– Ольга, вы ведь работали и с детьми в обычном детском саду? В чем разница между чтением в обычном детском саду и чтением особым детям?

– Разница в ритме чтения. Например, я показывала одну и ту же сказку обычным детям и детям с нарушениями в развитии. Дети нормы реагируют молниеносно, хотя это не значит, что им интересно. Они даже могут пропустить, прослушать что-то важное. А дети с аутическим расстройством и с синдромом Дауна слушают невероятно внимательно. Но у них очень часто замедленный ритм восприятия. Это обязательно нужно учитывать и при чтении (читать надо медленнее, чем обычно), и при выборе книги. Очень важен темп, заложенный в самом произведении. Для детей с аутическим расстройством нужно выбирать спокойные, несложные истории, без быстрой смены событий.

Когда я работала в колледже со старшими подростками и молодыми людьми с ментальными расстройствами, я читала им «Простодурсена». Это философская история, очень медленная. Простодурсен сам все время «притормаживает»: он не склонен к авантюрам, не любит лишних шевелений, больше всего ему нравится сидеть в домике, в тишине. Так эту книгу слушали в колледже просто прекрасно!

– То есть нужны спокойные герои и неторопливые сюжеты?

‒ Наверное, это не абсолютное правило. Некоторые воспитанники того же колледжа хохотали над «Зоками и Бадой». Но Простодурсена все-таки воспринимали лучше. «Сложиться» с «Зоками и Бадой» не у всех получалось – из-за более быстрого темпа повествования. И юмор воспринимать не у всех получается.

– Что, на ваш взгляд, цепляет детей с особенностями в «Простодурсене» или в «Зоках и Баде»?

– В «Зоках и Баде» есть замечательная деталь, доступная абсолютно всем: там описывается еда. Странные маленькие существа зоки завелись у странного большого существа Бады в банке с медом. Бада думает: вот сейчас я попью чай с медом! Достает банку с медом, открывает ‒ а там сидит зок. Он бежит в кладовку, смотрит, а там во всех банках завелись зоки. И они такие смешные. И многое в их поведении зависит от еды. И у наших ребят тоже многое в жизни связано именно с едой – потому что это доступное, социально приемлемое удовольствие. Мало кто не любит поесть. И они очень хорошо воспринимают все пассажи про сгущенку, мед и тому подобное ‒ просто приветствуют. Им страшно смешно, что зоки все съедают и просят сварить им суп из сгущенки. А из чего же надо суп варить? Берем сгущенку, варенье. Главное – мешать почаще и лапами залезать поглубже. Это всем ужасно нравится. А зоки еще все время толкаются, дерутся, выясняют, кто первый. Тоже близкая такая тема.

А вот «Историю про воробья Антверпена, кота Михеева, столетника Васю и сороконожку Марью Семеновну с семьей» Людмилы Улицкой я не стала бы им читать, потому что там слишком сложный сюжет.

– Значит, основная задача ‒ найти такую книжку, в которой будут знакомые детям ситуации?

– Точно такой же ситуации, может, и не будет. Но хорошо, когда какой-то образ в книге отсылает ребенка к его опыту. Простодурсен, например, живет со странным «ребенком» – утенком, которого сам высидел из яйца. Когда такой задумчивый, с тонкой душевной организацией родитель живет рядом с непохожим на него самого существом, заботится о нем (оберегает, греет, укладывает спать) – это вполне может отозваться в душе «особого» ребенка. А если история перекликается с твоим личным опытом, она вызывает больший интерес, желание ее слушать. Даже обсуждать. Такого чтения всегда ждут.

Был среди моих воспитанников один молодой человек, серьезный-пресерьезный. Он знал всего слов 30, и половина из них – матерные. Но когда он слушал «Простодурсена», то заворожено повторял: «Вода, небо, утенок». Какие-то звукоподражания он улавливал. Вот буквально: он лежал на столе, слушал и ловил слова.

А ребятам с синдромом Дауна я читала не книги целиком, а отрывки из разных книг, потому что они приходили ко мне не каждый день. Из «Бесконечной книги» Михаэля Энде я выбрала отрывочки про Луниану, про то, как Бастиан дал ей имя и как она стала расти из согретого зернышка. В «Бесконечной книге» такие образы, которые читающий должен сам достроить.

Была у нас одна безумно занятая девушка: все ее переживания и вся активность сосредотачивались вокруг любимого кинематографического героя Себастьяна Кейна, человека-невидимки. Она все время его рисовала и все время о нем говорила. Когда я прочитала про Бастиана, она сначала радостно захлопала: «Себастьян ‒ Бастиан!» – услышала что-то похожее. А потом стала понемногу различать их, отделять друг от друга, и постепенно самым главным героем для нее стал Бастиан Бальтазар Букс. Я не знаю, насколько хорош был Себастьян Кейн, но за Бастиана Букса могу поручиться: это прекрасный персонаж из прекрасной книги. Я так рада, что девушка его полюбила и теперь рисует Перелин и льва из пустыни Гуап.

Вообще это какое-то чудо – читать и видеть, как тебя слушают.

– Не могли бы вы объяснить, чем отличается восприятие книг у детей с аутическими расстройствами и у детей с синдромом Дауна.

– Дети с аутическим расстройством гораздо лучше воспринимают информацию на слух, а дети с синдромом Дауна обычно – визуалы. На слух им сложно воспринимать информацию, они плоховато реагируют на речь. Зато у них обычно развиты эмоциональный интеллект и интуиция. Многое в их жизни строится именно на способности к эмпатии и на интуиции. Поэтому им нужен простой и яркий текст с картинками.

Есть, например, книжка Крис Хоутон «О нет, Джордж!» ‒ про пса по имени Джордж. Хозяину надо уйти, он оставляет Джорджа дома, и тот обещает хорошо себя вести. Но, оставшись один, видит на столе торт… Что сделает Джордж? Понятно, что он сделает. В книге то и дело повторяется фраза: «О нет, Джордж, что ты наделал!» Дети очень переживают за пса. Я не успела оглянуться, как они стали после каждого казуса Джорджа восклицать: «О нет, Джордж! Что ты наделал!» Так мы и читали эту книгу. В результате даже научились говорить хором. Сложное умение!

А вот грустные истории я этим детям не читала.

– Это принцип?

– Я бы так не сказала. Но мне казалось, что грустные истории ‒ не для моих воспитанников. По крайней мере, в этот конкретный момент времени. Для них это слишком сильная эмоциональная нагрузка.

Однажды мы с воспитанниками колледжа собрались идти в библиотеку имени Антуана де Сент-Экзюпери. Мы сделали для библиотеки подарок ‒ красивый деревянный биплан, вроде того, на котором летал Экзюпери. И перед походом я решила прочитать воспитанникам «Маленького принца».

Я думала, что уже научилась «проскакивать» какие-то фрагменты, которые, по моим представлениям, кому-то их них сложно выдержать. Например, не стала читать им про пьяницу: понимала, что они начнут резвиться и гоготать. Но пьяница оказался не самой большой бедой. История подходила к концу. Все сидели молча, вытянув шеи – смотрели на меня и слушали. Я подумала: наверное, надо пропустить кусочек в конце. Или проскользну? Это все-таки не дети, а молодые люди, взрослые. И я прочитала все, без пропусков. Тишина повисла ужасная.

– Это был фрагмент про смерть Маленького принца?

– Да. Потом один из них встал и сказал: это очень грустная история, очень. И все тихонько разошлись по своим рабочим местам. Очень сильно переживали. И я пожалела о том, что сделала.

А ребятам с синдромом Дауна я вообще не стала бы эту книгу читать. Вдруг они во время чтения станут что-нибудь уточнять? Нужно будет объяснять им происходящее обычными словами, не так, как написано в книге. И я вряд ли смогу это сделать – не знаю, где взять правильные слова.

– Такие дети вообще не готовы воспринимать, например, страшные книги?

– Я бы выбирала для чтения с ними не страшные книги, а такие, которые помогают преодолевать страхи. Например, есть замечательная книга Анны Трофимовой «Кошка, которая боялась темноты» с чудесными картинками Дарьи Герасимовой. Это история о том, как одна кошка ужасно боялась темноты и как она сумела свой страх преодолеть: ей помогли, и она перестала бояться. Такую книжку я бы стала читать детям с синдромом Дауна.

Очень хорошо у нас идут книжки-картинки. По ходу чтения можно показывать картинки, и обычно дети на них реагируют – задают вопросы. А это очень важно, когда дети с синдромом Дауна говорят по собственному желанию, как-то «объясняют» нарисованное. А так как мы читаем в группе, у них возникает некий общий образ, общее переживание. Это, по словам специалиста по детскому чтению Екатерины Асоновой, социальное действо ‒ то, что нас объединяет. Поэтому я и ищу то, что будет для нас всех общим и понятным. Например, очень хорошо пошла у нас книга Марка Мартина «Река», выпущенная издательством «Самокат».

– А как вы показываете картинки ‒ передаете книгу по кругу?

– Нет. Мы все сидим за столом, и я показываю картинку – показываю до тех пор, пока все не насмотрятся.

– Важны ли размеры картинки, количество персонажей, разнообразие деталей? Ведь «особому ребенку, наверное, сложнее воспринимать картинку, если на ней много разных мелких деталей?

– Рассматривать картинки с большим количеством мелких деталей – серьезная работа. Книги с такими картинками лучше смотреть не всем вместе, а в маленьких группках.

Я очень люблю книги Ротраут Сюзанны Бернер. В них много разных персонажей, и сначала кажется, будто каждый сам по себе. А потом вдруг выясняется, что они как-то связаны между собой, что-то их объединяет. Но это становится ясно только в том случае, если ты следишь за ними. Это очень интересно. Но пока я использовала эти книги не в группе, а только на индивидуальных консультациях, когда ко мне приходили родители с детьми. Открываешь книгу Бернер перед ребенком – и «пропал» человек. Собственно, это относится не только к детям, но и к родителям.

– Вы учите родителей своих воспитанников читать детям вслух?

– Я агитирую за это. На консультациях показываю, какие книги «работают».

– Насколько сложно научить слушать книги тех детей, которым до этого не читали?

– Со взрослыми, в колледже, мне пришлось сложно. Потребовалось время, чтобы сделать наше чтение систематическим. Но в конце концов воспитанники научились его ценить: к определенному времени уже сами готовили мне пространство для чтения, усаживали меня на нужное место, кто-то приносил книжку – как-то даже торжественно это получалось. О том, что мы будем читать, я предупреждала заранее. Когда мы дочитывали книгу, я говорила, какая книга будет следующей.

А дети с синдромом Дауна слушают просто гениально. Они готовы слушать сразу же и долго – независимо от того, есть у них подобный опыт или нет. До этого, казалось, ребенок просто бегал по кругу, а тут усаживается – и слушает! Я сама удивляюсь, как это возможно.

И главная проблема, оказывается, не в детях, а во взрослых. Сложно убедить окружающих, что детям с синдромом Дауна нужно читать вслух. Многие взрослые просто смеются над моими «предложениями». Раз ребенок не может научиться читать самостоятельно, мы вообще не будем ему читать! Польза чтения для них совершенно не очевидна. Это не перестает меня удивлять.

Понятно, что у особых детей много проблем физиологического свойства, а у их родителей и без того сложная жизнь. Но ведь чтение – это заведомо содержательный досуг, это деятельность, объединяющая взрослого и ребенка. И вдруг такая возможность упускается!

Видимо, это придется не раз повторять – чтобы тебя услышали…

Беседу вела Софья Ларкина

_____________________________________

Книги, упомянутые в статье:

История, конца которой нет »

Михаэль Энде

Зоки и Бада. Пособие для детей по воспитанию родителей »

Леонид Тюхтяев

Простодурсен. Лето и кое-что еще »

Руне Белсвик

О нет, Джордж! »

Крис Хоутон

Река »

Марк Мартин