По профессии военный моряк, Святослав Сахарнов в основном писал сказки о морских животных – в них его опыт наблюдений и исследований. Книга «Леопард в скворечнике» – тоже сказки о «животных», но построены они на парадоксах, подвергающих сомнению обыденную картину мира. Оформлением книги занимался Виктор Пивоваров, один из основоположников московского концептуализма, который и в книжной иллюстрации создает сложные художественные миры. Однако, на мой взгляд, эти сказки понравятся многим детям 7-11 лет.
Главных героев книги, Леопарда и Черепаху, только условно можно назвать животными. Мы встречаемся с Леопардом, бывшим моряком, на вокзале. Он приехал в маленький городишко, на скорую руку построил на дереве дом, похожий на скворечник, и разослал родственникам телеграмму: «Бросил якорь». Леопард вел одинокую жизнь, пока не познакомился с Черепахой – та сто пять лет преподавала в местной школе.
«Есть ли у тебя какие-нибудь мысли насчет смысла жизни?» – спрашивает Черепаха Леопарда, когда они познакомились. Возможно, все главы этой книги – и есть разные «мысли насчет смысла жизни»…
Однажды на прогулке Леопард и Черепаха заметили необычный дорожный знак на столбе ? табличку с надписью «ТУДА»:
«– Что бы это могло значить? Как ты думаешь? – спросила Черепаха.
– А что тут думать? – ответил Леопард. – Нечего думать. “Туда” – это значит туда. Как говорил боцман на нашем корабле, не стоит ломать голову!
– Но куда – “ТУДА”? – спросила Черепаха. – Туда, куда мы идем? Или туда, куда нам надо идти? Но нам никуда не надо, и мы никуда не идем. Мы просто прогуливаемся. Нет, здесь что-то не так.
– Ерунда! – фыркнул Леопард. – Столб как столб, и надпись на нем как надпись. Видишь поворот? Это самое “ТУДА”, наверное, за поворотом».
В конце концов, друзья повесили на столб дополнительную табличку, при этом варианту: «ОТТУДА» они предпочли вариант «СЮДА», ведь за поворотом ничего нет.
Еще до встречи с Леопардом Черепаха обнаружила посреди леса невидимую плоскую стену, с жителями внутри:
«– Присмотрись, присмотрись, – посоветовала Леопарду Черепаха. – Как ты думаешь, на что они похожи?
– Пусть мне отдавит якорем ногу, если это не малюсенькие человечки! – воскликнул Леопард. – Да-да, живые человечки, которые заняты чем-то важным.
– Обычные человеческие дела, – сказала Черепаха. – Обрати внимание: им все время приходится обегать друг друга. Они никогда не скрываются за чем-нибудь, а их тела никогда не заслоняют одно другое. Как ты думаешь, отчего бы это?
– Н-не знаю, – пробормотал вконец озадаченный Леопард. – Действительно человечки. Действительно снуют, норовят обежать один другого… А что это такое? Я вижу их насквозь! Вижу все, что у каждого внутри. Просто удивительно!»
На этот раз Леопард и Черепаха воздержались от вмешательства в ситуацию. Хотя был соблазн просунуть сквозь невидимую преграду палец – тот бы смотрелся с той стороны стены как огромный дирижабль.
И так далее и тому подобное.
Леопард купил напольные часы с маятником, в футляре темного дерева. Но оказалось, что часы то замедляются, то спешат как сумасшедшие. Тогда он купил другие, которые и вовсе идут в обратную сторону: «Осторожней со временем! Видно, это такая штука, от которой можно ждать больших неприятностей».
Леопард нашел бутылку и выпустил из нее джинна, очень голодного от долгого заточения, и этот джин в конце книги превратился в Крота: «Наш город может гордиться: ни у кого нет такого замечательного Крота с таким прошлым и таким будущим».
Книга прекрасно принимается младшими школьниками. Если понаблюдать за «режиссерскими играми» детей (когда они на ходу выдумывают сюжет и вводят в действие персонажей), то можно обнаружить много совпадений. Плоские прозрачные человечки и кастрюля, в которой просвечивает курица, – пожалуйста! Если есть табличка «ТУДА», то обязательно должна быть «СЮДА» – а как же иначе? Джинн из бутылки может на время стать Кротом – почему бы нет? А время – и правда такая загадочная о опасная штука: то тянется, то летит, то стоит на месте.
Этой затейливой логике событий маленькие читатели не удивляются.
Герои книги – пример человеческой близости, когда двое общаются друг с другом на самом глубоком уровне своего существования и так осознают свою цельность и уникальность: «Главное, что мы познакомились», – говорит Леопард Черепахе. – Признаться, до сих пор я чувствовал себя здесь таким одиноким!» Интонация настоящей нежности в отношениях персонажей, конечно, тоже улавливается детьми. Есть простые примеры: последняя глава называется «Как Леопард и Черепаха дарили подарки». Черепаха получила грелку для ног, а Леопард – жестяной номер для своего дома-скворечника. Как они оба были счастливы!
Иллюстрации Виктора Пивоварова – на всю полосу и заставки в начале каждой главы – органичны для такого текста: холодная цветовая гамма с преобладанием сиреневого и изумрудного, вытянутые, почти без объема изображения, тонкие линии и цветная заливка, эмоциональная сдержанность героев. Леопард – модник и эстет (и в том, что он круглый год ходит в одних-единственных парусиновых туфлях, есть особый шик), а Черепаха похожа на старую английскую леди.
В одном из интервью Виктор Пивоваров рассказывает о своем понимании детской книги: «Я считаю, что детское восприятие рисунков в книге двойственно, как, впрочем, и восприятие взрослых. Только у детей оно гораздо острей выражено! С одной стороны, ребенок прежде всего увлечен фактом, развитием сюжета, судьбой каждого зверя, короче говоря – фабулой. Тут все обстоит просто – чем больше действия, занимательности сюжета, – тем лучше!
С другой стороны, у ребенка очень остро развито подсознательное эмоциональное начало, что приближает его к восприятию настоящего, большого искусства. Именно поэтому дети хорошо воспринимают различнейшие виды условности, самые необычные изобразительные системы». Цитируется по книге «Художники детской книги о себе и своем искусстве» (издательство «Книга», 1987).Цитируется по интервью Нади Плунгян «Виктор Пивоваров: Мой герой несет супремы, словно реальные доски», опубликованное на сайте Colta.ru
Даже если что-то останется непонятным в тексте и рисунках, это не страшно. Хорошая книга для совместного чтения с детьми всегда многослойна.
Ксения Зернина