Выражение «детские страхи» в последнее время приобрело оттенок клише. Если ты хочешь сказать про книжку что-то достойное, нет ничего проще, чем объявить: она помогает бороться с детскими страхами. Хочешь книжку «опорочить», обратить на нее внимание Роспотребнадзора, достаточно сказать, что она провоцирует детские страхи.

И эти оценки почему-то оказываются самодостаточными, не связанными, к примеру, с художественными достоинствами книги.

Но страхи страхам рознь. Дети разного возраста боятся по-разному. Вообще каждый ребенок боится по-разному. Один и тот же образ у разных детей вызывает реакцию разной силы.

Необходимость обратиться к психологу по поводу детских страхов возникает лишь в каких-то особых случаях: для этого страхи должны иметь внутренние причины и очень сильно мешать ребенку, до искажения характера и невозможности вести нормальный образ жизни.

Я помню случай, который произошел с одной моей знакомой второклассницей. К ним в школу пришел инспектор ГАИ – проводить урок по правилам дорожной безопасности. Инспектор оказался очень ярким рассказчиком, о последствиях перехода дороги в неположенном месте рассказал образно и эмоционально и сопроводил свой рассказ наглядными примерами оторванных рук и ног. В результате на следующее утро родители моей знакомой второклассницы позвонили мне в ужасе: девочка наотрез отказалась идти в школу. От одной мысли о дороге ее начинало трясти.

Вряд ли можно поставить это в вину инспектору: такую индивидуальную реакцию невозможно предугадать. А для других детей его рассказ, вполне возможно, оказался хорошей профилактикой детского травматизма.

Точно так же и книжка на тему детских страхов не может уподобляться таблетке: «проглотишь» – и страхов как не бывало. Взаимодействие ребенка и книги – довольно сложный процесс.

Тем не менее, разговор с ребенком на тему «чего ты боишься?» имеет смысл: всегда имеет смысл четко обозначить проблему словами. Это позволяет перевести ее в «познавательную плоскость». А значит, дистанцироваться от проблемы, взглянуть на нее со стороны – как на предмет. Важно, что предмет, в отличие от «внутреннего состояния», обладает «физическим телом», имеет границы. То есть его можно измерить. И это как-то сразу меняет «картину мира».

Именно так и поступает Катрин Леблан.

В основе повествования лежит аксиома: «Многие боятся». Возможно, аксиома звучит даже более категорично: «Все боятся». Это такое обнаружение человеческой слабости, ее «оглашение», не подразумевающее дискуссии. Напротив, предполагающее, что подобная слабость является довольно обычным делом, так сказать, характерным для подавляющего большинства окружающих.

Само это утверждение остается за рамками книги, но именно оно позволяет строить повествование на основе «классификации» страхов. Мы не обсуждаем, есть они или нет, а сразу рассказываем, что и как.

Классификация, применяемая в книге, - художественный прием. С одной стороны, этот прием отсылает к научному подходу (мол, все серьезно), с другой стороны – использует слова из «общеупотребительного словаря ребенка дошкольного возраста». Оказывается, страхи бывают огромными, малюсенькими, средними и – странными. То есть мы сразу задаем им понятные размеры и получаем возможность их измерить известными детям мерками. Возникает зазор между методом и средствами, между «научным замахом» и тем, как чем этот замах оборачивается на практике. И этот зазор, эта трещинка мгновенно наполняется юмором.

Оказывается, автор (вместе с нами) собирается посмеяться над страхами. В этом и состоит главная цель их «изучения».

Самого слова «страхи» в книге Катрин Леблан нет. Вместо «страхов» – монстры. Понятно, почему: это все тот же прием опредмечивания. Страх – внутреннее состояние. А монстр – существо. Живое. Обладающее волей и агрессивностью, неожиданное и трудноописуемое.

Однако, как выясняется, для художника достаточно того, что страх-монстр – существо. Любое существо можно нарисовать. А если оно нарисовано, получило графическую форму, то практически попадает «в руки» ребенка, который может эту форму повторить в своем собственном рисунке. Это очень важно – чтобы ребенок мог повторить за художником форму монстра.

Причем любого: в виде динозавра, в виде Груффало или зубастой глубоководной рыбы. Многократное срисовывание, копирование страшных персонажей – это и есть «работа со страхами». Это и есть приобретение «власти» над формой. Срисовываю, изображаю столько раз, сколько мне надо, чтобы возник эффект отстранения, чтобы я почувствовал, как страх подчинился моей власти, «приручился».

Монстры, нарисованные художником Роланом Гаригом, представляют собой нечто среднее между пятнами Роршаха и насекомообразными существами. Чем крупнее монстр, тем он аморфнее. Здесь работает обилие «ядовитого» цвета и многоглазость. А чем монстр мельче, тем больше похож на насекомое. Только с зубами.

Кроме монстров, в книге действуют совершенно бесстрашные дети, которые легко, с улыбочкой расправляются с монстрами – то есть прекрасно владеют «защитой от темных искусств». Автор рассказывает, чего боятся те или иные монстры (монстры тоже, оказывается, могут бояться!) и как с ними можно бороться.

Но детей-победителей монстров, глядя на картинки, трудно назвать милашками. Я бы даже сказала, они сами довольно монстрообразны. И в одной из глав нам прямо сообщается, что монстры средних размеров легко маскируются под людей.

Тут как-то легко соглашаешься с автором. Особенно, если ты взрослый читатель.

В общем, смешно.

Смешная книжка.

Вроде бы смех – главный прием, который должен подтачивать силу страхов.

Но тут есть некоторая загвоздка.

Если читателю предлагают над страхами посмеяться, то он уже должен уметь это делать. У него уже должно быть развито чувство юмора. Он должен почувствовать зазор между наукообразностью и содержанием «исследования», должен оценить способность художника изображать неизображаемое.
К отстранению, к юмористической оценке ситуации способен ребенок семи лет, а еще лучше – чуть старше.

То есть подлинными ценителями этой книги, скорее всего, окажутся дети, приближающиеся к младшему подростковому возрасту (10-11 лет). Им полезно над собой поработать.

Что касается пятилеток, то они, скорее всего, будут любить книгу за другое – именно за предложенную классификацию и за сообщение о том, что монстров (страхи) в принципе можно одолеть. Но предлагать эту книжку пятилетнему ребенку нужно осторожно. Если она вдруг вызовет отторжение, нежелание «общаться» с ней, нельзя настаивать на чтении. Нельзя даже обещать, что «будет интересно». Нужно помнить: ребенок, который еще не вооружен достаточно развитым чувством юмора, может испытать неприятные ощущения и даже испугаться.

Что касается детей более младшего возраста (четырех и тем более трех лет), то они еще не научились бояться так «содержательно» и разнообразно, как повествует об этом книга. Поэтому овладение наукой по борьбе с монстрами для них – несколько отдаленная перспектива.

Марина Аромштам

Еще по этой теме:
Марина Аромштам «О страшном»
Марина Аромштам «О страшном - 2»
Анна Рапопорт «Эти страшные немецкие сказки»
«Хиросима» Тоси Мураками. Обсуждаем спорную книгу