1
Сегодня грамоте обучают дошкольников. А это значит, что способы обучения должны быть совершенно иными, учитывающими особенности психологии дошкольника. Классический букварь, по которому учится первоклассник, здесь не подходит. И букварь, вроде бы адресованный дошкольнику, но использующий те же методы обучения, что и школьный букварь, тоже не подходит. Скажу помягче: не совсем подходит. Классический букварь – это что-то вроде волшебного «тоннеля». Ребенок «входит» в него одним, а «выходит» совершенно другим. Входит, не умея читать, а выходит «читателем». На первых страницах букваря слоги и простые слова, на последних – уже довольно сложные тексты. То есть букварь ‒ это учебная книга, определяющая и последовательность знакомства с буквами, и постепенное усложнение текстового материала, и даже скорость овладения чтением ‒ потому что на чтение букваря в первом классе отводится определенное время.

Но ни это заданное время, ни скорость движения от простого текста к сложному, ни даже принципы структурирования простых текстов не отвечают психологическим особенностям дошкольников. Дошкольник, рано выучивший буквы, и даже научившийся их сливать, и даже способный прочитать недлинное предложение из простых слов, может «застрять» на этом уровне чтения – к отчаянию родителей. Родители уверены, что ребенок «ленится читать», что он «не хочет учиться». И начинают с ребенком бороться, всеми правдами и неправдами вынуждая его читать этот самый букварь, про который в такой ситуации можно сказать одно: «злополучный».

Но дело совсем не в детской лени. Дело в том, что чтение текстов, которые мы считаем «полноценными» (то есть состоящих из 5‒10 предложений, причем предложений распространенных и даже сложных), предполагает определенный уровень развитости логического мышления. А такое мышление в дошкольном возрасте только начинает формироваться. Причинно-следственные связи только-только начинают открываться четырехлетнему ребенку, и его умозаключения по поводу окружающей действительности оказываются весьма причудливыми. Темп освоения рационального мышления у каждого малыша свой. И чем меньше дети, тем более индивидуализированными оказываются темпы их развития.

Есть вещи, которых по отношению к маленькому ребенку невозможно добиться путем «тренировки» ‒ даже последовательной и систематичной. Можно научить младенца плавать, но нельзя научить его плавать кролем. Можно делать с малышом самые изощренные гимнастические упражнения, но поползет он в «свое время». И пойдет в «свое время». Тут дело не только в мышцах, но и в зрелости мозговых структур. А влиять на их развитие взрослый может лишь косвенно. Это из области «способствовать», а не «определять».

С чтением то же самое. По отношению к дошкольнику невозможно планировать сроки и темпы обучения чтению. Более того, дошкольника ни в коем случае нельзя торопить. Наоборот, ему надо давать возможность «обжиться» на том уровне навыка, который у него появился. Как правило, этот навык родители обнаруживают «вдруг». В один прекрасный момент они замечают, что ребенок старается «разгадать» рекламную надпись. Смотрит на нее – и читает!

Это всегда удивительно: ребенок каждый день ходил мимо рекламного щита или светящейся надписи – но как будто бы ее не видел. Точнее, видел что-то другое, что-то свое. А тут у него в буквальном смысле открылись глаза: светящаяся картинка оказалась надписью, которую можно прочитать!

Конечно, нужно помочь ребенку укрепиться в его новых возможностях. И если вы решили предложить ему букварь, это должен быть специальный букварь для дошкольников, отвечающий его психологическим особенностям.

Причем дело не только в размерах букв и в количестве картинок (хотя это тоже важно). Дело в особенностях осваиваемого словаря.

  2
В 2001 году появилась книга под названием «Азбуквы». Над ее созданием трудилась целая команда авторов: филолог Мрия Голованивская, педагог Анна Левычкина, дизайнер Ирина Тарханова и известный художник Андрей Бильжо. «Азбуквы» приобрели известность именно благодаря его имени. Мне очень жалко, что эта книга с 2001 года не переиздавалась, потому что она является совершенно революционной именно с точки зрения подхода к обучению дошкольников грамоте. И это связано не столько со стильными картинками и дизайном (оформление «Азбукв» ‒ это отдельный разговор), сколько с принципами отбора словаря. Для чтения отбираются слова, выражающие эмоции. Уже на самой первой странице, в связи с буквой А – пока единственной буквой, которую авторы представляют ребенку, ‒ появляется текст. В нем используется только буква А:

– А?

– А…

Но это уже настоящий текст. Потому что А – не только буква, но и междометие, то есть слово. Причем слово повышенной эмоциональной заряженности. И из таких междометий и, что очень важно, с помощью всего веера знаков пунктуации создается диалог, или ситуация общения. Знаки пунктуации задают интонацию. То есть с самого начала нацеливают читателя на «выразительное чтение».

По мере того как читатель двигается от страницы к странице, диалоги «усложняются»:

– Ну…

– Нет…

– Ну!

– Нет!

– Ну и ну!

По-моему, это своего рода методические шедевры: если учесть, что дошкольник – существо, поведение которого во многом определяют эмоции, то такой диалог, да еще и прочитанный самостоятельно, обладает для него высокой содержательностью. А главное, то, чему он научился, сразу, с первой страницы книги, обладает практической значимостью. Потому что школьник, даже первоклассник, худо-бедно может что-то планировать и способен ждать отсроченных результатов. (Это один из признаков школьной готовности – то есть психологической готовности к обучению.) А дошкольник не готов ждать результатов собственных усилий. Результаты каждый раз должны ощущаться «здесь и теперь». Не случайно говорят, что для дошкольника процесс важнее результата. И если школьнику еще можно как-то объяснять: вот научишься хорошо читать, тогда будешь читать интересные книжки, ‒ то для дошкольника это пустой звук. Что значит «научишься»? Он вчера вывеску прочитал – а вы говорите «научишься». Он уже умеет читать!

Нельзя торопить дошкольника в его продвижении к каким-то невнятным вершинам овладения чтением. Нужно с ним согласиться: да, он умеет читать! И пусть поживет с тем уровнем умения, которым уже овладел.

Это умение должно оказаться востребованным. И чтение сразу должно приносить удовольствие – не только потому, что демонстрация навыка благосклонно воспринимается мамой и гостями, а в силу того, что ребенок получает некоторые новые возможности общения – через чтение. И, соответственно, новую степень индивидуальной свободы.

Ведь в этом, в конечном счете, и состоит педагогическая задача – помочь ребенку в развитии индивидуальности и внутреннего мира. Его собственного, индивидуального внутреннего мира. Чтение – способ углубить и усложнить индивидуальность.

А для этого хорошо бы вывести ребенка за границы букваря. Предложить ему книжки на том же самом, букварном уровне, ‒ но чтобы это были «другие» книжки, не букварь.

3
В англоязычном мире решение этой задачи в 60-х годах прошлого века предложил Доктор Сьюз.

Доктора Сьюза иногда называют «американским Чуковским». Но это, на мой взгляд, неправильное сравнение. Возможно, оно отражает значимость двух писателей для детской литературы англоязычного и русскоязычного мира. Но по своему смыслу их вклад в детскую литературу совершенно различен. Корнея Чуковского можно считать основоположником языка современной детской литературы и ее поэтики. Если Пушкин – это точка, от которой мы ведем отсчет в развитии современной русской литературы, то Чуковский – такая точка для детской литературы. Но детские произведения Чуковского взрослые читают детям.

А Доктор Сьюз славен совершенно другим. Он создал систему обучения детей самостоятельному чтению – и вывел англоязычных детей за пределы букваря. Многие поколения американцев учились по букварю, в котором действовали три персонажа: Дик, Джейн и собачка Спот. В букваре был сквозной сюжет. Словарь букваря нарастал по мере продвижения читателя от первой странице к последней. После первой книги начинающий читатель переходил к следующей, с более сложным словарем и более сложной конструкцией предложений. Но оказалось, что этого недостаточно для превращения ребенка в самостоятельного читателя. Я хочу подчеркнуть эту мысль: недостаточно не для того, чтобы в принципе научить ребенка читать, а для того чтобы он с самого начала (как можно раньше) почувствовал себя самостоятельным читателем.

Доктор Сьюз отобрал из английского словаря 220 слов – простых и рифмующихся – и на основе этих слов придумал истории – веселые, даже абсурдистские, с сильным эмоциональным зарядом. Герои этих книг как будто бы не знают, «как ведут себя в приличном обществе». Они кувыркаются, ходят на головах, экспериментируют с разными предметами, постоянно падают и куда-то взлетают. И все это изображено на картинках, которые сопровождаются выразительными, но предельно лаконичными текстами.

Единое пространство из слов и картинок, писали издатели Сьюза, придают детям смелости читать. (А чтение книг на начальном этапе действительно требует от ребенка смелости.) И это стало новым толчком для развития жанра книжки-картинки для начинающих читателей.

Книжка-картинка – это не книжка с картинками. С точки зрения содержания, она может быть довольно сложной ‒ за счет картинок. А слов в ней может быть мало. Но у читателя создается впечатление полноценного чтения. Ведь он открывает для себя интересную историю!

4
Можно считать, что «Азбуквы» положили начало обучающей чтению книжке-картинке. А вывести детей за пределы букваря сумела Татьяна Руссита, первопроходец в создании книжек-картинок для начинающих читателей. Она придумала и нарисовала целых шестнадцать «книжек-малышек», которые объединены в два набора по восемь книжечек каждый: «Чей бок?» и «Зато сам». По сути, это «веселые картинки», только с современными героями и близкими современному ребенку ситуациями. Важнейшую роль здесь играют слова-звукоподражания – короткие, легкие для чтения и в то же время эмоционально насыщенные.

Вот книжечка под названием «Бум-бом!». Это история о том, как девочка и кошка строили себе игрушечный домик.

На первой страничке экскаватор роет котлован. Надпись предельно лаконичная: «Р-р-р!» ‒ но содержательная. Сколько вопросов можно задать по этой картинке с текстом! И ведь это «Р-р-р!» еще и заканчивается восклицательным знаком. А что такое восклицательный знак, если не побудитель выразительного чтения? На следующей страничке девочка забивает гвозди. Текст тоже предельно короткий и совершенно «по делу»: «Тук-тук-тук!». На третьей страничке мы встретим «Тяп-ляп!». Дальше будут «Бум! Бом!»

Читать – одно удовольствие. Но история от этого не становится «скудной». При желании можно рассказать историю по картинкам, включая в нее прочитанные звукоподражательные слова. Это важнейшее умение – составить рассказ по картинке. Между прочим, оно необходимо и для развития навыка чтения, и для того чтобы войти в другой язык – язык изобразительного искусства. А уж про развитие логического и речевого мышления я и не говорю.

История под названием «Это сон?» тоже замечательная: интересная и содержательная при минимуме слов. На каждом развороте изображена девочка в кроватке и какое-нибудь животное, издающее нехарактерные для себя звуки. К примеру, нарисован носорог и облачко со словами «ку-ка-ре-ку!». Или пингвин, который кричит: «И-го-го!»

Слова, передающие «речь» животных, состоят из повторяющихся слогов.

Вообще-то Татьяна Руссита не использует слоговое чтение. И это очень правильно. Чтение по слогам – довольно сомнительный путь к совершенству. Вы попробуйте сами почитать по слогам. Особенно – длинный текст. Это как бег с препятствиями. Деление на слоги нарушает графический образ слова, дробит его на части. Такой прием возможен только в самом начале и только при чтении отдельных слов, но уж точно не текстов. И можно спокойно обойтись без него. Просто надо не торопиться с чтением длинных слов. Главное – читать, приучать глаз и мозг к совместной работе. И в какой-то момент длинные слова вдруг перестанут быть для ребенка непреодолимыми.

Но в данном случае, в книжечке «Это сон?», читатель встречается не с дроблением слова на слоги, а со специфическим написанием слов. Слова звукоподражания так и пишутся: «пи-пи-пи», «мур-мур». И это здорово. Это замечательная находка. Она обладает еще и орфографическим потенциалом.

В остальном в книжках Татьяны Русситы используются только целостные слова.

Сочинить такие коротенькие, но целостные истории, где в каждом слове не больше четырех букв, – это, скажу я, литературный поступок.

И, мне кажется, появление маленьких книжечек Татьяны Русситы – это не просто переосмысление обучения чтению, но и новый шаг в развитии целого жанра книжки-картинки.

Марина Аромштам

_____________________________

Другие статьи по теме: «Как учить ребенка читать? - Как захочет ребенок»