«Ты, наверно думаешь, что меня в капусте нашли?!» – страстное восклицание шестилетнего внука должно показать мне абсолютную «устарелость» моих воззрений… Незадолго до нашей встречи я листала новую книжку для дошкольников как раз на «эту» тему, и споткнулась об один абзац. Внутри меня поднялся девятый вал «неприятия», и я почувствовала – тону! И ничто меня не спасает от смущения и отвращения, когда я читаю: «…Папа кладет свой половой орган внутрь маминого и передает ей сперматозоиды…». Оказывается, я ханжа… Я попыталась найти сочувствие у родителей внука. Но в ответ услышала, что отстала от жизни: «В этом нет ничего такого. Мы мальчику уже давно все рассказали!»
И я миролюбиво отвечаю внуку: «Ну что ты, какая капуста! Думаю, ты сначала появился в далеком Космосе, на неизвестной планете».
Такой поворот невероятно вдохновляет шестилетнего мальчишку. Собственно, это одно из его любимых занятий – фантазировать по поводу собственных суперспособностей, свободных перемещений в пространстве, нескольких тысяч жизней, которыми он обладает. И, кажется, это ему как-то ближе, чем пассаж про «орган», который папа куда то вложил. По крайней мере, одно с другим вполне уживается…
Но для меня-то проблема остается. Что мне делать с собственным ханжеством? И ханжество ли это? Кроме того, не очень понятно, что означает: «Мы ему ВСЁ рассказали». Что ВСЁ? С таким же успехом, мне кажется, можно рассказать четырехлетке или пятилетке ВСЁ о Большом взрыве, о термоядерной реакции, о белковом обмене и т.п. Может, мы не совсем понимаем, о чем ребенок нас спрашивает и что стоит за его вопросом: «Откуда я появился?» Точно так же, как не совсем понимаем, что стоит за словами: «А правда, что я умру?»
Оба вопроса впервые возникают примерно в одно время – между пятью и шестью годами. У кого-то из детей чуть позже, у кого-то – чуть раньше. И приходятся они на тот самый период, когда у ребенка, как считается, в основном завершается формирование речи. Понятно, что речь и дальше будет развиваться. Но к концу дошкольного возраста ребенок овладевает всеми грамматическими формами родного языка. А именно грамматические формы позволяют нам выстраивать причинно-следственные связи и оперировать инструментами логики.
К этому времени ребенок уже способен понять, например, что в двух сосудах разной формы может содержаться одинаковое количество воды. Или что в длинном и коротком ряду находится одинаковое количество предметов, несмотря на то, что одни лежат свободнее, а другие – «кучнее». И он уже способен следить за временем – то есть мыслить время «отрезками», довольно продолжительными: такое-то событие случится через неделю, такое-то – через месяц, а такое-то (день рождения) – через год…
А до этого длинные отрезки времени находились за пределами его понимания. И он сам находился как бы «вне времени». Мой внук меня спрашивал, к примеру: «А где я был, когда меня не было?» Представить, что его – вот такого, каким он видит себя в зеркале, каким он себя ощущает, – вообще не было, он не мог.
Поэтому маленьких детей невозможно напугать сообщением, что они умрут. Они могут бояться, что их кто-нибудь проглотит. Что их «забросят» куда нибудь «в темноту». Что их оторвут от мамы-папы, лишат вкусностей и игрушек. Но слово «умереть» само по себе для них ничего не значит, точнее «умирание» для них обратимо. Того, кого проглотили, можно выплюнуть (как это часто случается в сказках Чуковского), можно вытащить из брюха глотателя, можно «склеить» – то есть вернуть к прежнему состоянию, причем без всяких потерь.
Но в какой-то момент ребенку начинает открываться «новый мир» – мир рационального мышления, и ветер в этом мире возникает уже не из-за того, что деревья качаются. Вот тут-то и появляется это самое «А я умру?». И вместе с ним, как обратная сторона медали: «Откуда я появился?» Эти вопросы – как молнии, высвечивающие конечность жизни, ее начало и конец.
Если кто-то помнит себя в детстве, помнит, как его настигли эти вопросы, то должен помнить и связанное с ними пронзительное ощущение, за которым стоит обретение новых границ своего «я». Собственно, это, мне кажется, и волнует ребенка – открытие собственной конечности и новый статус «я». И он часто ищет у близкого взрослого понимания.
Так что надо об этом с ребенком говорить. Но речь тут идет не о «правде». И уж тем более не о «правде», избавляющей от всех вопросов раз и навсегда.
Распространенное родительское заблуждение заключается в том, что, посвятив четырехлетнего ребенка в тонкости «детопроизводства», они застрахуют себя от проблем в будущем. Нет, конечно. Как страх смерти возвращается к человеку на протяжении всей его жизни в периоды возрастных кризисов (в том числе – и кризисов взрослых), так и вопрос, связанный с появлением человека на свет, будет возвращаться с новой остротой и в период раннего пубертата, и в период юношеской гиперсексуальности. Только он будет ставиться несколько иначе и требовать ответов, связанных с проблемами конкретного возраста.
В поиске ответов на сложные вопросы книги играют не последнюю роль.
Таких книг с каждым днем становится все больше – художественных и «нон-фикшн», переведенных с других языков и «отечественного производства», тех, что дают прямой ответ на вопрос, и тех, которые уходят от ответа. Но все они находятся в «зоне риска» - могут вызвать неприятие взрослых: «В наше «старое доброе время» такого не писали!», «Больше вам не о чем поговорить с детьми?»
В моей коллекции есть несколько книг, которые кажутся мне интересными, с точки зрения отбора материала, его оформления и попытки преодолеть возможное осуждение.
***
Мария Бурас, Максим Кронгауз «Откуда берутся дети»
Уходить от прямого ответа на вопрос позволяет художественность. У Марии Бурас и Максима Кронгауза это получилось мастерски – озаглавить книгу «проклятым вопросом» и… не дать на него ответа!
Двое братьев, шести и восьми лет, в связи с беременностью своей мамы задаются вопросом, откуда берутся дети. Маму кладут в больницу намного раньше «срока» (слово «роды» в книге отсутствует). Врачей заботит состояние мамы (о будущем ребенке они не говорят). Папа ужасно расстроен. Мальчишки не всё понимают. Точнее, вообще ничего не понимают и отправляются в путешествие, чтобы узнать, откуда все-таки берутся дети, и как-нибудь помочь маме. Авторы, виртуозные исследователи языковой реальности, собирают в своей книге все известные им мифы о происхождении детей: тут тебе и капуста, и аисты, и магазин, где дети продаются… Главные герои бродят по капустному полю, по таинственным «складам», попадают на «аистодром» – и везде встречают разных персонажей, загадочным образом связанных с «детопроизводством». В конце концов они умудряются договориться с аистом, который в нужный момент приносит их маме ребенка – только не брата, которого «ждали», а сестру…
Читать интересно (это же сказка-загадка, и авторы-филологи прекрасно знают, как должно строиться произведение этого жанра), мягкий юмор, счастливый конец. Что касается вопроса «Откуда берутся дети», то авторы и не собирались на него отвечать, а хотели поиграть с читателем в лингвистическую игру вокруг детских мифов.
Правда, и персонажи, и их «воззрения» на жизнь, и реалии, на фоне которых происходит действие, укоренены в минувшем советском времени – хотя это не оговаривается. Но это вряд ли отразится на детском восприятии текста. В крайнем случае, взрослый может предварить чтение словами, что эта история произошла в прошлом веке, когда еще не изобрели УЗИ… Но родители и тогда любили, и теперь любят своих детей, а дети любят родителей. И появление детей на свет связано с этой любовью.
Зина Сурова «Кораблик любви»
Автор и художник Зина Сурова отвечает на вопрос «Откуда я появился?» примерно в таком же ключе. У нее ребенка приносят в мир не аисты, а «кораблик любви», на котором плывут мама с папой. Плывут они там, временами, сливаясь в единое целое (и это изображено на картинке). Однако слияние выдержано в метафорическом ключе и, думаю, может поразить скорее воображение взрослых, чем детей. Как и текст о любви мамы и папы – своеобразное стихотворение в прозе. Но если маме, которая читает ребенку, нравится такая романтическая версия ее отношений с папой, то и читать она будет с чувством и с удовольствием. А детям обычно нравится, когда мама (или папа) читает что-то с удовольствием.
Гжегож Касдепке «Ужас! или История о том, откуда берутся дети»
Польский автор Гжегож Касдепке решил сломать разделение на жанры и написать художественную книгу с «элементами нон-фикшн». Это в ней я наткнулась на пассаж про «вкладывающийся орган». Но кроме этого пассажа, там есть еще много другого.
Книга Касдепке – это своеобразный триллер в интерьере детского сада.
Детям старшей дошкольной группы неожиданно становится известно, что их воспитательница «проглотила ребенка» – и именно из-за этого у нее так округлился живот. Дошкольники разрабатывают операцию по защите от прежде любимой, а теперь олюдоедившейся воспитательницы, строят баррикады, вызывают на подмогу спецназ, выступают на защиту заведующей против того же спецназа – иными словами, ведут полноценную жизнь, которая очень импонирует читателям их возраста и даже чуть старше. В финале участникам событий открывается истина: над ними глупо пошутил случайный взрослый! Никакого ребенка их воспитательница не глотала. Наоборот, она собирается его родить! Это называется «беременность».
По-моему, замечательно! По крайней мере, с точки зрения детей-слушателей. И все было бы хорошо, если бы автор удержался от желания сообщить старшим дошкольникам «всю правду». Для этого он придумывает сверхумного персонажа Богдашу, который в свои шесть лет не только способен прочитать толстенную энциклопедию под названием «Половое созревание», но и пересказать остальным особенно «тронувший» его отрывок:
«Мужчина и женщина устроены по-разному, и у них есть органы, которые называются половыми… Когда взрослые любят друг друга, они раздеваются, целуются и обнимаются. Папа кладет свой половой орган внутрь маминого и передает ей сперм… сперм…»
Интересно, что в книге самого Касдепке эти «научные сведения» вызывают у детей отвращение:
«– Бе-е-е… – скривился Гришка.
– Бе-е-е – скривилась Маринка…»
И то, что дети рождаются оттого что взрослые обнимаются голышом, – тоже.
Ну… Будем надеяться, что и читатели разделят эту эмоцию.
Кстати, выяснилось, что пассаж про органы совершенно не цепляет маленьких слушателей. «Мой четырехетка, – поделилась со мной одна мама, – вообще пропустил его мимо ушей». И это очень понятно. Что скрывать, у пяти-шестилетнего ребенка гениталии вызывают интерес. В том числе, и гениталии детей противоположного пола. Вспомнить хотя бы разного рода детсадовские истории про «покажи мне свои глупости» (в детском языке 60-х – 70-х для таких случаев использовалось слово «глупости»). Но дальше «пиписьки» и ее относительно понятной функции малыш не может продвинуться. Это за гранью не только, как говорят психологи, «зоны его актуального развития», но и «зоны ближайшего развития». Посмотрите на рисунки четырехлеток: они уши-то забывают человеку нарисовать! В том числе и себе. А тут какой-то «папин орган» непонятного назначения!
Это я к тому, что даже если меня и шокировал процитированный персонажем Богдашей отрывок из энциклопедии, на реального ребенка он вряд ли произведет хоть какое-то впечатление, поскольку сообщаемая информация лежит вне его понимания. Но не будь этого пассажа, книжка, на мой взгляд, только бы выиграла. Да и приложение с «советами родителям» и «советами ребенку» кажутся лишними. Там что ни пункт, то предмет для дискуссии. И очевидно, что советы адресованы не тем детям, которым будут читать книжку, а детям более старшего возраста.
Три другие книги – из области «нон-фикшн», то есть пытаются говорить с ребенком «прямо и откровенно». Во всех трех много биологии. И авторы, видимо, сознают все связанные с темой риски. Поэтому каждая книга начинается чем-то вроде «защитного заклинания»: «Эта книга рассказывает о чуде рождения новой жизни. О том, как крошечная яйцеклетка постепенно превращается в малыша…» («9 месяцев в ожидании брата или сестры»); «…Один из самых удивительных научных фактов – это слияние яйцеклетки и сперматозоида..» («Давай поговорим о том, откуда берутся дети. О зачатии, рождении, младенцах и семьях»); а книга Георгия Юдина так и называется: «Главное чудо света». Авторам кажется, что с помощью романтической мантры «ты чудо, ты чудо» у них получится изменить статус темы – перевести ее из области «низкого» в область «возвышенного».
Как же я им сочувствую!
Хотя, если быть последовательным, то и развитие яблока из цветка – чудо, и появление бабочки из гусеницы… Где не чудо?
Георгий Юдин «Главное чудо света. 1000 ответов на детские “Почему?”»
Георгий Юдин – создатель «Букваренка», одной из лучших книг по обучению чтению, появившейся в 1960-х годах. Георгий Юдин, по его собственному признанию, не смог найти подходящую книгу, которая помогла бы ему научить грамоте своего ребенка. Тогда он написал и нарисовал такую книгу сам. «Букваренок» в то время выглядел абсолютным новаторством. Да и сейчас не утратил своей ценности. Возможно, что и в 90-х Георгий Юдин не нашел подходящей книги, которая бы отвечала на вопрос «Откуда я появился?», и написал «Главное чудо света». В то время на русский язык стали переводить всевозможные «сексуальные энциклопедии для детей». Одно название многих могло ужаснуть! Но оно было следствием грубого перевода: одно из значений английского слова sex - «пол». И речь шла не о детской «камасутре», а о том, как помочь ребенку с половой самоидентификацией (важная задача и по нынешним временам). Тем не менее, западные издания казались нашему читателю слишком прямолинейными и в каком-то смысле «низменными». Поэтому книга «Главное чудо света» начинается с романтических (если не сказать экзальтированных) откровений: «Любовь переполняла нас… Я крепко обнял твою маму… тело мое стало невесомым и разлетелось по Вселенной миллиардами горящих искр. Одна из них опустилась на твою маму и зажгла в ней жизнь... В маму проникла частица меня самого… Как в семечке умещается будущий подсолнух, так и я весь уместился в своем семечке. Они и попало в маму…»
Но высокого авторского стиля издателю показалось недостаточно. Дизайн книги, наряду со схемами и биологическими рисунками, представляет собой гремучую смесь из схем, анатомических рисунков, изображений Богоматери, фрагментов картин Микеланджело, репродукций Густава Климта, фотографий первобытных захоронений и бог знает чего еще.
Проклятые девяностые!..
Но невозможно не признать: это все-таки было очень смело. И до сих пор эта книжка остается редким «местным зверем» на поле, занятом в основном переводными книгами.
Правда, у нее нет четкой возрастной адресации. Но тут ведь как? Есть книги, которые не читаются, а «обчитываются»: в одном возрасте интересны и понятны (или непонятны, но интересны) одни страницы, в другом – другие. В одном возрасте привлекают картинки, в другом внимание переносится на текст. И большинство книг на тему «Откуда я появился» из разряда нон-фикшн может читаться именно таким образом.
Роби Г. Харрис «Давай поговорим о том, откуда берутся дети. О зачатии, рождении, младенцах и семьях»
Книга Роби Г. Харриса тоже из этой категории. Тут много всего замечательного: в частности, использование разных способов повествования – от научной справки до комикса. О развитии ребенка в матке рассказывается как о захватывающем приключении, и многие факты даже взрослым будет интересно узнать. Все происходящее комментируют два смешных персонажа: некто птицеобразный, зеленого цвета – как выясняется, попугай, и некто полосатый, которого представляют как пчелку (но это персонаж мужского пола). Попугай – позитивный «исследователь», пчелка – несознательный скептик: и то ему не так, и это. И вообще он не хочет «думать на эту тему». Попугай и пчелка все время что-то обсуждают между собой, препираются, иногда их объединяет удивление по поводу тех или иных фактов. Получается живо и смешно.
Но между делом читателю сообщаются совсем не смешные факты. Например, что бывают разные виды любви и бывают люди разной половой ориентации. Информация дается безоценочно, «лингвистически»: такие то люди называются так то, такие то – так то. Дети рождаются только у гетеросексуальных пар. Но для появления ребенка нужны как женская, так и мужская половая клетка.
Российские издатели, предвидя возможные выпады против книги, не ограничились ссылками на чудесность процесса их слияния. В правом верхнем углу обложки крупная надпись: «Детям – про ЭТО». Снизу – такая же крупная блямба «18+». (По-моему, это знаковая примета времени!) А открывает книгу предисловие врача-педиатра Татьяны Буцкой: «…если вашему почемучке больше 7 лет, версии с аистами, капустой и случайно проглоченными зернышками кажутся все менее правдоподобными… в нашей стране, где “нет секса”, очень сложно откровенно поговорить с ребенком на интимные темы… Психологический барьер необходимо преодолеть… Эта книга поможет наладить контакт с ребенком… можно изучать вместе, можно “подкинуть” книгу ребенку…».
В предисловии много правильного, и точка зрения эксперта изложена энергично и аргументировано. (Если что и может тут раздражать, так это слово «почемучка». Его проникновение в педагогическую литературу относится как раз к тому времени, когда секса у нас в стране «не было». Может, стоит на время объявить мораторий на его употребление?) Ну и я бы предупредила взрослых, что автор книги будет рассказывать вовсе не о сексе. Речь пойдет о биологии человека (о цитологии и физиологии) и немножко – о социологии.
К тому же, совсем не обязательно вываливать на голову «почемучке» всю имеющуюся в книге информацию. Как уже говорилось, книгу можно «обчитывать».
Кортни Адамо, Эстер ван де Паал «9 месяцев в ожидании брата или сестры»
А вот к этой книге у меня вообще не нашлось придирок. По-моему, «9 месяцев…» - одна из лучших в своем ряду, если иметь в виду читателей-дошкольников.
Она не только познавательна, не только призвана решать экзистенциальные вопросы, но и очень практична. Ее содержание прямо связано с жизнью ребенка и его семьи: если семья готовится к пополнению, у ребенка неизбежно будут возникать вопросы. И, конечно, никакие «ужасы» и домыслы о том, что мама кого-то проглотила, в этот период не нужны: « в тексте даются ответы на вопросы, которые часто задают дети в семьях, где ждут еще одного ребенка… описан каждый месяц беременности».
Описание изменений, происходящих с развивающимся в матке ребенком, можно встретить и в других книгах. Но здесь авторы еще и приводят интересные данные о вынашивании детенышей у разных видов животных, об особенностях их появления на свет: к примеру, кенгуру «донашивает» новорожденного в сумке, а слоненок внутри слонихи, оказывается, покрыт волосками и «лысеет» к моменту рождения.
А на иллюстрациях – никакой «обнаженки», никаких смущающих сцен. На картинке, где изображены роды, мама лежит на кровати в рубашке, рядом стоит акушерка.
В тексте рассказывается про движение малыша по родовому каналу, про пуповину, даже про «кесарево сечение». Но нет ничего, что мама сама не захотела бы продемонстрировать ребенку, ничего из разряда: «А сейчас мы с тобой заглянем в замочную скважину и узнаем, чем занимаются мама с папой».
Зато в конце каждой главы есть раздел под названием «А как мама себя чувствует?»
В этой книге все серьезно. Никакой иронии, как у Роби Г. Харриса и художника Майкла Эмберли, который так разрезвился, что придал яйцеклетке и сперматозоидам антропоморфные черты. В итоге яйцеклетка в комиксах выглядит этакой теткой-дурехой, которую «обложили» сперматозоиды и наседают, наседают... Как-то это не очень поддерживает установку на «чудо». Даже наоборот.
Возможно, дело в том, что книжку «Давай поговорим…» делали мужчины, а книжку «9 месяцев…» – женщины?
В любом случае, «9 месяцев в ожидании брата или сестры» подходит для дошкольников лучше всего. А вопрос «Как чувствует себя мама?» выводит разговор из чисто познавательной плоскости и возвращает нас к простой человечности.
Катерина Януш, Мерви Линдман «Как я появился на свет»
Но самая лучшая в ряду, на мой взгляд, ‒ книга шведской писательницы Катерины Януш и шведской художницы Мерви Линдман «Как я появился на свет». Это тот случай, когда книга абсолютно подходит для чтения не только маленькому ребенку (того возраста, когда у него впервые возникнет интерес к теме), но и взрослому – потому что она является произведением искусства.
Понятно, что в задачу автора и художника входило «ответить на вопрос» и они, наверное, делали «научно-популярную книгу».
Но получилось нечто иное, выходящее за рамки жанра.
Сдвиг намечен уже в названии: не «Откуда берутся дети?», дети «вообще», а «Как я появился на свет» ‒ то есть конкретный «я». У авторов нет никаких претензий на энциклопедичность и «объективное изложение фактов, отобранных сотней ученых». Это личная история, рассказанная от лица мальчика лет семи, или, если хотите, лирического героя: все признаки лиричности тут налицо!
Герой-рассказчик ‒ обаятельный, рыжий, веснушчатый, с большущим, как у лягушонка, ртом. Он очень похож на маму (такую же обаятельную рыжеволосую «некрасавицу») и немножко на папу – двух других важных персонажей его истории. И первая мысль, которая возникает при взгляде на картинки, на эту семейку, что ты был бы рад с ними познакомиться. Судя по лицам, это какие-то счастливые, открытые, полноценные люди – что взрослые, что мальчишка. Их лягушачьи рты и живые глаза – залог того, что они с удовольствием и часто улыбаются и, судя по всему, тесно связаны между собой ‒ но не какой-то болезненной привязанностью, какими-то обременительными, утомляющими отношениями, нет. Они же все светятся! Им так хорошо друг с другом!
И читателю – с ними!
Эти образы и очень личная и доверчивая интонация повествования создают атмосферу абсолютного приятия. Что бы тебе ни сказали, ты ко всему отнесешься с пониманием, позитивно. А как еще можно себя вести, если тебе доверяют личную историю?
И читатель (не только маленький, но и взрослый) с готовностью отождествляется с ее героями – как будто только и ждал, чтобы ему предложили подобную версию собственного происхождения.
А скажут читателю все, что требуется для полноты естественно-научной картины: и про клеточки в «мешочке папы» и «животе мамы», и о том, что должно случиться, чтобы клеточки встретились, и как ребеночек чувствует себя в животе у мамы, и как появляется на свет... Даже голеньких папу и маму покажут, и как они обнимаются. Но, честное слово, рисунки не вызывают никакого стыда, никакого чувства, что читатель за чем-то подглядывает, ‒ так это выглядит мило и простодушно. И, заметьте, мама и папа не «голые», а «голенькие». Почему-то картинки выглядят совершенно невинно. У художницы, видимо, есть какой-то секрет рисования…
Картинки буквально пропитаны мягким юмором (юмором, а не иронией, которую маленький ребенок не способен уловить). Местами и правда очень смешно нарисовано: «Бывает, что ребенок не может выйти через дырочку. Тогда доктор вырезает в мамином животе маленькую дверцу, чтобы выпустить ребенка наружу…»
Ничего ужасного! Ничего неприличного! Все очень наглядно, просто и абсолютно в пределах детского разумения.
Думаю, эта книга пополнит не очень длинный ряд моих любимых детских книг.
Как итог: детям в возрасте четырех-семи лет, задающим вопрос «Откуда я появился?», важно помочь в преодолении возникшей тревожности. Кого-то заинтересует естественно-научный взгляд на рождение ребенка с биологическими подробностями, а кого-то вполне устроит более романтическая версия и «общий» ответ на вопрос.
Разным детям в этот момент нужны разные книги и разные ответы.
Марина Аромштам
"Тсс... У вас есть детские книги о... сексе?"
Крошечная история из жизни одного книжного магазина
Рассказывает соорганизатор книжного магазина «Маршак» Наталия Платонова.