– Марта, расскажите, пожалуйста, как вы находите людей, готовых включиться в ваш проект?

– Мы публикуем информацию о волонтерском проекте на своем сайте «Книжныйгид.org» и в соцсетях. Кто-то из наших друзей вывешивает наши анонсы на своих сайтах, в своих группах. Если человека наше приглашение заинтересовало, он оставляет на сайте заявку. В заявке нужно указать свои имя и контакты. После этого на электронную почту добровольца приходит письмо с просьбой ответить на несколько простых вопросов. В частности, есть ли у человека опыт работы с детьми и участвовал ли он когда-нибудь в волонтерском движении. Мы знакомимся с заявками, связываемся с потенциальными волонтерами и приглашаем их на встречу.

– Что за люди к вам приходят? За два года у вас, наверное, сложился обобщенный портрет человека, который включается в ваш проект?

– Обычно это люди не старше 35 лет. Люди моложе 20 лет среди наших волонтеров тоже довольно редко встречаются. Хотя в прошлом году в нашей команде работали две девочки 17 лет, ученицы 11 класса. Они очень хотели быть волонтерами, и мы пошли им навстречу, хотя при этом пришлось столкнуться с некоторыми юридическими сложностями. Совсем недавно после нашего выступления на «Радио Россия» к нам в качестве волонтеров записались пять человек пенсионного возраста. Мы им очень рады.

– Какие юридические сложности могут возникать у желающих читать детям в детском доме?

– Никто не пустит вас в детский дом, если вы просто пришли с улицы. Даже если вы очень хороший человек и принесете какие-нибудь бумаги, которые это подтверждают. По закону в детский дом пускают только представителей НКО. У «Книжного гида» нет статуса НКО. Но мы сотрудничаем с фондами «Дети Марии», «Вверх» и «Доверие». Все наши волонтеры проходят через собеседование с психологами фондов и после этого получают официальный статус волонтеров. Для несовершеннолетних процедура аттестации более сложная, чем для других участников проекта. Но эти две девочки показались нам очень талантливыми, и мы решили, что в их случае имеет смысл потратить силы на процессуальные сложности. Мы не пожалели об этом: девочки действительно очень хорошо общаются с детьми. Но это исключение. В основном к нам приходят студенты профильных вузов…

– Педагогических?

– Не только. Среди наших волонтеров есть студенты журфака МГУ, Литературного института ‒ то есть те, кому интересна детская книга. Для студентов чтение вслух в детском доме – это и практика, и любимое занятие. Приходят к нам и люди с высшим образованием. Хотя их образование как раз редко бывает профильным. Но самое главное, что за два года мы не встретили ни одного плохого человека, ни одного, кто отказался бы от взятых на себя обязательств.

– Это обязательства, связанные с режимом посещения детского дома?

– С продолжительностью работы. Если у детей детского дома возник контакт с волонтером, они его уже ждут, они к нему привязываются. И было бы неправильно, если бы волонтер после трех встреч вдруг перестал к ним приходить.

– Но волонтер ведь не может ходить в детский дом всю жизнь.

– Да, мы это понимаем. Мы понимаем, что у людей меняются жизненные обстоятельства, меняется самоощущение. Но все-таки есть некий цикл, во время которого встречи с детьми нельзя обрывать. Цикл – это учебный год. У него есть начало и конец. Этот отрезок времени детям школьного возраста понятен (а мы читаем детям школьного возраста). По окончании учебного года жизнь детей меняется: их отправляют в летние лагеря. У них возникают новые знакомства, какие-то новые события происходят вокруг них. Те, кто взаимодействовал с ними в школьный период, как бы остаются в «прошлом». А новый учебный год может быть устроен уже совсем по-другому… Этот период – 9 месяцев – вполне по силам волонтерам. Для многих из них лето тоже оказывается периодом изменений. Хотя кто-то из наших волонтеров в этом году пошел «на второй круг». И мы этим очень гордимся.

– У многих людей складывается из книг и фильмов романтический образ детдомовского ребенка, похожего на какого-нибудь Оливера Твиста. Ваши волонтеры не испытывают шока от встречи с реальностью?

– Мы предупреждаем их, что им предстоит работать не с персонажами Диккенса. Прежде чем волонтеры приступают к работе, они проходят двухдневный тренинг, мы их аттестуем и присваиваем звание «книжного гида». Во время тренинга мы пытаемся объяснить, где гидам предстоит работать, с какими возможными проблемами им придется столкнуться. Есть проблема привлечь детей к себе. Есть проблема побудить их слушать книгу. Нельзя рассчитывать на то, что будешь читать в удобных условиях. Иногда приходится читать и в кладовке или даже в умывальной комнате. Никто не будет обеспечивать тебя материалами для занятия, все нужно предусматривать самим. Никто не будет обеспечивать тебе дисциплину. При тебе могут выругаться матом, может возникнуть драка… Хотя за два года в присутствии волонтеров такого ни разу не происходило. Но мы проговариваем разные возможные ситуации. Ну, и описываем конкретные детские дома, в которых предполагается отправить волонтеров. Они все разные, хотя большинство из них относятся к так называемым «детским домам семейного типа». Это означает, что там не разделяют детей из одной семьи по возрастному принципу. Разновозрастные братья и сестры живут вместе и составляют одну «семью». Или «семья» включает детей из двухтрех семей.

– Все это не отпугивает будущих волонтеров?

– Нет. Как правило, люди, которые к нам приходят, настроены делать «доброе дело» и готовы к преодолению трудностей. По крайней мере, они думают, что готовы. Но мы стараемся им помогать правильно оценивать возможные ситуации. Как я уже сказала, тренинг двухдневный. Кроме того, что мы проговариваем условия предстоящей работы, мы рассказываем о том, как лучше строить общение вокруг книги и какие книги выбирать для чтения.

– А сколько детей приходится на одного волонтера?

– От двух до пяти детей.

– Это ваше ограничение?

– Да. Мы считаем, что с такой группой волонтеру под силу справиться. Кроме того, это гарантия того, что всем детям можно будет уделить достаточно внимания. А именно это главная задача.

– Как образуются группы?

– Обычно на первую встречу педагоги детского дома обязывают прийти всех детей. Нам это может не нравиться, но мы ничего с этим сделать не можем. Но после первой встречи занятия строятся исключительно на принципе добровольности: кто хочет, тот и ходит к волонтеру. Кто не хочет – не приходит.

– А встроиться в группу через какое-то время можно?

– Если группа уже устоялась и работа там уже отлажена, или если желающий ребенок оказывается в группе шестым, мы предпочитаем создать новую группу в том же детском доме, но с другим волонтером. Такое бывает. Сначала дети могут не проявить никакой заинтересованности в том, что предлагает волонтер. И на встречу с ним приходят два человека. Но вот волонтер начал работать, он приходит в детский дом регулярно – и тут оказывается, что все дети за ним наблюдают. Это наблюдение – пристальное, внимательное – чувствуют все волонтеры. А в детском доме всегда работает сарафанное радио. И через какое-то время оказывается, что дети в новом взрослом заинтересованы. Они ведь не столько слушать книгу к нему приходят, сколько поговорить. Об этом мы волонтеров тоже предупреждаем. С учетом такой потребности детей и выстраивается занятие. Собственно чтение занимает только часть времени. Потом нужно обязательно поменять вид деятельности – предложить детям что-то нарисовать, о чем-то спросить. Можно с ними во что-нибудь поиграть. Хорошо, если игра будет как-то связана с книгой.

– То есть общение вокруг книги имеет форму занятия?

– Да, это и есть занятие. И у нас есть что-то вроде банка методических идей и разработок таких книжных встреч. Иногда именно подготовка к встрече оказывается для волонтера главной проблемой. На это у него не хватает времени. Волонтерство – это ведь дополнительная нагрузка к основной загруженности человека. Волонтеры где-то зарабатывают на жизнь, у кого-то семья. Кроме того, детские дома находятся не в центре города и дорога может занимать много времени… Но волонтер всегда может найти на нашем сайте нужный ему план занятия. И мы продолжаем свою методическую базу наращивать – общими усилиями.

– А как вы выбираете книги для занятий?

– Первый критерий, напрашивающийся, – это объем книги. Наши волонтеры приходят к детям раз в неделю, редко – два раза в неделю. Поэтому книга должна быть такого объема, чтобы весь текст можно было прочитать за одну встречу. То есть текст должен быть недлинным, но при этом актуальным для детей школьного возраста. Для подростков. Мы ведем занятия с детьми в возрасте от 7 до 17 лет. И пока подходящие для нас книги мы находим, по большей части, среди переводных. Тексты небольшого объема, написанные отечественными авторами, обычно адресованы детям младшего возраста, совсем маленьким. Школьникам они, как правило, не подходят. Среди классических текстов есть небольшие, но они очень сложные с точки зрения лексики. Там очень много незнакомых детям слов. Парадокс, но в «Тимуре и его команде» больше незнакомых современному ребенку слов, чем в историях Роальда Даля, например. Мы сами составляем списки книг, которые, с нашей точки зрения, подходят для нашего проекта, и обеспечиваем волонтеров ссылками на ресурсы, где можно найти нужные рекомендации.

– Где же волонтеры берут книги? У вас есть библиотека?

– До последнего времени не было. Волонтеры добывали книги своими силами, и это для многих накладно ‒ книга стоит сегодня 450‒500 рублей! А нужны постоянно новые книги. И тут своими силами не обойдешься. Многие из наших волонтеров записаны в Некрасовскую библиотеку. Эта библиотека стала «домом» нашего волонтерского движения. В ближайшее время, по инициативе главного библиотекаря отдела арт-проектов Андрея Маслова, нам выделят специальный стеллаж, где будут храниться нужные нам книги. Потому что в фондах библиотеки книга может числиться, но в нужный момент она может оказаться на руках. А это означает, что волонтеру нужно перестраиваться, менять содержание занятия. Или где-то в другом месте нужную книгу добывать. Ну и, конечно, мы обмениваемся собственными книгами. Хотя это не всегда удобно. Ты отдал свою книгу, а она вдруг тебе понадобилась. Поэтому мы решили, что надо и свой собственный книжный фонд создать. На нашу просьбу уже откликнулись некоторые издательства – «Самокат», «Август», «Карьера Пресс», «Альпина», «Азбука», «Белая ворона» и «Розовый жираф».

Каждые две недели мы проводим в библиотеке встречи волонтеров. Периодически к нам приходят гости – рассказывают что-то интересное и как-то связанное с нашей работой. И мы, конечно, обсуждаем общение с детьми: кто что читал, как «пошла» та или иная книга. Иногда обсуждаем детей, их проблемы. Была у нас ситуация с мальчиком, который вроде бы приходил на встречу с волонтером, но каждый раз заявлял: я читаю только те книги, которые мне советует читать папа. Никакого папы, естественно, не было. И что с этим делать, было не очень понятно. Пока волонтер неожиданно не нашел подход к ребенку. Оказалось, что мальчик сочиняет стихи. И после этого открытия ситуация изменилась.

Встречи эти хотя и регулярные, но не носят обязательного характера. Волонтеры приходят в библиотеку тогда, когда у них есть в этом потребность и если есть силы и время. К той неприятной отчетности, которая так раздражает людей, знакомых со школой, мы не прибегаем. Хотя ненавязчивая форма контроля у нас все-таки есть. Она необходима для координации действий всех волонтеров. Я и мои коллеги-организаторы проекта распределяем волонтеров по детским домам. Распределение происходит с учетом разных обстоятельств. Учитывается, новый ли это для нас детский дом или там уже работают наши волонтеры; к какому типу относится детский дом (если это так называемый «детский дом восьмого вида» Детский дом VIII-ого вида - учреждение для детей с отставанием в развитии., то волонтерам нужно знать о детях с особенностями в развитии; есть ли в предполагаемой группе дети, сложные с поведенческой точки зрения. Иными словами, мы подбираем волонтеру детский дом, оценивая его личностные возможности и опыт. И на первую встречу волонтера с детьми кто-то из нас непременно едет – чтобы ввести его в работу, помочь ему освоиться в новой ситуации. А потом волонтеры ставят нас в известность о проведенных занятиях, о каких-то сбоях в своем расписании или о том, что они решили оставить проект. Тогда мы должны срочно найти им замену. Нельзя пообещать детдомовским детям встречи – и тут же их обмануть.

– Сколько детских домов сейчас встроено в ваш проект?

– Восемь детских домов. Но не везде мы представлены одинаково. Тут все зависит от установок администрации. Есть детские дома, в которых нашу инициативу поддерживают, и там наши волонтеры приходят буквально в каждую «семью». А есть детские дома, в которых к нам относятся настороженно, считают, что пользы от нас будет мало, больше вреда, из-за того что мы нарушим устоявшуюся жизнь детдомовцев. Иногда пытаются использовать нас в своих целях.

– Как бесплатную рабочую силу?

– Как репетиторов или воспитателей группы продленного дня. Нам так и говорят: вы хотите читать детям? Прекрасно! Читайте с ними произведения по школьной программе. Может быть, и домашние задания по русскому языку будете с ними делать? У них с русским языком проблема, а мы не успеваем их проверять. На самом деле, это самый распространенный запрос от администрации детских домов. И когда мы говорим, что это вообще-то не входит в наши задачи, это другая деятельность, то нас могут и не пустить к детям.

В группе организаторов у нас есть специальный человек, который отвечает за взаимодействие с администрацией детский домов – Ксения Шилова. Ксения – человек особого таланта. Как правильно вести диалог с официальными представителями сиротских учреждений мало кто из нас умеет. У остальных часто не хватает выдержки и дипломатичности. А благодаря Ксении мы научились заключать с администрацией своеобразную сделку: берем на себя обязательства делать с детьми домашнее задание – и после этого читать им книги. В детском доме так и говорят: час – на чтение, час – на то, что важно для нас. Но это, конечно, уже совсем другая нагрузка на волонтера. Ему приходится проводить в детском доме в два раза больше времени, его функции усложняются. Не все на это соглашаются. Точнее, мало кто на это соглашается. Но есть и те, кто соглашается. Тогда они идут работать в такой вот детский дом.

– То есть вообще в детских домах не рассматривают чтение как инструмент работы с ребенком?

– Очень редко. Как правило, там нет библиотек. По крайней мере, в тех детских домах, с которыми нам довелось общаться, библиотек нет.

– Скажите, а с гиперпривязанностью вашим волонтерам приходится сталкиваться? С тем, что за рамки взятых на себя обязательств их провоцируют выйти не взрослые, а дети?

– Да, конечно. Дети через какое-то время пытаются расширить возможности для общения: просят у гидов телефон, просят о «дружбе» в соцсетях. О том, что это может произойти, мы тоже предупреждаем. Давать или не давать ребенку номер своего телефона, решает сам волонтер. Но у него должен быть готов аргументированный ответ на такую просьбу. Иногда мы предлагаем компромиссные варианты: можно дать номер, но предупредить, что в день волонтер ответит не больше чем на три эсэмэски. И можно принять запрос на дружбу в соцсетях, если у волонтера там нет материалов очень личного, интимного характера.

– Многие ли волонтеры признаются в крушении своих «диккенсовских» представлений при встрече с реальностью социального сиротства?

– Поначалу именно этот образ часто вдохновляет людей присоединиться к проекту. Но после тренинга все уже понимают, что реальность расходится с образами, почерпнутыми из таких книг. Однако для многих это не повод отказаться от волонтерства. У волонтеров есть чувство, что они включились в правильное дело. Кроме того, мы подсказываем, какие книги действительно могут оказать помощь при общении с детьми, что нужно почитать, чтобы легче было решать возможные проблемы. Мы-то, «книжные гиды», сами не можем без книг…

Беседу вела Марина Аромштам
Фото из архива Марты Райцес