История Кристианы Андрес посвящена тому, как маленькая девочка Матильда меняет установленный порядок вещей: она приручает волков и освобождает от страха всю деревню.

Матильда – интересный образ. С одной стороны, она вроде бы обычная девочка. И автор сразу сообщает об этом читателю. С другой стороны, она ощущает себя совершенно иначе, чем окружающие ее люди. По крайней мере, иначе, чем «матери, дедушки и отцы», рассказывающие друг другу шепотом истории о волках. Если обобщить, Матильда ощущает себя иначе, чем взрослые. И первое, что она делает, оставшись одна, нарушает запреты матери: «Ни за что не пускай в дом волков! Они съедят коз, кур и тебя следом за ними».

Это, конечно, не означает, что Матильда – непослушная девочка. Она любит свою маму и мама ее очень любит. Но она и не дает маме прямого обещания выполнять «волчьи» требования. Она говорит: «Я все сделаю, как следует». Потому что внутри себя она знает, что именно надо делать. И это знание – не из воздуха. Оно – наследство старенькой бабушки, от которой Матильда знает «три могущественных слова».

Могущественные слова, на первый взгляд, не очень похожи на традиционные волшебные слова: «суп», «наелись», «давным-давно». Но дело не только в знании слов, дело в том, как Матильда умеет ими пользоваться. Как она вплетает эти слова в жизнь. Как они становятся важнейшей составляющей ее действий. (У любого ребенка, как правило, есть такие могущественные слова, с помощью которых он пытается управлять если не жизнью в целом, то, по крайней мере, игровой реальностью и реальностью своих переживаний.)

И дальше с помощью слов и действий Матильда приручает «лохматых голодных волков»: кормит их и рассказывает им сказки. То, что одним из инструментов одоления зла является сказка, очень важно. Что обозначено словом «сказка»? То, что Матильда включает волков в свою игру. Точно так же маленький ребенок включает в свою игру пугающих его персонажей. Монстры, разного рода динозавры и драконы, которых ребенок носит в карманах и с которыми играет, раздражая родителей, а сильнее всего – педагогов, очень напоминают таких вот «лохматых и голодных волков». А они – всего лишь материальное воплощение его страхов. Разыгрывая с ними разные сюжеты, ребенок часто поступает как природный психотерапевт.

Но волки существуют в сказке как бы в двух ипостасях: они то воют под дверью, то слушают сказку. Собственно, этими двумя действиями они и представлены. И если вместо слова «волк» подставить слово «ребенок», невозможно отделаться от ассоциации, что такими словами – то «воют под дверью», то «слушают сказку» – можно описать и детское поведение. Собственно, Матильда и обращается с волками как с детьми: кормит их супом и рассказывает сказки. В результате волки становятся послушными-препослушными, и главным их желанием оказывается спать поблизости от Матильды. Такое количество «детей» несколько обременительно, поэтому Матильда раздает волков по соседям. А если соседи пытаются отказаться, Матильда объясняет, что без супа и сказки волк опять начнет «выть, есть кур и красть детей из кроватей».

Такое напоминание взрослым: не будете внимательными к ребенку (оставите его без сказок), получите волчонка. Дети здесь полностью на стороне Матильды: волк, с их точки зрения, мало чем отличается от бездомного щенка.

И с точки зрения Кристианы Андерс – тоже, о чем свидетельствует не только текст, но и картинки. Как это часто бывает в книге, созданной художником, картинки рассказывают нам свою параллельную историю. В этой истории, например, куры и козы имеют далеко не натуралистический вид. Это какие-то «домашние животные», сильно смахивающие на ожившие авторские игрушки из какого-нибудь арт-салона. И заняты они совершенно фантастическими делами. Даже трудно понять их истинное происхождение. Так и хочется объявить их «производной» от фантазийного мира Матильды. Нарисованные волки, хотя и объявлены в тексте страшными, совершенно «не тянут» на такую роль. Они скорее изображают желание быть страшными. И в этом есть что-то наивное, даже… милое. Поэтому их «погружение» в сказку воспринимается совершенно естественно.

Картинки смещают повествование от серьезной сказочности в игровую действительность и изначально позволяют усомниться в действительной злобности волков, в том, что они представляют собой реальную угрозу, а не надуманные страхи. Это, в некотором смысле, дискредитация страха, но осторожная, не лобовая, совершаемая понятными ребенку средствами.

Так что – читайте с ребенком сказку о том, как приручить волков, и, возможно, это позволит ему разобраться с какими-то из своих собственных страхов.

Марина Аромштам