народ маори, про покорение этих земель, про то, как развивалась колонизация и так далее.

– При работе над книгой у вас были консультанты по истории, географии, биологии?

– Нет ‒ и совершенно сознательно. Для меня было интересно не изложить современные представления историков и точные исторические факты, а показать картину глазами французского колонизатора XIX века, с критикой в адрес английских колонистов, изобразить действительность того времени. Мне было интересно сохранить именно взгляд Жюля Верна как человека своей эпохи.

– Сколько времени заняла у вас работа над тремя томами книги?

– Во Франции каждый том выходил отдельно. В среднем уходило где-то два года на часть – с учетом того, что вначале я не мог посвящать все время работе над «Детьми капитана Гранта» и занимался параллельной деятельностью – детскими книгами и анимацией. В итоге, с учетом времени на промоушен, на все ушло лет семь.

– Работами каких художников вы вдохновлялись?

– Я вдохновлялся работами старых мастеров эпохи Возрождения – фламандцев, итальянцев – прежде всего с точки зрения цвета, освещения, и работами русских художников-реалистов. Очень много подмечал у Шишкина – например, в его манере изображать небо. Билибин и другие русские графики, скорее, были важны для моей следующей работы – сказки «Повелитель ковров», которая вышла в соавторстве со сценаристом Оливером Блейзом и целиком посвящена русскому фольклору. В ее основу легла картина Васнецова «Ковер-самолет».

– Алекси, расскажите, как строится ваш рабочий день.

– Когда я был моложе, после окончания художественного училища, я работал как сумасшедший, с утра до ночи. Если у тебя нет детей, ты можешь рисовать когда угодно – вечерами, ночами, в субботу и в воскресенье. Дети же структурируют твое рабочее время. Тебе нужно собрать их в школу, отвести, ты перестаешь работать по выходным. И поэтому, естественно, сейчас я уже не могу работать так же, как в юности.

– В вашей книге есть посвящение трем дамам…

– Это моя жена и две дочки.

– Как на ваших детях отражается то, что их папа – художник?

– Их это очень забавляет. Старшая уже подросток, учится в лицее, у нее свои интересы, своя жизнь. А младшей десять лет, она очень интересуется моей работой и постоянно хочет мне помочь что-то нарисовать. В таких случаях я даю ей возможность что-то сделать – где-то подтереть, подправить. За это мы с ней расплачиваемся суши. А в последней моей книжке, про Микки, она даже нарисовала для форзаца одного Микки-Мауса и сама его раскрасила.

– Ваши дети читают все ваши книжки?

– Да, они читают, но у них это идет какими-то волнами. То вдруг им совсем не нравятся мои книги, а потом вдруг лучше их нет. У нас дома очень много разных книг, и дети то вдруг проявляют интерес к чтению, то он куда-то уходит, и опять возвращается.

– Ориентируетесь ли вы на их вкусы, используете ли их как маленькую фокус-группу при работе?

– Раньше – да, так действительно было. Мы делали книжечки для маленьких детей и активно использовали в них реальные факты из жизни наших дочерей (кстати, эти книжки когда-то тоже выходили в России). Сейчас, когда я перешел к полноценным комиксам, я руководствуюсь реакциями своих детей в гораздо меньшей степени. Потому что их вкусы и интересы по мере взросления постоянно меняются.

– Вы любите путешествовать?

– Да, наша семья любит путешествовать. К этому немножко подталкивает наша любовь к искусству и архитектуре. Несколько лет назад мы проехали по Азии, часто бываем в европейских странах. И в Москве я уже второй раз.

– Было ли в вашей жизни какое-то приключение, о котором вам хотелось бы сделать отдельную книгу?

– Когда путешествуешь с детьми, стараешься не попадать в какие-то авантюры. Поездка с детьми – это и так уже приключение.

Беседу вела Мария Костюкевич
Переводил с французского Михаил Хачатуров
Фотографии предоставлены издательством «МИФ»