– Я прочитала ваши книги про экспедицию Беринга и про спасение челюскинцев. И хотя я такими темами раньше не увлекалась, во время чтения у меня было ощущение, что я сама принимаю участие в этих экспедициях и что мне интересно и важно там быть, ‒ настолько ярко и выразительно все это нарисовано и описано. Я думала о том, какие смелые, решительные, выносливые люди – участники тех экспедиций. И я задумалась: способна ли я стать участником подобных экспедиций? Вы хотели, чтобы такой вопрос возникал у ваших читателей?

– Если такой вопрос возникает, то, наверное, это один из самых главных успехов этой книжки.

– Вас обижает, когда кто-то называет ваши книги комиксами, а не графическими романами?

– Нет, не обижает. Раньше я пытался заменить слово «комиксы» на «рисованные истории» или что-нибудь другое. Но потом подумал, что нет смысла этим заниматься. Комикс – это устоявшееся название. А графическим романом в Европе и в Америке называют книжки объемом больше 70 страниц. И это просто формальный признак, то есть больше 70 страниц – это графический роман, какого бы содержания он ни был.

– Обе ваши книги рассказывают о северных экспедициях. Видимо, вас привлекает Север. Бывали ли вы сами в тех местах?

– В тех местах не бывал, это достаточно сложная задача. Я путешествую виртуально вместе со своими героями. Сейчас, например, я сделал комикс про крушение дирижабля «Италия», которое произошло на еще более дальнем Севере. Туда вообще сложно попасть, только на ледоколе.

Самая северная точка, где я бывал, это Мурманск. Но Север мне, конечно, нравится. Ведь чем сложнее условия жизни, тем больше от людей требуется организованности. И это поражает, что в таких сложных условиях люди не только как-то выживают, они живут, действуют и развиваются.

– Сколько времени у вас обычно занимает работа над книгой?

– В принципе вся работа делится на две части. Работа над сценарием может занять месяц, может полгода. А когда уже есть сценарий, я делаю раскадровку, карандашные эскизы. Эта работа тоже занимает определенное время. Но все это я считаю подготовительной работой. Собственно комикс я рисую около полугода, 6–7 месяцев.

– На мой взгляд, в ваших книгах все довольно понятно и интересно. Так ли уж нужен дополнительный текст писателя Олега Бундура в конце?

– Я считаю, что нужен. Потому что задача исторического комикса ‒ привести к историческому тексту. Хотя комикс и самодостаточен, но будет очень хорошо, если читатель захочет узнать еще больше. Дополнительный текст добавляет этой истории подробностей, которые просто не вошли в книгу, и по формату комикса их туда не вложить.

– Что вам больше нравится ‒ рисовать, писать диалоги или изучать исторические материалы?

– Это сложный вопрос, потому что все три этапа абсолютно разные. И, например, когда я собираю материал, читаю, смотрю рисунки, фотографии, я ощущаю себя историком-любителем. Когда начинаю писать сценарий, ощущаю себя сценаристом-любителем. А когда приступаю к рисунку, я ощущаю себя профессиональным художником.

– В книге про спасение челюскинцев мне показалась очень интересной история Аси. Мне кажется, благодаря ей книга стала интересной и для тех, кто не особо интересуется экспедициями и открытиями.

– Конечно, мы смотрим на историю через людей. И самое обидное, что очень трудно рассказать обо всех этих людях в формате одной такой книги.

Я искал, на кого можно опереться в этой истории, кто будет главным персонажем. И нашел Асю Сушкину – она ученый ихтиолог, на тот момент работала в рыболовецком колхозе. И она буквально напросилась в эту экспедицию, много усилий приложила, чтобы попасть туда. А после этой истории она настолько впечатлилась летчиками, что потом сама стала летчиком-любителем. Она много путешествовала, писала книги о своих путешествиях и экспедициях и сама рисовала к ним иллюстрации. Она очень интересный человек. И когда я ознакомился с этим материалом, то уже не мог пройти мимо. Но мне нужно было найти кого-то ей в «пару». В книге это и летчик Анатолий Ляпидевский, и студент Апокин ‒ он тоже невымышленный персонаж. Досрочно сдав экзамены, он много раз подавал прошение, чтобы его отправили в эту экспедицию на летние каникулы. Он учился на инженера кораблестроителя и во время всего этого приключения рисовал какие-то чертежи, что-то придумывал. Меня это поразило: в ситуации, когда кажется, что все пропало, люди могут думать о будущем, о каких-то новых конструкторских решениях… Это совершенно удивительно.

– Есть ли в книге выдуманные персонажи?

– Нет, все персонажи реальные, даже те, кто на заднем плане. И все истории тоже реальные, даже та, где с саней, которые везет собачья упряжка, падает в снег девочка грудничок. Эту историю я слышал непосредственно из уст этой девочки, которая до сих пор жива и живет сейчас в Петербурге.

– Мне кажется, что чукчи не должны были радоваться тому, что на их территорию вторглись чужие люди, убивающие их животных и при этом требующие от них собак и помощи. Как все это происходило на самом деле?

– Представителем советской власти там был пограничник Небольсин Андрей Владимирович. Он строил отношения с чукчами на взаимовыгодных условиях. За все неудобства, которые им были причинены, было уплачено. Только не сразу, и не деньгами, а нужными вещами, ружьями, тем, чего у них не было. Среди них по-русски никто не умел говорить, так что общались практически на пальцах. И при этом чукчи очень хорошо приняли экспедицию. А самолет их настолько поразил ‒ им вообще все техническое очень нравилось, ‒ что они готовы были помогать даже добровольно и без всякой платы. Чукчи разрешили чужакам жить у них в ярангах, кормили их, откапывали самолеты от снега, всячески помогали и содействовали. Во времена Беринга все было гораздо жестче.

– Каким вы представляете читателя своих книг?

– Я начал работать с историческими комиксами, когда у меня ребенок пошел в школу. Я задумался о том, что я могу дать ему вместо человека паука, условно говоря. Потому что этой культуре ты можешь сколько угодно сопротивляться, но она сама тебя захватывает, тем более ребенка. Невозможно с ней бороться, не давая детям ничего взамен. И я начал делать книжки для младшего и среднего школьного возраста.

Хотя, например, ко мне приезжают взрослые бородатые дяди, поисковики, которые ищут останки самолетов Второй мировой войны, и они с удовольствием берут мои книги для себя, потому что им это интересно.

Мы с издательством нашли взаимопонимание в том, что сейчас нужны увлекательные исторические книги для детей младшего и среднего школьного возраста. А то, что книги оказываются еще кому-то интересными, так это здорово.

– Кто первый читает ваши книги?

– Мой сын, ему сейчас 11 лет. Я прошу его прочесть новую книгу на этапе эскизов с текстом и выясняю, все ли там понятно с точки зрения детского восприятия. Непонятное я пытаюсь исправить.

– Читаете ли вы сами графические романы или комиксы?

– Сейчас я читаю в основном мемуары, историческую литературу, просто не хватает времени на другое чтение. Но мне многое нравится. Например, графический роман Ольги Лаврентьевой «Сурвило», про блокаду, и графически он мне очень нравится.

– Вы любили в детстве читать?

– Если сравнивать с тем, как мой старший сын Федя читает, то я, можно сказать, вообще не читал. Но летом читал, конечно.

Я и сочинительством в детстве тоже занимался. В классе, где я учился, практически все мои друзья что-то писали. Получается, небольшой писательский опыт теплится во мне с детства. Тогда я писал для себя в основном рассказики. Еще я замахивался на огромные тома, а писал только первые несколько страниц, и на этом дело заканчивалось. Сейчас я составляю четкий план. А в детстве пишешь-пишешь, все как-то развивается, и конца и края этому нет. Не хватало опыта и понимания, как завершить, что дальше должно происходить.

– А есть какая-то книга из вашего детства, которая вам особенно запомнилась?

– Так сразу сложно вспомнить… Была одна книга, которая называлась «Черные паруса» или «Черный ястреб». Там что-то морское, приключенческое. Автора не помню, а приключенческие события оттуда вспоминаю постоянно. Даже до сих пор помню несколько латинских выражений из той книжки.

– Можно ли сказать, что эта книга повлияла на вас?

– Я думаю, что любая литература, которая заставляет тебя о чем-то подумать, уже меняет восприятие жизни.

У нас в училище (художественно-промышленной академии им. А. Л. Штиглица) была педагог по скульптуре Светлана Сергеевна Платонова, царство ей небесное, она говорила так: «Сознание Человека ‒ это священный сосуд, и думайте, что наливать в него». Для меня это до сих пор очень важные слова. Я для себя считаю, что надо всегда выбирать то, что смотреть, что читать. У человека всегда есть выбор, и его нужно делать.

– Вашему сыну нравится читать ваши книги?

– Нравится. Я помню его реакцию на мою первую книжку, она была про строительство и спуск линейного корабля «Полтава». Я ему дал уже изданную книжку. Он ее прочитал, и потом началась игра, которая долго продолжалась. Я слышал его команды: «Поднять паруса!», и видел, что его это зацепило. И, конечно, это было большое событие для меня, потому что, если бы книга попала совсем мимо, то, наверное, я и не нашел бы в себе сил продолжать дальше.

– Думали ли вы над тем, чтобы писать не только про исторические приключения, но и про относительно недавние события?

– Мне интересна историческая тематика. Но мне интересно и то, что сейчас происходит. Знакомые ребята-поисковики нашли разбившийся советский бомбардировщик времен Великой Отечественной войны. По документам, которые они обнаружили, они полностью воссоздали судьбу этого самолета и его экипажа. Часть экипажа во время крушения погибла, но несколько людей выжили. И ребята говорят: здорово было бы сделать книгу про эту историю. И мне это интересно, это как раз стык современности и истории. А историческим поиском занимается сейчас много школьников. Эти ребята в буквальном смысле сталкиваются с историческими событиями через найденные ими предметы. Это практически археология, но так как событие относительно недавнее, оно оказывает более сильное эмоциональное воздействие.

Но о современности, наверное, сложнее что-то написать, чем о прошлых событиях. А поскольку о многих исторических событиях очень мало данных, то когда начинаешь их изучать, открываешь много нового. Например, в этом году мы празднуем юбилей Александра Невского, он как раз в 1221 году родился. О том времени осталось мало документальных свидетельств. Но они есть. Я сейчас читаю берестяные грамоты. Ведь тогда на бересте писала не только знать, но и простые люди. Из грамот очень многое можно узнать. И это меня сейчас очень впечатлило.

– Искать историческую информацию довольно трудно. А что делать, если совсем не удается найти нужных сведений?

– Когда уже совсем нет никаких данных, приходится действовать методом замещения и предположения. Мои книги все же не научный труд, хотя и хочется быть максимально близко к той реальности, которую изображаешь. Но если данных нет, то мы имеем право предположить что-то, например, по аналогии.

– Что для вас главное в ваших книгах, то, чего вы стремитесь достичь, ‒ точность описания исторических событий или что-то другое?

– Точность исторических событий – это как бы антураж. То, в чем действие происходит. Я же прежде всего рассказываю о людях. И это, наверное, главное. Мораль какая-то подспудно конечно, присутствует. И хорошо, если она ненавязчива, потому что я не моралист. Мне нравятся приключенческие рассказы, в них всегда происходит столкновение людей и характеров. Когда люди проявляют благородство и мужество, это поражает.

Сама история, которую я рассказываю, наводит на определенные мысли. Возьмем челюскинцев: они действовали сплоченно, командой, и именно это дало им возможность выжить. А сейчас я работаю над историей спасения дирижабля «Италия». И там была другая ситуация. Там команда разделилась, и это привело к плохим последствиям. Но я не вкладываю в рассказ собственную мысль. Я прочитал документы, увидел историю как последовательность картинок, и предлагаю читателю тоже ознакомиться с ней.

– О чем вы хотели бы написать в будущем?

– Я очень хочу написать про путешествие капитана Головнина на шлюпе «Диана» из Петербурга на Камчатку. Северного морского пути тогда не было, и он поплыл, огибая Африку и Евразию. И попал в плен к англичанам, с которыми у России как раз испортились отношения, а Головнин не знал об этом. Он просто зашел в английский порт, и его взяли в плен. Они там долго мыкались, и однажды во время шторма сбежали на своем корабле, потому что поняли, что иначе им уже не выбраться. Потом они добрались до места, начали описывать Курильские острова и попали в плен к японцам. Но уже не весь корабль с экипажем, а только сам капитан с несколькими офицерами и матросами. Головнин находился в Японии, а его друг, оставшийся на шлюпе «Диана», пытался придумать, как его освободить. То есть это такой остросюжетная история, о которой тоже совсем мало информации, но она настолько яркая, что просто удивительно, что по ней еще не сняли кино. Мне очень хочется сделать об этом книгу, и я надеюсь, что когда-нибудь это получится.

– Вы бы хотели делать многотомные графические романы?

– Сейчас мне нравится сжатый формат. Многотомные истории у меня были, когда я только начинал, они не опубликованы и не будут опубликованы. Там был прицел на многотомность, и я сейчас вижу в этом недостаток, потому что это неощущение границ. Любая история должна быть закончена. А если вы читаете и не знаете, когда будет конец, то нет и настоящего сопереживания.

– Большое спасибо за разговор, мне было очень интересно.

Беседу вела Ксения Соляник

Материал подготовили Ксения Соляник, Наталия Соляник, Александр Фурман

_________________________________________

Ксения Соляник, обладатель диплома «Читатель с большой буквы», член детской редакции «Папмамбука», 12 лет, г. Москва.