Главная героиня Тоня ‒ единственный ребенок в маленьком поселке Глиммердал. Тоня живет с папой, ее мама работает очень далеко и домой приезжает редко. У Тони есть любимый крестный, старый Гунвальд. Неподалеку находится кемпинг коммерсанта Клауса Хагена, который терпеть не может детей. В предыдущей главе в этот кемпинг приехала семья, состоящая из мамы с тремя детьми, с которыми Тоня подружилась и вместе каталась на санках.

Когда читаешь дошкольникам, кто-нибудь из них то и дело отпускает комментарии. Мои сегодняшние гости уже большие, слушают тихо. Кто-то перешептывается, пока Тоня идет в кемпинг и узнает, что Клаус Хаген выгнал ее новых друзей. Но вот она решает отправиться на причал и попрощаться с ними, хотя до отплытия корабля остается четырнадцать минут, ‒ и тут уж моим слушателям становится не до разговоров. Тоня берет у Гунвальда снегокат и решает домчаться до причала:

«Тем утром Тоня Глиммердал летела на санях с такой скоростью, что уши закладывало. Она как молния промчалась вниз с горы до моста. За время испытаний она стала неплохим пилотом. Но ей помогало и другое: полозья были свежие и наточенные, дорога скользкая, будто намыленная, саночник не знал страха. Гроза Глиммердала неслась так быстро, что даже Салли не успела заметить темную тень, миновавшую ее дом курсом на лес без одиннадцати одиннадцать с нечеловеческим криком “уау!”…»

Слушатели в зале – любители скоростных спусков с горок. Одни предпочитают лыжи, другие – снегокаты и санки. Есть и те, кто согласен на ледянку или даже картонку ‒ что угодно, лишь бы быстро: «Ветер свистит!.. Можно почувствовать, как ты управляешь, даже на такой скорости!.. Экстрим! Адреналин!..» У нашей героини сегодня экстрима было – хоть ложкой ешь. Описание ее спуска довольно продолжительное, но читается на одном дыхании.

Кто-то из слушателей подался вперед от сопереживания. В тот момент, когда Тоня, приближаясь к пристани, вспоминает, что у ее снегоката нет тормозов, и замечает, что завязки ее куртки намотались на руль, некоторые девочки закрывают руками рот (а те, кто помладше – уши):

«Она привязана к саням! Тоня сильнее упирается в землю ногами. Край пристани совсем близко. Если она не успеет остановить или опрокинуть сани, она утонет – фьорд ледяной и бездонный.

– На помощь! – кричит Тоня, упираясь ногами в землю и трясясь и дергаясь вместе с санями. Она так вжимает сапоги в пристань, что кругом воняет жженой резиной. Но где там – сейчас ее вынесет в воду!..»

И все-таки она находит спасительный выход. До того, как поднимут трап, еще 30 секунд, Тоня поворачивает руль, кричит поднимающимся на борт пассажирам: «Дорогу!» – и влетает на палубу:

«С визгом и скрежетом, закрыв глаза, Тоня Глиммердал въезжает на санях по трапу. Из-под полозьев вырываются снопы искр. Толпа пассажиров в ужасе таращится на девочку и сани. Гробовая тишина…»

Девочки в зале облегченно хихикают.

Но история на этом не заканчивается. Ведь Тоня совсем не хочет, чтобы ее друзья уезжали. И тут на помощь приходит Гунвальд – ее любимый старик-крестный, создатель экспериментальной модели того самого снегоката, на котором Тоня только что неслась. Вся семья остается у него и получает превосходное завершение каникул.

Кто-то спрашивает, реальная ли это история. Несколько девочек наперебой пытаются угадать длину дистанции, которую успела преодолеть Тоня за четырнадцать минут: «Наверное, полкилометра проехала!» – «Нет, полтора!»...

Мы не читаем окончание главы, где Гунвальд грустит, перечитывая много раз одно и то же старое письмо. И не смотрим на улицу, где лужи и капель посреди января. Вместо этого мы с девочками переносимся в мир фантазии, играем в воображаемые снежки и другие зимние игры. В конце концов, ведь это одно из преимуществ чтения: оно дает то, что недоступно в данный момент. Даже если это снег, скорость и самоуважение.

Мария Климова

Об этой книге также можно прочитать в статьях «Отцы и дети Глиммердала, или Дети ни в чем не виноваты» и «У вас случайно нет вафельницы?»