«Наконец-то лето добралось и до предгорий Камышового хребта, самого главного хребта острова Сахалин. Добралось к большому удовольствию лесных обитателей. И мужественно перенесших зимнюю стужу поползней, синичек, рябчиков, и счастливо перезимовавших четвероногих обитателей, больших и малых, от крошечной землеройки до бурого медведя…» С такого добротного, неторопливого, почти хрестоматийного описания сахалинской природы начинается повесть о кабарге. Что мы с моими детьми знали об этом удивительном животном до встречи с книгой, да, кстати, и о Сахалине тоже? Честно говоря, ничего. И тем более не представляли себе, что бывают на свете такие крохи – полпуда (примерно 8 кг) весом и полметра ростом, чуть выше грудного младенца, да еще, к тому же, совсем безрогие. Олени всегда представлялись нам мощными и стремительными тонконогими красавцами с ветвистыми рогами. Царскими животными, одним словом. Кстати, и иллюстрации Владимира Стахеева поддерживают этот привычный образ. Кабарга на его рисунках ‒ не маленькое беспомощное животное, а статное и красивое. И только однажды автор обмолвился мимоходом, описывая оленью ночевку в стогу сена: «Под шубой шуршащего сена было тепло и уютно… Был бы Пим один ‒ завалили бы кабаржонка еноты не задумываясь. И такой бы пир устроили! Да уж больно компания большая…» Это и было нашим первым удивлением: надо же, какой он маленький, если даже енот может с ним справиться!

Жизнь крохотного олененка Пима полна опасностей и невероятных приключений. Яркие описания природы в неторопливом стиле путевых дневников натуралистов девятнадцатого столетия сменялись подробными, почти научными комментариями к некоторым особенностям оленьей жизни. День за днем мы все ближе знакомились с близнецами Пимом и Пимочкой и их мамой, узнавали, что они едят и как хитро спасаются от врагов, изучали вместе с ними премудрости оленьей «школы жизни».

Временами текст казался нам трудным ‒ слишком «охотничьим», что ли, ‒ так много в нем попадалось специфических слов и терминов (вроде «ветровальных елей», «мочажинки» или «схронов»). При первом чтении мне даже остро захотелось, чтобы были сноски, как бывает в учебных текстах и энциклопедиях. Но уже через несколько страниц мы попривыкли, освоились на сахалинской земле и даже научились различать лишайник уснею, которым так любят лакомиться кабарги, и высокую пихту с нежными хвоинками. А еще в списке оленьих лакомств оказались привычные нам и служащие оленям чем-то вроде конфет грибы, ветки ивы и березы, изумрудные листочки папоротника. Знакомое оборачивалось неожиданной стороной, текст захватывал все больше, и сноски оказались ненужными, даже лишними, мешающими вслушиваться в музыку сахалинского леса.

Но при всей красоте дальневосточной природы автор вовсе не идеализирует ее и не скрывает от маленького читателя жестких эпизодов борьбы за существование. Он подробно описывает пищевые цепочки, каждое звено которой – живая зверушка, служащая пищей для другого животного. В схватке с соболем гибнет раненая Пимочка, а он сам потом едва спасается от лисы. Казалось бы, все это трудно воспринять ребенку, трудно и взрослому решиться читать ему эти места в книге. Мы слишком хорошо знаем, как обычно реагируют городские дети на разодранного кошкой голубя или сбитую машиной собаку. Но здесь слез почему-то не было. Может быть потому, что в лесу, таинственномм и загадочном для городского ребенка, смерть выглядит не страшной случайностью, а законом, на котором держится лесной мир, неотвратимым событием, обязательной частью жизни. А смерть животного в городе, пространство которого комфортно и в целом предсказуемо, чудовищна и часто бесмысленна. Так из рассказа о биологической стороне жизни животных книга прорывается к более глубокому разговору с ребенком о печальном и страшном, которое тоже есть в животном мире, как и в мире людей. Вопросы жизни и смерти очень волнуют детей на пороге школьного возраста, в шесть-семь лет. И очень хорошо, что Анатолий Орлов не избегает этой темы, но и не пускается в пространные рассуждения, предоставляя ребенку возможность встретиться с таинственостью и неотвратимостью смерти в природе, а каждой конкретной семье – самой выстраивать разговор в зависимости от уровня душевного развития маленьких читателей.

Но автор «Олененка Пима» идет еще дальше и всерьез разговаривает с детьми о том, что и люди в лесу часто становятся причиной смерти животных. Именно в браконьерской петле погибает мама Пима, и он остается совсем один. Оказывается, кабарги издавна были предметом охоты из-за особого вещества, мускуса, которое вырабатывается в железах самцов и добавляется в духи и некоторые лекарства. Но браконьерские петли ведь не различают, самец попадется или самка. Погибают все, и оленей становится все меньше. Потому и понадобилось занести их в Красную книгу.

И все-таки эта книга очень светлая и притягательная. Мне, как человеку городскому до мозга костей, поначалу довольно трудно было вжиться в лесную реальность, но скоро оказалось, что бродить вот так, следом за оленями ‒ очень увлекательное занятие.

Елена Литвяк