– Олег Рудольфович, расскажите, пожалуйста, о выставке «Россия читающая» и о том, как связан ее детский раздел с основной экспозицией.

– Это выставка Государственного литературного музея, организованная на площадке музея имени А.С. Пушкина. Главный герой выставки – человек читающий. В экспозиции представлены образы чтения разных эпох, рассказывается о том, какие книги были наиболее популярны. Кстати, часто это не совпадает с нашими представлениями об истории литературы. На выставке есть специальный раздел, посвященный так называемым «культовым» книгам, которые в свое время пользовались огромным успехом и которые просто нельзя было не читать. Отнюдь не все из них стали классикой.

С этой общей концепцией связана и детская зона, где мы встречаем известные всем имена и книги, породившие свои собственные отдельные миры. В центре экспозиции находится маяк, который ориентирует нас в мире детской литературы: здесь выставлены издания, о которых мы говорим, причем старые, из фондов Литературного музея. И рядом ‒ фотографии детей-читателей разных времен. Детская зона поделена на тематические модули, посвященные конкретным книгам. В каждом из них разворачиваются свои истории.

‒ И что при этом происходит?

‒ Например, один из модулей посвящен английским народным песенкам в переводе С. Маршака. Многие считают, что фольклор – это пустяки, так, примитивная чепуха – правда, неплохо развлекающая детей. На самом же деле любой фольклорный текст содержит в себе универсальные культурные модели. Мы долго придумывали, как можно открыть – весело и в игре - смысловую глубину фольклора. Эта история условно называется «Где ты была сегодня, киска?».

Мы начали думать про киску, которая «при дворе видала мышку на ковре», и в какой-то момент я понял, что здесь спрятана серьезнейшая философская идея: человек видит только то, что он способен увидеть. В результате мы сделали модуль в виде ящика с окошками: поочередно заглядывая в них, можно увидеть ‒ на картинке, расположенной напротив окошек, ‒ только те детали интерьера, которые заметил бы конкретный персонаж. Что первым делом увидел бы трубочист? Естественно, камин. Что увидел бы мореплаватель сэр Фрэнсис Дрейк? Он служит королеве, поэтому увидел бы, конечно, саму королеву. Что увидел бы столяр? Безусловно, деревянный трон королевы. А что увидела бы киска?..

Дальше можно задавать любые вопросы: что увидел бы ты? Что увидел бы архитектор, повар, собака, и так далее. За этим стоит очень серьезное и глубокое понимание вещей. Кстати, мы даем подстрочный перевод этой песенки, который довольно сильно отличается от известного перевода Маршака. Не буду вдаваться в тонкости, но Маршак перевел эту историю еще и в расчете на русский менталитет. А вообще здесь можно проводить занятия и с языковыми школами, создавая свои собственные переводы.

Вот другой стишок:

Пирог сидел на елке,
Пирог сидел на елке,
На елке, на иголке,
А спрыгнуть он не мог.
Но вот он спрыгнул с ели,
На землю спрыгнул с ели,
И тут его мы съели,
Наш праздничный пирог.

Мы решили, что из этой простой истории можно сделать хорошую игру про рифмотворчество. Пока пирог сидел на елке, съесть его было нельзя. На елке рифмуется с на иголке (как будто иголки и защищали пирог от покушений). А как только он спрыгнул с ели, его сразу съели… Вот такие маленькие хитрости. Мы предлагаем, пофантазировать: что было бы, если бы пирог сидел на осине? на сосне? на мосту? Пирог на ветке – слаще конфетки; пирог на заборе –я проворонил, пирог на луне – съел во сне и так далее. Вообще, и в фольклоре, и в детской литературе смысл часто открывается через игру.

У нас есть принцип, которому мы жестко следуем: на входе в каждый зал, около каждого экспоната вы всегда получаете краткую, очень емкую и, по возможности, «поэтичную» информацию об экспозиции и задание или предложение, что с этим можно сделать. В детской зоне у нас вся экспозиция интерактивная, она раскрывает свои смыслы именно когда с ней работают, играют. Просто смотреть тут не нужно.

Вот, например, история про трех звероловов:

Три смелых зверолова
Охотились в лесах.
Над ними полный месяц
Сиял на небесах.

– Смотрите, это месяц! –
Зевнув, сказал один.
Другой сказал: «Тарелка!»
А третий крикнул: «Блин!»

Здесь мы тоже придумали игру, открывающую универсалии человеческого сознания. Внутрь этой конструкции можно запустить руку и на ощупь определить, что там. Дальнейшее развитие событий, зависит, конечно, от взрослого, который привел ребенка. Он может углубляться здесь в какие угодно философские размышления ‒ потому что стишок показывает, как человеческое сознание под влиянием каких-либо импульсов: упрямая убежденность в собственной правоте, сила общественного мнения, давление идеологических штампов и т.д., ‒ уходит от истины. Ведь первое мнение было правильным.

Фольклорные тексты ‒ они все не шуточные.

– Но получается, что без участия взрослого все эти смыслы не могут быть раскрыты? Ребенок сам в такие глубины не вникнет.

– Нет, в такие глубины, конечно, нет. Но ребенок и не приходит один. А игр у нас много, самых разных.

Например, в модуле, посвященном «Коньку-горбунку», наши художники сделали кита (потрясающей красоты, на мой взгляд), и мы предлагаем всем желающим слепить из пластилина деревню на этом ките. Из бумажек делаются кораблики, их можно отправить в пасть кита. Вокруг кита расположены картинки, на каждой из которых есть вопросы по книге. Некоторые из них довольно сложные, но есть и простые задания: вставить пропущенные слова из цитат, воспользовавшись рифмой как подсказкой. Это и интересно, и не бессмысленно. Текст «Конька-горбунка» совершенно удивительный – он сам по себе игровой природы, особенно в отношении языка. А, соответственно, интерактивных «историй» вокруг него можно придумать множество. К сожалению, на этой выставке мы не смогли воплотить все что задумали, а идей было море.

В модуле по «Лесной газете» Виталия Бианки мы построили «лес». Наши художники создали его из простых пластиковых труб. Здесь есть задания из «Лесной газеты» про времена года. Посетитель должен сыграть роль натуралиста и понять, что сейчас происходит в «лесу». И одновременно он должен стать спецкором, то есть составить свою заметку для «Лесной газеты» и разместить ее на стене в соответствующей рубрике.

Во «взрослой» части выставки есть интерактивная игра про азбуку на примере буквы «М». Мы ее сделали на основе восемнадцати азбук и букварей разного времени. За каждым букварем стоит картина мира, которую культурная эпоха со своей идеологией и художественными пристрастиями предлагает освоить ребенку в первую очередь.

По стилю иллюстраций, знаковым словам, идеологическим и педагогическим установкам (они разъясняются в подсказках) надо найти, из какой азбуки взята конкретная «М». Это довольно сложная игра, но с помощью родителей с ней можно справиться.

Ведь можно определить, что слова «милость», «молитва» явно невозможны в букварях советского времени. А знаменитая фраза «Мы не рабы, рабы не мы», скорее всего, восходит к букварям первых революционных лет.

Кстати, фраза, которая стала символом советского букваря ‒ «Мама мыла раму», на самом деле встречается только в одном букваре 1955 года и в его переизданиях. Больше ее нигде нет. А мы считаем, что это было всегда.

‒ Ваши выставки рассчитаны на группы или на родителей с детьми?

‒ Мы всегда делаем выставки для семьи. Потому что на самом деле музей существует не для групп. Я, бывает, спорю об этом с коллегами. Когда придумываешь задания для одиночек, групповое занятие по ним можно выстроить всегда. На самом деле нужно сделать так, чтобы родителю самому сразу захотелось выступить в роли педагога или игротехника.

Длинные цитаты из литературных произведений – они не совсем для детей. Конечно, у ребенка должна быть возможность прочитать все, что он захочет. И чем больше будет разных текстов, тем больше у него возможностей. Но в основном тексты адресованы родителям. У нас ведь представлены любимые произведения старшего и среднего поколений. Родители уже не всегда их хорошо помнят – вот мы и даем возможность вспомнить и стать для своего ребенка «проводником» по экспозиции. А заодно и самому «сыграть» в столь любимые когда-то книги. (Ведь взрослым интерактивные формы взаимодействия с выставкой нужны не меньше, чем детям!)

– А что происходит, когда к вам приходит группа и с ней работает экскурсовод?

– С группой все происходит так же, как на любом учебном занятии. А экскурсоводы все разные. Стоит попасть на экскурсовода, который не очень умеет работать с детьми или просто не понравится, ‒ и все будет испорчено. С собственным родителем такого скорее всего не случится. Поэтому в вопросе что лучше, групповой или индивидуальный поход в музей, очень важно учитывать такие субъективные моменты. Конечно, у группового занятия есть свои плюсы ‒ например, возможность участия в каких-то театрализованных мизансценах, коллективная работа, которая всех «заводит». Но при этом, естественно, ребенок лишается возможности поработать самостоятельно и, вообще, «пожить» в этом интересном и заманчивом пространстве.

– Олег Рудольфович, что вы чувствуете, когда выставка заканчивается?

– Мы сделали много детских выставок. Многие из них ездят по стране, пока окончательно не развалятся. А часть выставок лежит на складах в разобранном виде.

Мы очень жалеем все наши выставки. Но для них нужно пространство. У нас же все хорошие детские проекты потом сваливаются в кучу – кладбище паровозов.

– Получается, КПД у выставки, как у паровоза ‒ 5%.

– Да, это правда. Знаете, когда выставка работает пять месяцев, это еще нормально. Но когда готовишь выставку несколько месяцев, а стоит она всего пять дней (такое тоже бывало), вот это травма глубочайшая. Представляете, если все эти отработавшие выставки выставить в каком-нибудь огромном ангаре, какой чудесный детский музей получился бы!

Беседу вела Алёна Васнецова
Фото Галины Соловьевой

_____________________________________

О выставке «Дом книги» можно также прочитать в стьте «Шляпы, зонтики и трости, или В прихожей «Дома книги»

Посмотреть видеоролик о выставке «Дом книги»