Как картинки и сочинение историй связаны с умением читать?

Буква – это знак, условное изображение звука. Штука довольно сложная для детского понимания. Чтобы прийти к «пониманию» буквы, ребенок для начала должен открыть для себя, как работает знак в принципе. В частности – изображение как знак.

Когда мы открываем книжку перед малышом, мы говорим: «Смотри, это кошка». Кошка на картинке – не то же самое, что кошка в реальности. Более того, на разных картинках кошки изображаются по-разному. И все-таки мы каждый раз догадываемся, что это именно кошка – по каким-то условным признакам, которые в нашей культуре считаются «кошачьими признаками». То есть у нас выработано некоторое представление о том, как изображать кошку – знак кошки. Вот этому мы и учим ребенка: вот такое изображение называется кошкой.

Он научается опознавать кошку не потому, что видел ее на улице и должен сопоставить свой реальный опыт с картинкой (это совсем другое действие, другая составляющая познавательного процесса), а потому что мы тычем пальцем в нарисованное изображение и называем его кошкой.

Сам процесс опознавания знака один и тот же, показываем мы ребенку кошку или крокодила. Это изображение – кошка, а это – крокодил. А это – цыпленок или слоненок (которых ребенок тоже никогда не видел). Через картинки ребенок обучается распознавать рисованные знаки, учится их «читать». И рисует он точно так же: детский рисунок – это закодированное сообщение. Один рисунок может заключать в себе не один сюжет, а несколько; не одно настроение, а смену настроений. Как писала психолог Мария Осорина, ребенок рисует не то, что видит, а то, что знает, свое понимание действительности.

Классик отечественной психологии Лев Выготский считал, что детский рисунок сродни рисуночному письму древних, и из детского рисунка при нормальном развитии вырастает детское письмо. Первые буквы, первые слова появляются именно внутри детского рисунка как его часть.

Точно так же рассматривание картинок в раннем и дошкольном возрасте – действие, пролагающее дорожку к чтению. Конечно, смысл детского рисования и общения с книжной иллюстрацией этим не ограничивается. Но я специально делаю акцент на «утилитарной» функции картинок. Ведь когда мы их рассматриваем вместе с ребенком, мы, как правило, сопровождаем это занятие словами: посмотри, что здесь нарисовано; ой, какая смешная собачка! Человечек ее испугался. Боится, что собачка его укусит, – и т.п. Что это такое? Мы показываем, что за рисованными знаками стоит содержание, которое мы при желании можем «озвучить» – «перевести» нарисованное в звучащее. Точно так же, когда мы показываем ребенку букву – нарисованный знак, мы говорим, как она читается – то есть как она звучит.

Понятно, что делаем мы это, когда ребенок совсем маленький. А потом он уже не нуждается в наших комментариях. Он уже без наших пояснений может смотреть картинки. Но смысл этого действия остается тем же самым: ребенок должен понять значение рисунка, его сюжет, как связаны друг с другом персонажи – то есть выстроить некий текст по картинке. Собственно, это умение и проверяется психологами, когда они определяют готовность ребенка к школьному обучению.

Конечно, рассказывать другому, что ты видишь на картинке, это отдельное умение. Но в любом случае оно надстраивается над способностью смотреть, разглядывать, «читать» картинку.

И эту способность надо развивать. Вот для чего нужны всевозможные истории в картинках, и в том числе комиксы.

Естественно, картинки должны быть интересны ребенку. (Особенно, когда мы подкладываем ему обучающую книжку.) Интерес – это основа деятельности, один из главных ее мотивов, то, что отвечает на вопрос, почему ребенок будет смотреть картинки. Он будет делать это, потому что ему это интересно.

***
Дядя Коля Воронцов нарисовал целую книжку интересных картинок – устроил настоящий праздник юмора. Это, что называется, «прикольная» книга. В ней, с одной стороны, использованы слова, обозначающие такие современные реалии как гамбургер, электричество, эклер и пластырь. С другой стороны, в ней есть «хулиганские» выходки вроде «нарисуй свой пупок» (упражнение на букву П). Ребенок также найдет здесь целую компанию монстров (на букву М). А каждый из монстров имеет свое имя, которое тоже начинается на букву М: Мышуня, Мухра, Муняншя, Мумзик… Выговорить все эти имена – еще и логопедическая задачка. Изучая буквы, можно поиграть – например, в игру «Найди пару носку» (на букву Н) или в лабиринт (на букву Л), где-то что-то порисовать и раскрасить. Но кроме того, что все это очень смешно, в этой азбуке есть сюжеты – тоже очень остроумные и неожиданные. Большая часть сюжетов связана с «приключениями» двух сквозных персонажей – Буки и Бяки, которые встречают читателя на первом же развороте и обнаруживаются потом на других страницах вместе и по отдельности (справедливости ради отметим, что придумал их Борис Заходер – правда, «на словах», а не в виде рисованного персонажа). Они купаются в ванне, выступают в цирке, демонстрируют свои зубы, блуждают по лабиринту, наряжаются, переодеваются, убегают от пирата и т.д. и т.п. Собственно, про них можно было бы придумать отдельную головокружительную историю. А можно – много-много маленьких историй, связанных с картинками на конкретную букву. Буква вписана в картинку, является ее персонажем, – то есть в азбучные картинки встроен мостик между рисованным «сообщением» и «сообщением» буквенным.

Дядя Коля Воронцов не ограничился подбором одного слова к букве: слов на каждую букву несколько, и они, как уже было сказано, почти всегда объединены единым сюжетом в картинке.

Так что воронцовская «Азбука» – еще и первая книжка для чтения.

***
У «Азбуки» есть только одна проблема, которая характерна вообще для всех русских азбук. Связана она с названием буквы и с ее чтением. Названия многих букв русского алфавита не соответствуют тому, как они читаются: эль, эм, эр, ша, эф… К тому же буквы для согласных звуков могут обозначать как твердый звук (м), так и мягкий (мь): мыло – мясо.

В азбуке это не отмечено. Названий букв нет даже на тех разворотах, где собран весь алфавит.

Но это несложно компенсировать. Если ребенок спросит, как называется какая-то буква, нужно говорить: называется так-то, а читается так и так: это буква эм, читается как «м» и как «мь». Вот здесь – «м»: мыло, а здесь – «мь»: мясо.

Но вообще-то ребенок, которому много читают – и не только прозу, но и стихи, – может открыть это сам. Как – не очень понятно, тем не менее многие дети самостоятельно постигают закономерности слияния букв – без специальных объяснений. В большинстве своем – после пяти лет. Но бывают и исключения: кто-то, выяснив названия букв, начинает читать раньше, кто-то – позже. Тут важно показать им слова и букву, которая в них «живет». В дяди Коли Воронцова нужная буква выделена цветом – причем не только в начале, но и в середине слова.

В общем, это очень хорошая книжка, имеющая шанс стать любимой для ребенка на определенном этапе жизни.

Марина Аромштам