Далеко от беды

Что ты чувствуешь, когда твой старший брат лежит в коме, в белой стерильной палате, привязанный к койке кожаными ремнями из-за неконтролируемой активности головного мозга, а в это время тот, кто сбил твоего брата, тот, по чьей вине текут слюни из его рта, а он не может их вытереть, спокойно сидит в соседней лодке и как ни в чем не бывало гребет к финишу?

Что ты чувствуешь, когда твой сын лежит в коме, а во время суда над сбившим его водителем ты узнаешь, что он, твой наследник и твоя гордость, травил беженца из Камбоджи, того самого, который обвиняется в наезде на твоего сына, и бил его до тех пор, пока тот не терял сознание?
Что ты чувствуешь, когда твой сын лежит в коме, а каждой соседке есть дело до того, что происходит в твоей семье?

Что ты чувствуешь, когда каждый день видишь сына своей жены, зачатого в Камбодже от начальника, когда ты вынужден скрывать эту тайну от всех и носить свою ненависть в себе, когда ты вынужден откликаться, когда он зовет тебя отцом?

Что ты чувствуешь, когда твою дочь убили на твоих глазах, твоего сына увели красные кхмеры, а отец твоего старшего сына ‒ насильник, и каждый день в чужой стране ты видишь ненависть в глазах своего мужа?

Что ты чувствуешь, когда за рулем старого пикапа случайно сбиваешь своего брата, а твою вину берет на себя твой любимый, беженец из Камбоджи Чэй Чуан?

Что ты чувствуешь, когда тебя держат твои одноклассники, а брат твоей любимой девушки бьет тебя за то, что ты осмелился только посмотреть на нее; когда твоя любимая за рулем старого пикапа сбивает своего брата, а ты берешь ее вину на себя, чтобы больше никогда не иметь возможности приблизиться к ней? Что ты чувствуешь, когда твой отец оказывается вовсе не твоим отцом?

Что ты чувствуешь, когда каждый день, изо дня в день, выглянув в окно своего дома, построенного в тихой бухте так далеко от беды, ты видишь корабль, на котором однажды в трюме ты перевез через океан закованных в цепи рабов ради того, чтобы продать их и поселиться на их земле?

Я видела, как начинает играть симфонический оркестр. С настройки инструментов. Каждый звучит отдельно, сам по себе, как будто кашляет и прочищает горло перед тем, как начать выступление. Потом приходит дирижер, касается палочкой пюпитра, и начинается музыка. Каждый инструмент играет свою собственную партию, но голоса их сливаются вместе, то вторя, то дополняя друг друга.

Так же и в этой книге. Во время ежевечерней пробежки Франклин Смит был сбит стареньким грузовиком-пикапом, принадлежащим беженцу из Камбоджи Чэй Чуану. Семья Смитов соглашается на сделку о признании вины, Чэй Чуан отпущен на свободу, лишен прав управления транспортными средствами и условно осужден. В городе начинаются беспорядки, горят кварталы, заселенные беженцами. Франклин Смит, не приходя в сознание, умирает. И тогда его младший брат Генри Смит решает взойти на самую высокую гору штата Мэн ‒ Катадин, на которую этим летом собирался взойти, но так и не взошел Франклин. Вместе с Генри идет его друг Санборн. И когда два друга голосуют на дороге, чтобы добраться через весь штат к подножию горы, перед ними останавливается только один автомобиль ‒ старенький пикап Чэй Чуана, который, спалив мастерскую отца, тоже ушел из дома. Они едут вместе, бок о бок: Генри, убийца его брата и Санборн. В придорожном кафе, где останавливаются ребята, чтобы перекусить, пьяные безработные рыбаки нападают на Чэй Чуана, обвиняют его в том, что по вине беженцев они остались без работы. Генри, толком не умеющий водить машину, садится за руль пикапа, Чэй Чуан запрыгивает в автомобиль, и ребятам удается скрыться от преследователей. По дороге, пока Санборн спит, Чэй Чуан рассказывает Генри историю своей семьи, и Генри, складывая вместе обрывки фраз, начинает догадываться, что за рулем пикапа в тот вечер, когда был сбит Франклин, сидела его сестра Луиза, которая осмелилась полюбить беженца из Камбоджи. У подножия горы Катадин ребят догоняют вооруженные дробовиками рыбаки из придорожного кафе. Генри и Санборн отказываются бросить Чэй Чуана одного. Дробь от выстрела попадает в Генри. Чэй Чуан бежит за помощью в ближайшее отделение полиции, где встречает семью Генри. Чэй Чуан успевает вовремя. Раны Генри оказываются не опасными, кровопотери не наступило. Генри сбегает из больницы, и вместе с Санборном и Луизой поднимается на Катадин, чтобы найти Чэй Чуана. Отец Генри и Луизы связывается со своим адвокатом для того чтобы снять все обвинения.

Почему я вдруг заговорила о симфоническом оркестре? Потому что после того как в семье Смитов случилось несчастье каждый из героев переживал его отдельно, сам по себе. Каждый из них замкнулся в своем горе и не пытался помочь другому. Никто из них не слышал никого и ничего, кроме собственной боли, кроме собственных переживаний. Их голоса звучали отдельно. И только тогда, когда Генри волей-неволей был вынужден выслушать Чэй Чуана, он начинает догадываться о том, что произошло на самом деле, начинает понимать, что чувствовала его сестра в то время, пока Франклин лежал в больнице, а Чэй Чуан был задержан. Генри начинает понимать, почему его далекий предок, построивший дом в бухте так далеко от беды, вдруг поджег свою гордость, свой корабль, в трюме которого к остову были прикручены цепи с ошейниками. Догоняя Генри, его родители начинают понимать, о чем он думал и что чувствовал, пока они прятались в своих комнатах от беды. И только тогда, когда герои делают попытки понять друг друга, их голоса сливаются в единую тему.

Я не сразу взяла эту книгу в библиотеке, несколько недель примерялась к ней, брала в руки и откладывала. Накануне я залпом прочитала «Битвы по средам» и «Пока нормально» Гэри Шмидта. Это как открытая коробка шоколадных конфет, ешь их, ешь, пока не закончатся, и не можешь остановиться. Только потом подступает тошнота. Не сразу. Так, что не замечаешь ее приближения. Эти истории показались мне обманкой, некой «Золушкой» на новый лад, упрятанной в беспроигрышный сюжет. Скажите, у какого нормального ребенка в школе никогда не было конфликтов с одноклассниками и учителями?

«Беда», когда я все-таки прочитала ее, решив добить свои ощущения от Гэри Шмидта, оказалась совсем другой. Эта не та книга, которую будешь постоянно перечитывать вечером перед сном. Может быть, не будешь перечитывать ее никогда. Слишком много сильных чувств она вызывает, слишком о многом заставляет задуматься, постоянно держит в напряжении. Но я считаю, что прочитать ее надо, потому что нельзя все время прятаться от беды, от социальных конфликтов, от выражения своего мнения, своей позиции, нельзя укрываться от проблем в своем уютном мирке, потому что последствия этого могут накрыть так, что мало не покажется. Взойдя на гору Катадин, Генри Смит понимает, что жизнь состоит из беды и благодати, от беды нельзя спрятаться в уютной бухте, но можно ее пережить, можно стать таким сильным, что никакая беда тебя не сломит.

Эта книга ‒ еще и о проблемах беженцев. Достаточно включить телевизор, , чтобы понять, что проблема никуда не ушла. Строятся километровые заборы из колючей проволоки, чтобы не пустить беженцев в Европу. Но только, когда речь идет о сотнях тысяч и о миллионах, очень легко не заметить конкретного человека, не разглядеть его, как это и произошло с Чэй Чуаном. А если вы учитесь в больших городах и в центральных школах, задумайтесь, есть ли в вашей школе хотя бы один беженец.

______________________________

Ксения Барышева, 12 лет, г. Ярославль