– Когда я читала вашу книгу «Здравствуй, брат мой Бзоу!», мне казалось, что ее автор всю свою жизнь прожил на Кавказе. А когда читала книгу «Куда уходит кумуткан», мне казалось, что автор родился и вырос в Иркутске. Как вам удается, путешествуя по различным местам, общаясь с людьми разных национальностей, с разными традициями, везде стать «своим?

– Что касается книги «Куда уходит кумуткан», это не совсем так: в Иркутске я жил в общей сложности, наверное, лет восемь. И мое детство было тесно связано с бурятской традицией, с шаманизмом. Я много общался с буддистами, жил в бурятских селах, где мне часто давали задание кормить свиней подсолнухами. Многим кажется, что свиньи – это такие милые, симпатичные животные, розовенькие «хрюшки», но на самом деле они очень мощные, при желании даже загрызть могут. Так что я бросал им в загон подсолнухи и удирал. То есть вся эта жизнь, которая описана в книге «Куда уходит кумуткан», была где-то рядом со мной. Я общался с ламами и хувараками (студентами буддийского университета), которые тоже упомянуты в книге. Тезаурус в конце повести помогал составлять лама Тенгон, настоятель монастыря «Шедруб Чокорлинг», потому что мне было сложно самому дать точные определения некоторым буддистским понятиям.

С нерпами я несколько лет работал как дрессировщик, поэтому представляю, как они себя ведут, какая у них психология, как они реагируют на человеческое поведение. Но в процессе работы над книгой я все равно поднимал научную литературу, что-то сверял, читал статьи. Тут действовал четкий журналистский принцип: чтобы информация была достоверной, должно быть не менее трех независимых источников. В данном случае мне удалось найти только две книги по байкальским нерпам, а третьим источником были мои личные наблюдения. Поэтому с книгой «Куда уходит кумуткан» мне было, с одной стороны, проще, но, с другой стороны, и намного сложнее, по сравнению с Абхазией, где происходит действие книги «Здравствуй, брат мой Бзоу!» и где я пробыл не так долго. Когда ты знаешь слишком много о том материале, о котором пишешь, то начинаешь в нем теряться. Каждая деталь кажется важной и нужной, и ты думаешь, что без нее никакой книжки не будет. А в результате может получиться огромная книга, суть которой теряется в обилии деталей. Наверное, это прозвучит абсурдно, но лучше писать о том, чего ты не знаешь до конца. Конечно, здесь ценно живое восприятие той или иной местности. Как писал Рерих, невозможно описать Гималаи, если ты их не увидел.

– В ваших книгах юные герои часто спорят со взрослыми, сталкиваются с полярными точками зрения и на некоторые вопросы так и не находят единственно верного ответа. Приводя разные точки зрения по многим спорным вопросам, вы намеренно не даете читателям рецептов выбора жизненного пути?

– У меня нет желания давать какие-либо рецепты и даже просто советы. Я воспринимаю каждую свою книгу как суммирование некоторого личного опыта, который состоит из различных противоречивых явлений. Для меня интереснее показать одну ситуацию с совершенно разных сторон. Поэтому в моих книгах нет абсолютно отрицательных персонажей. Ведь и в жизни в разных ситуациях мы все проявляем себя по-разному. Если читатель найдет в моих книгах ответы на свои вопросы или если какая-то точка зрения покажется ему ближе, я буду за него рад, хотя такой цели я для себя не ставлю. Надеюсь, никогда не начну писать что-то однозначное.

– Ваши герои ‒ и Амза в книге «Здравствуй, брат мой Бзоу!», и Дима в «Вороне» ‒ очень много времени проводят в одиночестве. Одиночество помогает им понять себя?

– Да, одиночество ‒ это не всегда плохо. Одиночество, грусть ‒ это тишина и возможность размышлять. Пока ты смеешься, ты не думаешь. Я не против смеющихся людей и сам люблю посмеяться, но дело в том, что в эти моменты ты не можешь рассуждать глубоко. Настоящее взросление всегда происходит в одиночестве, в тишине. Это естественно для всех ищущих людей, и им такое одиночество необходимо. В конечном счете, каждый живет в одиночку и умирает в одиночку. Как бы мы ни были дружны и близки, каждый из нас – вселенная в самом себе, но не каждый готов признаться себе в этом. Некоторые всю жизнь себя обманывают. Это не плохо. Просто так есть. Многие люди уводят себя от размышлений.

– Герои ваших произведений практически не думают о школе: не переживают по поводу оценок, по поводу отношений с учителями и одноклассниками. Почему?

– Пока я не писал о школе, потому что меня интересовали совсем другие темы. В моей жизни школа не играла такую уж большую роль. Я сменил много школ. Вот вы произнесли слово «школа», и моя первая цепочка ассоциаций выглядит так: крики «Рудашевский, вон из класса!», двойка за поведение, поломанные парты, разбитые окна, драки, беготня. И мой дедушка приходит в школу для того, чтобы эти парты чинить. В школе было весело, но сама эта тема меня не вдохновляет. Я предпочитаю писать о каникулярных эпизодах жизни подростков.

– В книге «Ворон» очень подробно описан быт охотников: способы охоты, поведение дремлющей собаки в охотничьей избушке, запахи, звуки за стенами зимовья. В книге «Куда уходит кумуткан» описана ночевка в палатке на льду Байкала: звуки ломающегося льда, брачные крики нерп, доносящиеся из-под льда… Мне кажется, что такие подробности невозможно где-то вычитать. Эти книги основаны на вашем личном опыте? Охотились ли вы сами?

– Я никогда не убивал животных, разве что комаров. Но они этого достойны. Особенно дальневосточные комары, которых я убивал с особым удовольствием, иначе они убили бы меня. Это совершенно точно. У меня никогда не было желания охотиться. В работе над этими книгами я точно так же брал три источника. Во-первых, это мой личный опыт, опыт тайги, зимовья, зимнего Байкала, опыт работы с нерпами. Детали добирались из рассказов бывалых охотников, к опыту которых я мог обратиться. Действительно, существует и Николай Николаевич, который много рассказывал мне об охоте. В жизни он, конечно, совсем не такой, как в произведении, но он очень мне помог. И третий источник, которым я пользовался – профессиональная и художественная литература. Чтобы написать одну книжку, надо как минимум десять других прочитать и еще двадцать пролистать в поисках некоторых деталей. Расскажу о том, как я работал. Например, один охотник в разговоре упомянул, что он в определенных ситуациях делает так, так и так. Я начинаю размышлять: а насколько логично, что все происходит именно таким образом, как этот охотник рассказывает. Если логично, то я засчитываю эту проверку логикой за второй источник. Потом я начинаю перечитывать литературу. В работе над этими книгами я пролистывал много литературы, выходящей в региональных издательствах. Там чаще выходят такие книги, которые в целом не очень интересно читать, но зато они подробно описывают и быт охотников, и особенности природы этой местности, и поведение животных. И если полученная из трех источников информация совпала, я включаю эту деталь в книгу. Если нет личного опыта, приходится каким-то образом его компенсировать. Возможно, мне нужно было бы взять ружье, выйти из зимовья и пойти перестрелять все живое, что найду в округе. Но, наверное, мне никогда не стать таким автором, который все черпает из себя.

– В «Вороне» один из героев, Артемыч, проведя целый день в зимовье, рассуждает о книгах и литературе. Он считает, что глупо и бесполезно тратить время на чтение и написание книг, когда за дверью есть реальная жизнь, та самая, которая описывается в книгах. А по-вашему мнению, зачем пишутся и читаются книги?

– На этот вопрос очень сложно ответить однозначно. Для меня работа над книгой ‒ это общение с самим собой. И любой читатель на самом деле тоже ищет в книжке себя. Читая книгу, ты становишься то тем, то другим героем. И даже если он тебе не совсем нравится, ты все равно им становишься, и при этом наблюдаешь за собой. Книга дает возможность взглянуть на себя в другой ситуации, как бы в другой жизни ‒ со стороны.

– Какие книги читает Дима в зимовье? Это цитаты из реальных произведений? А какие книги в ваши 14 лет повлияли на ваш выбор жизненного пути?

– Дима читает реальные произведения, цитаты из которых были мной использованы. На меня же повлияли те книги, которые мне запрещали. Но это были единственные книги, которые я читал, поскольку читать я вообще не очень любил. Мне больше нравилось носиться в лесу, сходить в небольшой поход, на помойку слазать, найти там какой-нибудь интересный механизм, сварганить из него воздушный шар, а потом попытаться отправиться на нем в какое-нибудь путешествие. Это было для меня гораздо интереснее, чем читать. И интерес к книгам у меня возникал только тогда, когда мне их запрещали. У нас дома была большая библиотека, и книги лежали везде: куда ни кинешь взгляд, обязательно упрешься в книгу. И очень часто мой взгляд падал на те книги, которые, по мнению взрослых, мне читать было нельзя. Они перехватывали мой взгляд и говорили, что эти книги мне ни в коем случае нельзя читать. Почему-то у них такое опасение возникало, что именно эти книжки я ‒ который вообще ничего не читает ‒ вдруг возьму и начну читать. В итоге, в чтении у меня получился небольшой перекос. Я практически не читал детской и подростковой литературы, за исключением приключенческих книжек: Майна Рида, Фенимора Купера, Хаггарда. А в основном я читал Кафку, Маркеса, Юнга ‒ все книжки, которые взрослые пытались спрятать подальше. Я помню, что в 15 лет от меня с ужасом прятали книги Ги де Мопассана. Конечно же, я эти книги нашел, но когда я их прочитал, то совершенно не понял, что в них такого. Неинтересные какие-то истории про любовь. Я ничего в них не понимал, плевался, но все равно читал ‒ только потому, что читать их было запрещено.

– В книге «Куда уходит кумуткан» Максим взрослеет, переживая из-за гибели выловленного нерпенка, в «Вороне» Дима начинает понимать себя, осознавать свои цели после того, как на его глазах дядя убивает и снимает шкуру с соболя… Вы считаете, что испытания помогают взрослеть?

– Результат потрясений бывает абсолютно непредсказуемым. Я не считаю, что страдание каким-то образом закаляет. У каждого свой путь. И никогда не знаешь, что на самом деле будет лучше для тебя. Но взросление часто бывает таким сложным, как в книге «Куда уходит кумуткан». Для меня образ взросления – это образ выловленного охотниками нерпенка, который дома, в Байкале, чувствует себя в абсолютной безопасности, ему уютно и комфортно. Но тут появляются какие-то страшные и непонятные существа ‒ люди, с какими-то страшными и непонятными конечностями. Начинается какая-то возня, нерпенка вытаскивают из привычного мира, сажают в ящик, куда-то везут. Нерпа впервые видит человека, и ее это пугает, его действия для нее непонятны. И в человеческой жизни тоже часто бывает так, что что-то происходит, меняется ‒ и неизвестно, выживешь ли ты после этих испытаний, вытерпишь ты это или нет.

– Сергей Довлатов сказал, что «любовь к березам торжествует за счет любви к человеку». Согласны ли вы с этим утверждением? Любовь к природе не замещает отношения к человеку?

– Нет, никогда. Невозможно любить природу, если ты не любишь человека. Если человек говорит, что он любит собачек, но не любит людей, на самом деле это неправда. Этот человек любит людей, только он нашел себе замещение в виде животного. Об этом как раз рассуждает Дима, герой книги «Ворон». Люди общаются со своим животным, как с человеком, называют его человеческим именем, делятся с ним своими мыслями, переживаниями, как будто животное что-то понимает, ‒ и при этом говорят, что не любят людей. Невозможно любить животное и не любить человека. Если ты испытываешь любовь, то ты испытываешь любовь ко всему живому, которое тебя окружает. Это как с другим распространенным убеждением ‒ что эгоизм, любовь к себе – это плохо. На самом деле невозможно любить других, если ты не любишь себя. Любовь к окружающему начинается прежде всего с любви к себе.

Беседу вела Ксения Барышева
Фото Галины Соловьевой

__________________________________

Ксения Барышева – обладатель диплома «Книжный эксперт XXI века», член детской редакции «Папмамбука», 13 лет, г. Ярославль

Книги Евгения Рудашевского

Евгений Рудашевский
«Ворон»
Художник Петр Захаров
Издательство «КомпасГид», 2017

Евгений Рудашевский
«Куда уходит кумуткан»
Художник Петр Захаров
Издательство «КомпасГид», 2016

Евгений Рудашевский
«Здравствуй, брат мой Бзоу!»
Художник А. Горнов
Издательство «КомпасГид», 2015

О книге Евгения Рудашевского «Здравствуй, брат мой Бзоу!» рассказали Ксения Барышева в статье «Когда цветет алыча...» и Ксения Полковникова в статье «Юный нарт и его морской конь».