- Родился я осенью 1949 г. в подмосковном поселке Клязьма. Отец мой был известным цветоводом, поэтому с детства я жил среди цветов, яблонь, сиреневых дождей и поющих скворечен. Здесь я закончил среднюю школу. Здесь написаны мои первые стихи и книги.
Дачное Подмосковье - это особая страна, о которой, кстати, в литературе почти ничего не сказано. Еще не город, но уже давно и не деревня - Подмосковье является границей этих двух жизней, двух миров, а до Москвы - двадцать минут на электричке. В ближнем Подмосковье особенно заметно наступление города на цветы, деревья, травы. Я их художник, я их певец. Это мое с ними детство, моя с ними Родина, защищать которую, кроме меня, - некому. Я никогда не был членом какой-либо партии… Я просто писал и пишу книги для детей. Все, что мне хочется крикнуть или шепнуть миру, - в моих стихах, песнях, сказках. Они у меня разные, как сама жизнь: веселые и грустные, шуточные и лирические.
По образованию я педагог. Наверное, поэтому многие мои книги - книги-уроки, книги-игры, книги-азбуки, книги-картины. Это путешествия в ромашковые сны детей, птиц, животных.
Моя первая книга "Нарисованная вишня" вышла в издательстве "Малыш" в 1979 году. Мой отец писал "для себя" хорошие стихи, но никогда их не печатал. Он знал наизусть стихи многих русских и зарубежных авторов. Часто цитировал Пушкина и Беранже. Отец, горячий сторонник трудового воспитания, был человеком хорошо образованным, с широким кругозором. На семейных праздниках постоянно звучали его стихи и песни, письма в стихах, и я понимал, что слово должно быть осмысленным, поэтическим, раскрывать в художественных образах душу человека. Свое первое стихотворение я написал в пятом классе. Первая публикация - в "Московском комсомольце" в 1966 году. Я принял участие в конкурсе пишущих стихи школьников (мне было тогда 17 лет), победил, и мое "взрослое" стихотворение опубликовали. Вскоре я поступил в педагогический институт, закончил его и, работая в школе, с детьми, попытался использовать полученные знания в детской поэзии. Мне почему-то казалось, что половина взрослых стихов - надуманное, безграмотное вранье, в котором теряется мысль. Детская поэзия такого не допускала. В детских стихах не наврешь, лозунгом не прикроешься. Это твое обнаженное сердце. Хотелось писать ясно и понятно, внутренне ориентируясь на Лермонтова и Некрасова.
Редакция журнала "Мурзилка" рекомендовала меня на 7 Всесоюзное совещание молодых писателей. Семинаром детской литературы здесь руководила Агния Львовна Барто. Там я услышал самый профессиональный разговор о детской поэзии.
Незадолго до своей смерти Агния Львовна называла меня на съезде писателей России в числе трех молодых, пишущих для детей авторов, за которыми она видит серьезное будущее в детской литературе.
Критерием творческой удачи для меня было присутствие поэзии в стихах - ярких образов, импрессионизма, чего-то необычного.
В 90-е годы у меня вышло в разных издательствах около 40 книг. Мы в ответе за то, что будут читать современные дети в стране, находящейся в состоянии развала. Слава Богу, что у нас есть русская классика. Вопрос сегодня стоит очень остро: будут ли читать наши дети или они погрузятся в мир "видиков" и компьютеров. Нынче не до лирических поэм. Сейчас детям, к сожалению, требуется в первую очередь литература учебного плана. Родителям нужны стихи, которые научат детей писать, читать, считать. Книга гораздо чаще становится учителем и воспитателем, чем душевным другом. И здесь ответственность автора очень велика. В учебные "математические" стихи я пытался вложить максимум поэзии. Я хотел, чтобы ребенок, обучаясь, слышал правильную русскую речь. Моей целью было опоэтизировать учебный процесс, подойти к ребенку с выразительным, живым и ярким русским словом.