Мария Дорофеева, 16 лет, г. Симферополь
Я считаю очень важным событием то, что «Дневник Анны Франк» стал и графическим романом. Я была поражена силой его ошеломляющего, оглушающего воздействия.
В каждой картинке читатель слышит «закадровый» голос Анны, который сопровождает все события, как в кинофильме. Но мне кажется очень важным то, что графический «Дневник» не превратился в новое произведение, каким почти всегда становится, например, экранизация по отношению к книге, а остался голосом Анны, сохранил ее колкую иронию, силу духа и чувство юмора. Поэтому я воспринимаю этот графический роман как перевод «Дневника Анны Франк» на другой язык, язык картинок, который обладает своими особыми способами воздействия на читателя. Так, например, в своем дневнике Анна пишет о том, что пришедшие к власти нацисты запретили евреям ходить в бассейны и установили комендантский час, а в графическом романе мы видим Анну возле бассейна, в котором плавают люди, и нацистов, отдающих приказ евреям выйти из воды. Или мы видим, как Анна возвращается со свидания и ее встречает отец, беспокоящийся, что она должна быть дома до начала комендантского часа для евреев. И этот бассейн с людьми, и отец, взволнованно встречающий Анну на пороге, помогают воспринимать дневник не просто как документальное свидетельство прошлого, но и как историю, которая затрагивает тебя сегодня.

Полина Зеленова, 16 лет, пос. Зея Амурской области
Возможно, Анна Франк могла стать великой писательницей и написать много замечательных книг. Но даже ее единственное произведение – личный дневник – волнует читателей не только потому, что в нём рассказывается невыдуманная трагическая история о Холокосте, но и благодаря несомненной литературной ценности текста – разговоры с Китти (так Анна назвала свой дневник) полны глубоких размышлений, иронии, ёмких описаний.

Что касается графического романа по «Дневнику Анны Франк», то его создателям удалось передать не только страшные события и атмосферу того времени, но и оставшуюся детскость самой Анны, ее ироничность.

Потерял ли при этом дневник Анны свою документальность? Конечно, нет. Но теперь он перестает быть просто дневником, он становится художественным произведением. Внимание читателя переносится на личность самой девочки, на ее сомнения и переживания, которые (за исключением связанных с войной) понятны любому ребенку ее возраста. Поэтому вся история приобретает немного иной оттенок. Но пронзительная концовка, ужасающая прежде всего своей реальностью, возвращает к начальной точке – это произведение в первую очередь о войне.

Закрывая книгу, думаешь о том, что мечта Анны стать писателем, написать книгу, которой будут зачитываться миллионы, осуществилась благодаря ее отцу. Но эта мысль неразрывно связана с глубокой печалью и сожалением.

Ева Бирюкова, 14 лет, г. Челябинск
Еще совсем недавно я не могла представить графический роман на серьезную тему. Скорее для меня такие произведения были подобием комиксов. Но мое представление пошатнула книга «Луи среди призраков». А «Дневник Анны Франк» убедил меня в том, что такой синтез иллюстрации и текста рассчитан не на ленивых читателей, которые не могут сами создать визуальные образы тех, о ком читают, а наоборот, что сплав рисунка и текста вызывает сильное впечатление. Возможность видеть то, о чем пишет Анна, видеть тех, с кем она живет и о ком думает, создает ощущение разговора с героями. Не чтение, а разговор. В некоторых местах мне даже казалось, что она обращается именно ко мне.

Рисунки дополняют и усиливают образ Анны, передают ее характер, ироничность ее отношений с соседями в Убежище, ее способность анализировать, ее внутренний надлом, вызванный и подростковым возрастом, и ситуацией войны, и отношениями в семье. Мне кажется, что благодаря рисункам Анна становится ближе и понятнее читателю. Я думала и читала не только о девочке-еврейке, скрывавшейся от нацистов, но и о своей сверстнице, у которой оказались те же самые проблемы, что и у меня и у многих других подростков. Несовпадение с этим жестоким временем, с представлениями родителей о том, какой должна быть дочь, часто повергает Анну в отчаяние, и тогда, мне кажется, она рассказывает об этом не только Китти, чтобы выговориться, но и мне. Меня восхитила сила ее характера и мудрость самоанализа. Я надеюсь, что способность видеть в окружающем мире что-то хорошее помогла ей выдержать все до конца. Я уверена, что до самого конца Анну никому не удалось сломить.

Для меня это произведение не утратило документальности и реалистичности, мне кажется, что это интересная форма еще мощнее воздействует на эмоциональное восприятие. Читатель получает представление о многих вещах и предметах той исторической реальности, но в то же время Анна представляется обыкновенной девочкой, и на первый план выходит ее личная трагедия, а не трагедия нацизма. Меня поразили слова о том, что в молодости человек более одинок, чем в старости. Может, в сущности, каждый из нас в любой период жизни остается непонятым до конца.

Дарья Пономарева, 16 лет, г. Кемерово
Многие девочки в детстве вели личный дневник. Часто все начиналось со вступительного обращения: «Мой дорогой дневник…», после которого шла парочка исписанных страниц, а затем ‒ пустота. Непоседливому ребенку редко хватает желания и усидчивости, чтобы регулярно заполнять свой дневник. Еврейская девочка Анна Франк, жившая с семьей в Голландии, начала вести свои записи 12 июня 1942 года, в разгар Второй мировой войны, а обрываются они 1 августа 1944 года, когда она и ее родные были схвачены немецкими фашистами и отправлены в лагеря смерти. После окончания войны дневник Анны Франк был опубликован ее выжившим отцом и переведен на многие языки. На русском он был впервые издан в 1960 году. Теперь мы получили возможность познакомиться с новой, графической версией «Дневника Анны Франк», которую создали сценарист Ари Фольман и художник Дэвид Полонски.

Книги про войну всегда вызывают странное волнение души. Беря их в руки, ты невольно задерживаешь дыхание, словно стараясь не потревожить память погибших. Но чаще к таким книгам хочется не прикасаться вовсе ‒ слишком тяжело бывает думать о том, что в мире была такая страшная война и что людей истребляли из-за их национальной принадлежности. Но к «Дневнику Анны Франк» хочется обращаться снова и снова. Это не просто памятник истории, это живая, проникновенная история девочки-подростка.

Анна жила самой обычной жизнью, которая и описывается в ее дневнике: общение со сверстниками, катание на коньках с сестрой, недовольство отцом, который выделяет старшую дочь Марго, забывая об Анне, ссоры с матерью, не умеющей проявить такт… Дневник этой девочки ничем бы не отличался от сотен других тетрадок, спрятанных от посторонних глаз. Анна выросла бы, вышла замуж, обзавелась домом и детьми, а ее детский дневник пылился бы на чердаке в одной из коробок, не разобранных после переезда. Но война все меняет.

Листая страницы графического романа, ты постепенно окунаешься в атмосферу Второй мировой войны, читаешь о страхах девочки, о ее боли, о мечтах когда-нибудь оказаться за пределами убежища, в котором вынуждена скрываться ее семья. Яркие бытовые картинки сменяются устрашающими панорамами, которые возникают в воображении 13-летней Анны. Рисовка этих страниц выглядит более взрослой, суровой.

Графическая версия позволяет не только прочесть, но и увидеть: жесты, цвета, эмоции… Мне кажется, что графика ‒ самое удачное решение для дневника Анны Франк. Художники смогли более полно раскрыть образ Анны ‒ ироничной, самокритичной, ранимой девочки, которой было тяжело слышать нападки со стороны взрослых по поводу своего поведения и невоспитанности. Всегда жившая в окружении множества людей, она была очень одинокой. Возможность высказаться в дневниковых записях позволяла ей не чувствовать себя покинутой.

Читая дневник этой девочки, проникаешься к ней уважением, ведь не каждый взрослый человек, не говоря уже о ребенке, способен выдержать жизнь «в тени». Находиться в убежище ‒ это значит есть самую простую пищу, не иметь возможности громко разговаривать или общаться с друзьями. Ссорясь с родителями и членами другой семьи, которая жила с ними под одной крышей, девочка не могла выйти на улицу и «выпустить пар». Обиды скапливались внутри, выливаясь в ироничные колкие записи в дневнике. Графическая версия позволила воплотить эту иронию в рисунках, на которых мы, к примеру, видим Анну в образе остроносой насупленной птицы или ее мать в виде овцы с колокольчиком, которая постоянно молится.

История Анны остается во многом актуальной и по сей день. Подростки двадцать первого века нередко испытывают те же чувства, что и Анна 75 лет назад. Комикс позволяет привлечь внимание и к проблеме национальной нетерпимости, которая сегодня тисками сдавливает наше общество. Читая дневник Анны Франк, ты смотришь на проблему изнутри и ужасаешься людской жестокости.

Анна Семерикова, 12 лет, г. Москва
Когда я узнала, что по моему любимому дневнику Анны Франк нарисовали комикс, я внутренне поморщилась – не люблю комиксы. Обычно там простенькие рисунки, и текст всего лишь играет роль подписи к картинке. А мне нравится читать большие книги со сложным сюжетом. Да и дневник подростка ‒ это слишком серьезно, чтобы превращать его в легкое чтиво. Но с этим комиксом все оказалось гораздо сложнее и интереснее. Например, художнику Дэвиду Полонски, по-моему, отлично удалось показать, что Анна ‒ очень эмоциональная и живая девочка. Достаточно посмотреть коллаж из портретов-состояний Анны, с помощью которого читатель очень быстро схватывает, что творилось в ее душе. А в тексте дневника все это раскидано на разных страницах, нужно потратить гораздо больше времени и своих душевных сил, чтобы вообразить себе все это. Или вот еще другая моя любимая иллюстрация – Анна, летящая в бездну. По моему, трудно точнее передать подростковое одиночество. Или рисунок совсем не про внутренний мир Анны, а про то, что творилось на улицах ее города: серая масса людей с поднятыми в гитлеровском приветствии руками, ‒ прямо чувствуется, как они одинаковы, послушны и агрессивны. После таких «открытий» я стала внимательнее читать книгу, отбросив прежнее предубеждение.

И меня ждало еще одно удивление: чем дальше разворачивался текст графической версии, тем больше он был похож на настоящий дневник. И это был уже не простенький комикс, а интересный графический роман. В тех местах, где Анна рассказывает о своих переживаниях первой любви, о ее ссорах с взрослыми или о ее ожидании скорой высадки союзников и спасения, текст совсем не укорочен, в него погружаешься точно так же, как и в оригинальный дневник Анны, только теперь есть еще и графическое воплощение ее состояния.

Но самое главное, что меня по-настоящему «примирило» с этим графическим дневником – это творческие сомнения самого автора проекта, Ари Фольмана. В послесловии я с удивлением обнаружила, что он испытывал те же самые чувства, что и я, когда впервые открыла книгу. Он тоже думал о невозможности сделать обычный комикс по такой сильной книге, просто проиллюстрировать каждую страницу текста. Это заняло бы пять лет и понадобилось бы несколько тысяч страниц. То, что автор и художник придумали в итоге – потрясающий компромисс. Они сохранили все самое важное из текста дневника, а там, где можно было без потерь для смысла заменить слово краской и линией, сделали это очень удачно и ярко.

Конечно, если сначала читать классический вариант дневника Анны, то, возможно, формат комикса вызовет удивление, но если начать с него, то, я думаю, читателю обязательно захочется найти и оригинал. Так бывает, когда снимают хорошее кино по книге и ты сначала смотришь фильм. А потом несешься в библиотеку, потому что у тебя перед глазами все еще стоят кадры фильма. Я думаю, что графическая версия дневника Анны Франк ‒ как раз тот самый случай.

Ксения Барышева, 14 лет, г. Ярославль
«Это звучит странно и несколько неуважительно: жизнь Анны Франк становится мюзиклом», – цитирую статью о постановке мюзикла «Анна Франк» в феврале 2008 года в мадридском театре Кальдерон. Автор рассуждает о том, насколько жанр мюзикла уместен для того, чтобы рассказать о трагедии Холокоста. Спустя десять лет художники Ари Фольман и Дэвид Полонски создали графическую версию дневника Анны Франк. И вновь возникает тот же вопрос: можно ли в комиксах рассказывать о газовых печах, товарных вагонах, концентрационных лагерях? Но мне кажется, что вопрос здесь вовсе не в уместности жанра, а в том, сможет ли автор передать в собственном произведении содержание дневника, зачем он взялся его пересказывать и что помимо непосредственного содержания Дневника он хочет сказать.

Художественные произведения на основе этого исторического документа создавались не раз. Сначала дневник Анны Франк стал основой бродвейского спектакля, а затем и художественного фильма 1959 года. Режиссеры и сценаристы при создании фильма консультировались с Отто Франком, отцом Анны и единственным выжившим обитателем убежища. Фильм снимался в реальных декорациях, но вся история Анны в нем превращена в мелодраму, где хорошенькая Анна, хлопая накрашенными глазами, тщательно собирается на свидание к Петеру, на чердак. Фильм заканчивается словами Анны: вопреки всему она верит, что у людей доброе сердце.

Зрители видят в этом фильме только одну Анну – жизнерадостную и остроумную. Но ведь на самом деле Анна была совсем другой. В ее дневнике раскрывается глубокая, сильная личность, бунтарка, так не похожая на всех остальных членов семьи. Человек, имеющий свое мнение и стремящийся его отстоять. Личность, способная к анализу собственных переживаний и к анализу происходящего вокруг нее. Анна действительно стремительно взрослеет во время пребывания в убежище, но дело здесь не только в сложившихся обстоятельствах, а в том, что она изначально была другой, и поэтому ее близким так трудно было ее понять.

Новая, графическая версия дневника рассказывает об Анне, утрируя присущий ей сарказм. На первый взгляд такой сарказм кажется невозможным, излишним. В какой-то момент это начинает отталкивать, но лишь до тех пор, пока не начинаешь понимать, что сарказм Анны – это способ ее существования, средство защиты от постоянного напряжения, ежесекундного страха быть обнаруженными, способ не думать о том, что происходит за стенами убежища, средство защиты от постоянных придирок других обитателей убежища, от их непонимания. Дверь, укрывшая обитателей убежища от внешнего мира, слишком хрупка: в любой момент кто-то может услышать шаги за стеной и донести. Анна гонит от себя эти мысли, защищается от них, стараясь сконцентрироваться на бытовых мелочах, но страх приходит к ней тогда, когда она не может себя контролировать – во сне. Авторы графической версии дневника находят очень удачный ход, перенося размышления Анны о происходящем вовне, ее страхи в область снов. Страх настигает ее там, где она беззащитна. И никакие успокоительные, никакое снотворное не может этого изменить. Приняв таблетку, Анна засыпает, но сквозь аромат луговых цветов доносится запах покореженного железа, и ей снова снится наступление фашистов…

В графической версии дневника Анна со смехом рассказывает, как каждый обитатель убежища готовит себе место для того чтобы помыться. Но ведь по сути это единственное время и место, где каждый хоть ненадолго остается сам с собой, один. Нужно ли объяснять, почему обитателями убежища так тщательно соблюдаются связанные с этим ритуалы?

Но Анна не всегда саркастична. Одной фразой она может рассказать о своих чувствах и переживаниях. Глядя в окно сквозь узенькую щелку в тяжелых темных шторах, Анна и Марго видят, как по улице идет пара евреев, как люди вокруг них вдруг начинают расступаться, и пару уводят фашисты. И Анна говорит, что она чувствует себя так, как будто она их предала, а теперь подсматривает за их несчастьем.

В графической версии один рисунок очень точно передает ощущения девочки от сотни проведенных в убежище дней. Анна находится среди одних и тех же людей, бесконечно повторяющих одни и те же истории, и на рисунке вокруг девушки изображены заводные игрушки, выкрикивающие одни и те же фразы, пока не сломаются.

Дневник Анны Франк совсем не похож на историю любви. Анна осознает, что она привлекла Петера к себе только потому, что, как ей показалось, он сможет ее понять. Ей нужен был человек, с которым она могла бы поделиться своими мыслями, быть самой собой. Но все оказалось совсем не так, и Анна прекрасно понимала, что Петер не сможет ее поддержать. Она чувствует себя одинокой. Единственным верным другом девочки остается ее дневник – Китти. В дневнике Анна рассказывает о своих отношениях с Петером более жестко, чем это представлено в графической версии. Обнаружив, что не может говорить с ним о том, что волнует ее на самом деле и о том, что она чувствует, Анна спрашивает: неужели так бывает всегда? Возможна ли полная близость, полное доверие между людьми?..

Последняя запись в дневнике Анны ‒ ее размышления о самой себе. Она говорит, что стоит ей только притихнуть и стать серьезной, как все начинают думать, что она разыгрывает новую комедию, и ей приходится выходить из положения с помощью шутки. Мне кажется, что именно здесь скрывается ключ к пониманию графической версии дневника, где за шутками Анна скрывает свои истинные переживания. Ее сарказм – всего лишь маска. Отто Франку казалось, что в убежище ему удалось создать крошечный уголок рая для своей семьи, когда вовне гибли люди. Но на самом деле это был ад. И Анна это прекрасно понимала.

Графическая версия дневника гораздо меньше оригинала. Конечно, невозможно перевести в рисунок каждое написанное Анной слово. Очень сложно или даже невозможно нарисовать размышления Анны о религии, о Боге.

Читая отзывы о «Дневнике Анны Франк», очень часто встречаешь рассуждения юных читательниц, которые считают себя похожей на Анну: они точно так же ссорятся с родителями, конфликтуют со старшей сестрой, мечтают о первой любви, переживают по поводу возникающей вдруг женственности… Авторы графического романа сделали акцент на уникальности Анны, на ее необычности, на том, чем она отличается от тысяч других девочек-подростков. С такой Анной идентифицировать себя невозможно, но графический роман именно об этом ‒ о том, как погибла ни на кого не похожая талантливая девушка-Анна Франк.

Первоначально текст дневника был опубликован не полностью. Отец Анны Отто Франк убрал некоторые резкие высказывания Анны об обитателях убежища, ее размышления по поводу секса. Анна действительно была не похожа на других девушек, но она и не хотела быть на них похожей. Ее высказывания в то время казались чересчур радикальными.

Наверное, в 1959 году нанесенные Второй мировой войной раны еще не затянулись, и поэтому история Анны Франк в фильме 1959 года была смягчена, превращена в мелодраму. Может быть, люди просто не хотели вспоминать то, что было на самом деле. Сейчас, когда прошло семьдесят с лишним лет и очевидцев событий Второй мировой войны почти не осталось, настало время переосмыслить то, что тогда произошло. И графическая версия «Дневника», как мне кажется, одна из попыток такого переосмысления.

_________________________________________________

Анна Франк, Ари Фольман
«Дневник Анны Франк: графическая версия»
Художник Дэвид Полонски
Перевод графической версии с английского Марии Скаф
Перевод оригинального текста с нидерландского С. Белокриницкой и М. Новиковой
Издательство «Манн, Иванов и Фербер», 2018