Ребенок, как это ни странно, ощущает некоторое «родство» с маленькими монстрообразными существами. Он ведь тоже иногда чувствует себя «уродцем» – в тех ситуациях, когда, как ему кажется (или не кажется), он «не нравится» взрослым. Чем меньше дети, тем сложнее им различать в себе «внешнее» и «внутреннее», отделять себя от своего поведения. Если весь я состою из разных действий, если движение – основной способ моего мировосприятия, то отрицание моих действий, моего поведения воспринимается как отрицание меня самого.

Вот почему героя Мерсер Майер так любят американские дети: в его поведении и в его попытках это поведение объяснить они легко опознают свое поведение и свои реакции на различные ситуации. (Для удобства назовем этого героя «лохматиком», потому что иначе о нем довольно сложно вести разговор.)

Лохматик – это маленький читатель, одетый в маскарадный костюм и рассматривающий себя в зеркало. Комическое изменение внешности создает безопасную дистанцию, с которой, над собой можно даже посмеяться: ведь ты в зеркале – это не совсем ты. Не совсем тот, кто существует в обычной жизни.

Вот лохматик утверждает, что «все может делать сам». Вполне узнаваемый детский максимализм. А Майер-художница показывает, что это утверждение, мягко говоря, не состоятельно. Вот лохматик перечисляет, чего он НЕ сделал из того, что вообще-то делать надо, и пытается найти разумное объяснение своему «неделанию»: «Я просто забыл!»

Художница тут же показывает, что забывчивость очень даже понятна, понятна по-человечески, но герой из-за нее может оказаться в смешном положении. А иногда за забывчивостью кроется просто лукавство. Как, например, в ситуации, когда «я не забыл почистить зубы, но забыл убрать постель».

А вот история, где в лохматика, что называется, вселился дух противоречия. Ему кажется, что все вокруг против него: ведь все им недовольны, каждый чего-то не разрешает. Очень точное описание кризисного настроения: такое состояние хорошо знакомо и трехлетке, и младшему подростку лет с десяти. Но вообще-то плохое настроение, когда ты беспричинно капризничаешь, бывает у детей самых разных возрастов. И оно как почти беспричинно возникло, так почти беспричинно и кончится: стоит кому-то позвать тебя поиграть, и ты сразу забываешь, что готов был уйти из дома, забрав все свои игрушки.

Книжка под названием «Я все могу сам» должна понравиться детям двух с половиной – трех лет. А вообще вся серия Мерсер Майер прекрасно подходит для раннего периода самостоятельного чтения. (Серия так и называется: «Ура! Я умею читать!».)

Текста в книжках мало, это скорее подписи к картинкам. Буквы крупные. Строчки недлинные. Предложения в большинстве своем простые, в них почти нет имен прилагательных. Каждый текстовый фрагмент описывает действие персонажа или его сиюминутную эмоцию. Но эмоцию, не затягивающую читателя и не заставляющую его испытывать сильное эмоциональное напряжение. Иными словами, это легкие для понимания тексты, в целом спокойные, местами смешные. Точнее сказать, забавные.

Пониманию текста очень помогают картинки. Собственно, по ним ребенок может составить свою историю. Но если он уже научился читать, почему бы не узнать, что написано в книжке?

А еще нужно непременно упомянуть один важный «воспитательный момент», кочующий из одной книжки серии в другую. Связан он с чтением книжек.
Лохматик может забыть что угодно, но только не то, что «надо позвать маму почитать перед сном». Другой вариант: лохматик многое может сам, но признается – «я не могу заснуть без сказки».

И Мерсер Майер каждый раз по-новому изображает ритуал домашнего вечернего чтения. Вроде бы простая вещь, но ведь как радует!

Марина Аромштам