– Катя, расскажите, как и почему вы выбрали профессию художника?

– Все просто. Мои родители – художники (Владимир Загоров и Марьяна Бозунова. – Прим. ред.). Мы жили в мастерской, и до какого-то возраста я думала, что все люди художники. Желание рисовать возникло естественным образом и так и не прекращалось со временем. Конечно, у меня были какие-то детские мечты, кем я хочу стать, фантазии, но вопрос о выборе профессии даже не возникал.

– Чем можно объяснить, что вы иллюстрируете именно детские книги?

– У нас в семье всю жизнь было какое-то особое отношение к детской книге. Еще мамины детские книжки сохранились, все наши с сестрой книги, естественно, тоже. И я знала, что такое «наши книжки». Родители их очень любили и, как художники, ценили. Это были книги с великолепными иллюстрациями Васнецова, Конашевича, Лебедева и современных художников – Пивоварова, Хайкина, Монина, например. И все это наследие бережно хранилось и передавалось. И, повторюсь, у родителей было очень почтительное отношение к детской книге, профессиональное. Ребенком я это, конечно, чувствовала, и их интерес передался и мне.

– Какие книги вы сами любили в детстве?

– Мама рассказывала, что нам с сестрой очень нравились иллюстрации Конашевича, что мы их подолгу разглядывали, а вот иллюстрации Хайкина, как ей казалось, были нам не так интересны. А я, наоборот, очень ярко из детства запомнила как раз книжки Хайкина. Мне кажется, что иногда долгое разглядывание картинки не так запоминается ребенком, как общее впечатление.

Я любила те книги, которые были любимы родителями, они их цитировали, мы играли в героев этих книг, переодевались в них, и родители нас в этом поддерживали. В детстве из книги часто вырастала целая игра, которая на долгие дни нас захватывала.

Я очень хорошо помню «Цирк» Лебедева и Маршака, эта книжка стоит в одном ряду с самыми первыми воспоминаниями: деревянная кроватка, первые игрушки и очень близко лица любимых людей – мамы, папы, бабушки. Мама вспоминает, как мы с сестрой в годик изображали мадам Фрикасе – отставляли ножку, держась за кровать.

Были еще особенные, любимые книжки, с какой-то тайной, глубиной. Например, книжки со стихами Романа Сефа.

– Расскажите о своей первой работе с книгой.

– Самая первая моя работа в качестве иллюстратора была не для издательства. После того как я закончила Академию художеств, я поняла, что хочу делать книжки. Походила по издательствам, но сразу работы с издательствами как-то не сложилось. И тогда я решила сама делать книги, используя какие-то тексты, например, свои. Стала писать истории и их иллюстрировать. Это была моя первая после Академии творческая работа, не учебная, а уже как настоящего художника. Получилось пять таких рисованных книг. Чуть позже я стала сотрудничать с журналом «Костер» и там познакомилась с Андреем Кутерницким. Вскоре он предложил мне проиллюстрировать его книгу, которую готовил к изданию «Детгиз». Так его «Упрямец» стал моей первой серьезной книгой, а «Детгиз» – первым издательством, с которым я стала сотрудничать.

– А сейчас вы пишете тексты к своим книгам? И что рождается первым: текст или иллюстрация?

– В издательстве «КомпасГид» недавно вышла книжка «Истории о маленьком кролике». Там и текст, и картинки мои. А первым, пожалуй, рождается само ощущение книги, общее настроение. Дальше видится картинка, а потом пишется текст по этому ощущению. Но в принципе все возникает параллельно.

– Вы когда-нибудь иллюстрировали взрослую литературу?

– Да. С взрослыми книгами я работаю не очень много, но иногда бывает. Технически разницы, пожалуй, нет. Разве что в том, что взрослый может читать и без иллюстраций, а для ребенка самое главное – картинка. Рисунки в тех двух взрослых книгах, которые я проиллюстрировала за последний год, мне кажется, получились слишком детскими. Там черно-белая графика. Но уж как смогла! Специально как-то «по-взрослому» не старалась сделать.

– Приходилось ли вам иллюстрировать классику? Или вы предпочитаете работать вместе с писателем?

– В издательстве «КомпасГид» с моими иллюстрациями вышли две книги Пала Бекеша. Это классик венгерской детской литературы. А работать с автором очень интересно. Например, мой первый опыт – книга Андрея Кутерницкого «Упрямец». Он очень внимательно смотрел каждую иллюстрацию. У него были свои представления о том, каким должен быть каждый рисунок. И я в какой-то момент поняла, что начинаю уже пытаться сделать так, как он видит, и у нас какой-то разлад идет. Потому что я ведь тоже как-то вижу! И я подумала, что на будущее, со следующей книгой, надо научиться выстраивать отношения. Потом мы с Генрихом Тумаринсоном делали его книгу «Ну и жук!», и уже здесь, как мне показалось, общение было богаче, и я осознаннее подошла к работе. Так что общаться с автором очень интересно. Бывает, что автор говорит: мне у вас нравится что-то, какая-то техника определенная, и я бы хотел, чтобы моя книжка была сделана в этой технике. Иногда, что-то интересное получается случайно, а автор это увидел и отметил, тогда мне хочется это как-то развить в следующих своих работах.

– В своем творчестве вы опираетесь на классику советской иллюстрации?

– Мне кажется, что молодому художнику обязательно нужно на что-то опираться, обязательно должны быть какие-то примеры. И конечно, все смотрят туда, на классику советской детской книжки. Она достойна того, чтобы на ней учиться. Мне кажется, что сейчас наступил такой момент, что все продолжают учиться на ней, но у каждого начинает появляться что-то свое. Все-таки время диктует свой стиль.

– Вы часто проводите мастер-классы с детьми. Как вы считаете, это способствует их привлечению к книге?

– Не сказала бы. Мне просто иногда самой хочется пообщаться с детьми и с ними вместе что-то делать вокруг книжки. Интересно посмотреть на их реакцию, заразиться их энергией. Но вот воспитание любви к книге, как мне кажется, может идти только от семьи, только родители могут ее привить. Ну, могут, конечно, какие-то обстоятельства повлиять, но в целом семья должна воспитывать книжную культуру ребенка.

– А чем помогает общение с детьми вашей работе?

– Просто иногда нужно не забывать, для кого ты делаешь книгу. При этом не нужно ничего делать специально. Художник не должен рисовать специально для ребенка, здесь нет каких-то правил, какой должна быть детская иллюстрация. Я родилась художником, и у меня есть свое какое-то ощущение формы, цвета. И я в своих работах творчески выражаюсь, просто делаю это для детей, потому что я выбрала полем своего творчества детскую книгу. Когда у меня появились свои дети, стало как-то легче. Я стала рисовать больше для них. Как будто готовишь подарок. Даже ожидание новой книжки, которая выходит из типографии, – это желание скорее подписать ее своим детям. И вместе с ними потом эту книгу открыть. А когда понимаешь, что детей так много и им всем можно подарить книжку, чтобы она у них была... Вот ради этого ощущения радости я и работаю и общаюсь с детьми.

– Каким вы видите будущее книги? Она не исчезнет?

– Для меня с материнством пришло новое ощущение детской книжки. И я думаю, что пока есть материнство, пока есть мамы, которым очень нравится сидеть рядом со своим ребенком и читать ему книжку, она никуда не исчезнет. Такое общение очень важно. Ребенку очень нужна книга, и ничто другое ее заменить не может.

Беседу вела Ника Максимова
Фотографии Валентины Бабаевой