Классики приключенческой литературы были вынуждены раз за разом реанимировать своих главных героев и писать продолжение с новым сюжетом. Читатели требовали новых историй. И дело не только в том, что им полюбился главный герой. Очевидно, у читателей осталось «послевкусие» от предыдущих историй, и они опять захотели его испытать. На мой взгляд, истории были закончены, а стараниями автора конфликты не были исчерпаны.

Но потом я решил, что если бы все было так просто и ответ на вопрос, нужен ли историям конец, зависел целиком от таких формальных характеристик литературного произведения, как стройность композиции, логика повествования, следование законам жанра ‒ т. е. от внешней законченности, ‒ то мировая литература не развивалась бы и не ушла от древних классических канонов.

С другой стороны, мы знаем множество литературных произведений, которые либо не закончены, либо имеют неопределенную концовку, но при этом остаются шедеврами мировой литературы. Взять, к примеру, прозу А. С. Пушкина, у него в числе таких произведений ‒ «Арап Петра Великого», «Рославлев», «Дубровский», драма «Русалка». А финал «Евгения Онегина» вообще называют «антифиналом» ввиду его внезапности и неожиданности.

Ученые подсчитали, что 80% прозаического наследия А. С. Пушкина составляют незаконченные тексты.

Похоже, не все было так просто с ответом на вопрос темы, и я задумался на две недели.

А как же Автор? Ведь он творец произведения. Его роль в том, чтобы взять фабулу, выстроить сюжет, композицию текста, систему образов, героев, персонажей и наполнить всю выстроенную конструкцию внутренним содержанием и оригинальным смыслом.

Русская литература знает много примеров, когда взятая из анекдотической истории фабула была переработана автором в другой сюжет, наполнена совершенно иным содержанием и смыслом. При этом чаще всего автор менял и конец истории, в том числе с целью усилить драматизм событий и идейное содержание.

Так было, к примеру, с «Шинелью» Н. В. Гоголя, родившейся из анекдота о незадачливом мелком чиновнике, который мечтал купить ружье, долго откладывал деньги, отказывая себе во всем, в итоге купил ружье ‒ и утопил его на первой же охоте. Реальный конец этой истории был счастливым: сослуживцы скинулись и купили ему новое ружье. Писательский гений Гоголя превратил эту историю в драму одинокого человека, который мечтает о новой шинели, обретает ее ценой неимоверных лишений и теряет, а конец повести оказывается одновременно трагичным и фантастичным.

Так же обстоит дело с «Мцыри» Лермонтова и «Гранатовым браслетом» Куприна.

Очевидно, что во всех этих случаях «измененные» концовки полностью соответствовали авторским замыслам и идейному содержанию произведений, которые стали шедеврами русской литературы.

Итак, искомый ответ на вопрос найден?

Все в литературном произведении делается исключительно по воле Автора, и только сам создатель может судить о том, нужен его истории конец или нет.

А как же Читатель? Неужели от него ничего не зависит и он все лишь ведомый?

Я иногда ловил себя на мысли, что мне не нравится финал того или иного литературного произведения, либо я представлял его иначе.

«Нет повести печальнее на свете…» Есть ‒ прочитайте повесть «Друг апрель» Э. Веркина. Это щемящая, пронзительная история любви двух подростков, которые не могут быть вместе, потому что Он пытается выжить в семье маргиналов, а Она ‒ из семьи вполне обеспеченной. Жесткая, честная книга из современной жизни, как и все произведения Веркина. У этой истории нет конца. Девочка больше не приезжает отдыхать в богом забытый поселок, а мальчик, когда понимает, что она больше не вернется, уходит в никуда.

Как дальше сложатся их судьбы? Можно было пофантазировать, сочинить для себя продолжение, «конец» истории. Даже еще раз перечитать книгу, чтобы найти в тексте те тонкие детали психологического портрета героев, которые, может быть, помогли бы мне сочинить свой финал…

С каким же удивлением я увидел в конце книги эпилог, где все было расставлено по полочкам: мальчик стал «малым предпринимателем», продавцом канцелярских товаров, а девочка ‒ замужней дамой. Когда они случайно встречаются, то со смехом вспоминают историю своей любви, так и не признавшись друг другу, что она была настоящей. «Почему все так?» ‒ спрашивает он. ‒ «Как?» ‒ «Ну, так вот. С нами?» И получает ответ (она отвернулась и думала ровно минуту): «Так бывает».

Нужен вам такой конец истории? Мне ‒ нет. Он банален. Но, очевидно, он нужен автору, который честен и по-взрослому беспощаден к своему читателю и считает, что он должен знать, что именно так и бывает.

Куда интереснее, когда автор пытается вовлечь читателей в игру с альтернативным концом истории или с его отсутствием. И в том и в другом случае после прочтения книги остается простор для самостоятельного творчества читателя. Как, например, в романе «Жизнь Пи» Я. Мартела. Он делает все, чтобы читатель поверил в фантастическую историю путешествия через Тихий океан в шлюпке с бенгальским тигром: использует прием «текст внутри текста», повествование от первого лица, эффект наблюдателя-рассказчика и даже форму документа. Какой же шок испытываешь в конце, когда автор предлагает тебе две параллельные версии истории на выбор. Вот такой конец действительно нужен этой невероятной истории! Он будоражит, провоцирует воображение, заставляет раз за разом возвращаться к уже прочитанному тексту, чтобы попытаться обнаружить там подтверждение той или иной версии.

Весь мир сегодня поклоняется идолу «интерактивности». Уже есть такое кино, телевидение, мои любимые видеоигры. Ясно, что все это связано с компьютерами и интернетом. Идет борьба за аудиторию, «пользователей». Кто-то выигрывает, а другие терпят поражение, как, например, новостные журналы и газеты.

А как же книга? Неужели ей также «предписан» медленный конец?

Первые его знаки уже появились. Многие мои знакомые вообще не читают книг.

А зачем? Если раньше книга воспринималась как источник знаний, то теперь есть интернет. Как источник неких эмоциональных переживаний (а сегодня все гонятся за адреналином и эмоциями) книга явно проигрывает кино, со всеми его 3 и 4 D, телевидению и «общению» (ненавижу это слово, надеюсь, что оно скоро умрет) в социальных сетях. Если книга будет пытаться конкурировать на этом поле, то ее поражение неизбежно. Хотя, конечно, временные победы случаются, типа саги «Сумерки», которая пробивает девочек на сильные эмоциональные переживания со слезой.

Как источник назидательных наставлений и прописных истин книга также вряд ли заинтересует современную молодежь. Во-первых, для этого есть родители. Во-вторых, к чему заморачиваться длинными романами, если можно просто набрать в поисковике «в чем смысл жизни?» и получить ответ.

И вот уже агрессивно настроенная девочка на заседании секции русского языка и литературы в нашей школе в своей презентации торжественно возвещает: «За жанром фанфиков будущее литературы, хотите вы этого или нет! Это все равно что отрицать, что будущее принадлежит молодым. Бурный рост популярности фанфиков в интернете является ярким подтверждением моего тезиса».

Вы скажете, что это полный бред? Отнюдь. Один человек может ошибаться, а миллионы вряд ли. Тенденция схвачена верно.

Прочитал определение: «ФАНФИК (от англ. fan ‒ поклонник и fiction ‒ художественная литература) ‒ разновидность творчества поклонников популярных произведений искусства, производное литературное произведение, основанное на каком-то оригинальном произведении, использующее его сюжетные идеи и (или) персонажей. Фанфик может представлять собой продолжение, предысторию, пародию, “альтернативную вселенную”».

И это ‒ будущее мировой литературы? Конечно, самоуверенно-агрессивная девочка неправа, поскольку этот жанр как был, так, скорее всего, и останется хобби дилетантов и графоманов.

Вы спросите, какое это имеет отношение к теме эссе? Я думаю, самое прямое.

Читатели хотят, чтобы рассказанные автором истории не имели конца, а продолжались уже в их творчестве. Народное голосование в интернете давно состоялось!

Может ли «высокая» профессиональная литература ответить на запрос читателя разделить с автором творческий процесс, даже когда текст книги уже закончился и прочитан?

Безусловно, да. При условии, что автор сумел заложить в свою историю что-то типа вирусной программы, которая возбуждает творческий процесс у читателя. Рассказанная писателем история продолжает жить в умах читателей, множится в них ‒ и в этом смысле не имеет конца (хотя формально, по воле автора, конец в произведении вполне может быть).

Поэтому мой итоговый ответ на вопрос «Нужен ли историям конец?» будет следующим. Если говорить об уже завершенных литературных произведениях, то он им не нужен, так как они давно перешли от автора в умы читателей, и нет им конца.

Если же иметь в виду еще не написанные истории и искать некий «рецепт успеха», то автору, который хочет наладить будущий бесконечный диалог с читателем, конец точно не нужен, да и читателю тоже, поскольку он вреден для его собственного творчества, пусть и в фанфиках.

Конец истории придет сам собой, если автор и читатель не смогут «договориться».

О ней просто забудут.

Антон Емекеев, 13 лет
Конкурсное эссе по теме «Нужен ли историям конец»