Читать детям вслух – важнейший вид педагогической деятельности. На страницах «Папмамбука» мы не раз рассказывали, что это дает ребенку и почему чтение вслух должно стать частью семейного уклада. Но читать детям должны и педагоги – и в детском саду, и в школе, и в библиотеке. Это один из самых действенных способов приобщить детей с разным уровнем самостоятельного чтения и разным уровнем кругозора к книжной культуре.
Но педагог читает не одному-двум детям, которые устраиваются рядом с ним бок о бок, которых можно приобнять и которые во время чтения смотрят на картинку. Педагог, как правило, читает группе детей. Если двоих он еще и может приголубить, то даже третий, и тем более четвертый уже оказываются по отношению к нему на дистанции. А что говорить о целом классе! Кроме того, помещение, в котором дети слушают книгу, даже если оно уютное и предназначенное именно для общения вокруг книги, все-таки не домашнее.
Иными словами: чем больше группа детей, одновременно слушающих книгу, чем более формальная обстановка царит в помещении, где это происходит, тем сложнее создать нужную атмосферу для чтения.
Что значит «атмосфера для чтения» и почему она так нужна? Ее можно сравнить с сосудом, в котором должна произойти некая химическая реакция – общение вокруг книги. Такое общение предполагает, что слушающие не просто будут «воспринимать информацию». Они будут испытывать какие-то эмоции. Собственно, в этом и состоит главная задача читающего – вызвать у слушающих переживание.
И тут возникает некоторое противоречие между задачами, которые ставит перед собой читающий, и характером ожидаемой реакции.
Переживания во время чтения – процесс интимный. В ситуации родительского чтения никакого противоречия не возникает. Родитель – близкий человек (как и брат или сестра). Он читает именно своему ребенку (это, безусловно, еще и знак любви и внимания). А для ребенка естественно разделить с родителем свои чувства. То есть это ситуация личностного общения – взаимодействия «один на один». И хотя вроде бы между ребенком и родителем стоит автор, этот автор говорит голосом родителя.
Но в ситуации группового чтения все несколько иначе. Слушатели нуждаются в ощущении, что читают именно им: чтение вслух каким-то образом должно обрести характер личностного общения.
Для этого вам нужно научиться во время чтения отрывать глаза от текста и смотреть на слушателей поверх книги – не на кого-то одного, а успевая «отметить» взглядом хотя бы двух-трех зрителей. Когда вы смотрите на детей, когда они видят ваши глаза, направленный на них взгляд, возникает «эффект присутствия»: вы не просто нырнули в книжку, вы – не только голос. Вы по-прежнему с детьми, вы их видите, следите за их реакциями – то есть вам важно, что с ними происходит.
Чтобы отрывать глаза от текста, нужно уметь читать про себя с опережением, запоминая конец фразы: вы договариваете ее, глядя на зрителей. Для этого нужно чуть снизить скорость чтения. Возникает маленькая пауза. Она позволяет вам обменяться с детьми взглядами: вы посылаете им сигнал, что знаете об их переживаниях.
Иногда во время таких пауз читающий показывает детям картинки. Но это необязательно.
Рассматриванию картинок можно посвятить отдельное время, после чтения. Прочитали – а потом вместе рассматриваете картинки, еще раз пробегая по сюжету истории.
Показывать картинки группе детей – отдельное искусство. Если детей много, а книжка небольшого формата, лучше от этого отказаться. Или потратить время на сканирование иллюстраций и рассматривать с детьми их проекцию на относительно большой экран.
Важно правильно посадить детей. Маленьких детей ‒ дошкольников и первоклассников-второклассников ‒ лучше усаживать в кружок. Если вы уверены в себе и в своих возможностях удерживать внимание, можно предложить детям сесть (или даже лечь) на ковер. Но это не всегда правильно. В некоторых ситуациях слишком расслабленное положение побуждает детей отвлекаться и приставать к соседям.
Круг – хорошая форма для маленьких, «сглаживающая» углы и как бы приближающая детей к читающему.
А вот подросткам предлагать сесть кругом можно только в случае устоявшихся доверительных отношений в группе. Если же группа формальная, лучше пусть сидят рядами – так, чтобы не видеть лица друг друга.
Что происходит в кино и театре, куда люди специально ходят за культурными переживаниями? Там зрители погружены в темноту. Понятно, что так лучше видно происходящее на экране и на сцене. Но что значит «лучше видно», с точки зрения организации переживания? Это значит, что внимание смотрящего специальным образом организуется – локализуется и направляется. Но этим значение темноты не исчерпывается: она еще и позволяет зрителю укрыться со своими эмоциями от посторонних глаз. С одной стороны, человек вроде бы переживает что-то вместе со всеми, с другой стороны – темнота уберегает его от «обнажения чувств».
Подростки боятся обнаружить себя. Боятся испытывать «неправильные», с точки зрения их субкультуры, чувства. Боятся показаться смешными.
Поэтому «ряды» в их случае предпочтительней круга. А если возможно некоторое затемнение, когда в «круге света» оказывается только чтец, это только лучше.
Маленьким затемнение не нужно. То есть его можно использовать для создания атмосферы таинственности, но тогда маленькие должны за что-то «держаться». В театре и в кино они держатся за взрослого. По крайней мере, они его ощущают рядом. А когда в их распоряжении только один взрослый на всех, лучше, чтобы между ними и этим взрослым не было никаких дополнительных препятствий (темнота – это препятствие).
Существует еще и всякие дополнительные мелочи. Я, например, во время чтения в детском саду предлагала детям брать с собой в круг на время чтения мягкие игрушки: пусть «мягкий малыш» сидит у на коленках у ребенка и тоже слушает книжку. Никто не отказывался. Ни один мальчик. Мягкая игрушка – полезная вещь. Ее можно и к себе прижимать, и теребить, если руки нужно чем-то занять. И в этом есть элемент ролевой игры в чтение вслух. Любой дошкольный психолог скажет, что это полезно.
Правда, возникала отдельная забота: мягких игрушек, да еще и привлекательного вида, должно было хватать на всех. А если одна и та же игрушка оказывалась в любимцах у двух или трех детей, приходилось устанавливать на нее очередь.
Подросткам я ничего не предлагала брать в руки. Но вовсе не из принципа. ‒ просто я еще до этого не додумалась. А можно предлагать, мне кажется. Не зайцев и мишек, конечно. Но мягкие мячики, вмещающиеся в ладонь, или шнурки, которые можно наматывать на палец, кому-то, возможно, могли бы пригодиться. Правда, тут нужно проявить такт. Не объявлять: идите и возьмите! А просто поставить где-нибудь корзинку с такими предметами, и пусть они тихонько говорят: «Хочешь занять чем-то руки – возьми меня!»
Но, конечно, самое главное при чтении вслух – это, во-первых, выбрать книгу, которая захватит слушателей. А во-вторых, читать выразительно. Но ведь среди педагогов много тех, кому пришлось выбирать между педагогической деятельностью и актерской карьерой. И если выбор был сделан в пользу педагогики, это всего лишь означало, что там и будет реализоваться актерский и режиссерский потенциал учителя.
Марина Аромштам