– Михаил Юрьевич, расскажите, пожалуйста, какие книжки вы читали в детстве.

– Все начинается обычно с того, что не сам читаешь, а тебе читают. У моего детского чтения была особенность: мне читала книжки бабушка. А бабушка очень любила Гоголя. Так вот она мне читала совсем не детские книжки, а Гоголя. В пять лет бабушка читала мне «Вия» и «Ревизора». Хотя в этом возрасте надо было, наверное, читать «Вечера на хуторе близ Диканьки». «Вия» я боялся, это страшная вещь, но иногда просил. Но чаще всего бабушка мне читала «Ревизора». «Ревизор» – это жутко смешная книга, и я очень часто просил ее почитать. Лет в пять-шесть уже знал «Ревизора» наизусть.

– Когда вы начали читать сами, то читали детские книги или взрослые?

– У меня не было деления книг на детские и взрослые, как-то и те и другие хорошо читались. Я же в то время Гоголя считал детским писателем. Очень любил всякие сказки. Когда сам начал читать, у меня появилась еще одна очень любимая книжка – «Приключения Карандаша и Самоделкина» писателя Дружкова. Потом читал всякую классику. «Гулливера» очень любил, там были обалденные иллюстрации. До сих пор считаю, что одна из лучших книг – это «Приключения барона Мюнхаузена». Обожаю ее в переводе Чуковского. У меня был «Мюнхаузен» моего папы, с иллюстрациями Густава Доре, издания 1935 года. Иллюстрации были черно-белыми, я их раскрашивал сам, помогал Густаву Доре.

– Родители вас не ругали?

– Ругали, конечно, но я втихаря. К сожалению, не помню, кто иллюстрировал «Гулливера», но там тоже были черно-белые иллюстрации, такие реалистичные, очень мне нравились. Сейчас с удовольствием бы купил и «Гулливера», и «Мюнхаузена». Но как-то мне не нравятся иллюстрации современных художников. Хотя сейчас вышло очень хорошее – могу порекомендовать – издание «Гулливера», его проиллюстрировала Наталья Демидова. Просто шикарные иллюстрации. Я так понял, там нужен был хороший художник-карикатурист, который очень здорово умеет передавать эмоции. Сейчас много блестящих дизайнеров, но мало художников, которые умеют рисовать эмоции. Чтобы эмоция была видна на лице персонажа – это очень редко встречается. А в «Гулливере» и в «Мюнхаузене» это обязательно нужно.

Еще одна моя любимая книга – правда, не в детстве ее читал, потому что она издана в 1991 году, – это книга одного из моих любимых писателей Хилэра Беллока в переводе Кружкова и Бородицкой. Великолепные совершенно стихи.

С детства я терпеть не мог волшебство. Поэтому мне не нравился «Волшебник Изумрудного города». А сейчас, к сожалению, не люблю «Гарри Поттера». Мне вообще ужасно не нравится сам посыл волшебства, когда тебе ни за что дается все. В этом какое-то нарушение закона сохранения энергии. Так не должно быть. Чудо, волшебство всегда присутствуют в природе, но просто так ничего не дается. Нельзя просто взять волшебную палочку и, размахивая ею, что-то во что-то превращать. У меня есть рассказы про Юру, у него все время что-то растет. Но растет по определенной причине, потому что он ест...

– Манную кашу!

– Да, и в этом есть какой-то огромный материализм! Не просто так: что-то захотел и получил. Надо постараться, надо приложить какую-то энергию, чтобы она потом трансформировалась в чудо. Может быть, это не заметно для человека, но на самом деле так оно и происходит. А русские народные сказки я любил.

– Но ведь в них тоже есть волшебство?

– А я любил русские сказки про зверей. Больше всего нравилось читать, как лиса всех обманывала, волка заставила рыбку хвостом ловить, кота за страшного человека выдавала – его боялись все… Про Кота Котофеича – моя любимейшая сказка. Вот такие сказки очень любил. Тем более что в моем детстве Евгений Рачев их иллюстрировал. Это совершенно блестящие иллюстрации. Сейчас, кстати говоря, очень много хороших книг переиздается из того времени, из 50–60-х годов. То есть современных-то авторов по-прежнему не печатают, но хоть те книги переиздают – молодцы.

– Скажите, пожалуйста, изменилась ли современная детская литература по сравнению с вашим детством?

– Конечно, изменилась. Раньше детские книги были только для детей. Не думаю, что, например, «Приключения Карандаша и Самоделкина» интересно читать взрослому человеку. А сейчас появляется много книг, которые сразу и не поймешь, для кого написаны: то ли для детей, то ли для взрослых. Конечно, сейчас есть и писатели, которые пишут только для детей. Затрудняюсь сказать, что лучше. Не знаю, может быть, дети по-прежнему очень любят написанную конкретно для них литературу.

– Есть мнение, что для детей хорошую книгу написать сложнее, чем для взрослых.

– Трудно сказать. Что значит сложнее? Писатель – это, прежде всего, профессионал. Я-то не отношусь к этому как к труду, слава богу. Я не профессионал, себя писателем никогда не называю. Я здесь просто для удовольствия. А работаю в другом месте, в другой профессии – там зарабатываю деньги.

– Михаил Юрьевич, кому вы адресуете ваши стихи: взрослым или детям?

– Надеюсь, что и тем и другим. По крайней мере, вижу, что в моих стихах есть что-то, понятное детям, а есть какие-то вторые и третьи смыслы, понятные только взрослым. Пишу не так, как художник, который наносит какой-то слой и думает: «Тут маловато, надо еще один слой добавить». Так получается, я не нарочно. А по виду мои стихи, конечно, совершенно детские.

Беседу вела Алёна Васнецова
Фото Николая Галкина

_________________________________

Книги Михаила Есеновского

Ангина Марина »

Михаил Есеновский

Главный шпионский вопрос »

Михаил Есеновский

Причёска номер один »

Михаил Есеновский

Вкусный Юра »

Михаил Есеновский