Но дело в том, что книга Дэвида Алмонда совсем не об Орфее и его волшебном искусстве. Это история Эллы Грей, Эвридики. Древний миф не говорит о ней ничего, как будто она стала тенью задолго до того, как босой ногой наступила на змею. Помнила ли она своего возлюбленного в загробном мире, хотела ли она вернуться на землю, когда Орфей явился за ней в Аид? Но античного рассказчика мифологического сюжета о победе искусства над смертью совсем не волновали чувства героини, она была нужна лишь для того, чтобы певец, последовав за ней, смог прикоснуться к тайнам мироздания, недоступным живым.

А «Песня для Эллы Грей» – совсем о другом. Ее герои – современные английские подростки из обычной школы в Ньюкасле, расположенной на левом берегу реки под названием Тайн (Tyne).

У Клэр, от имени которой ведется рассказ, есть несколько блокнотов, в которых она фиксирует происходящее, записывает свои наблюдения, мысли и впечатления. Красивый красный блокнот с обложкой под итальянский мрамор Клэр купила вместе со своей подругой Эллой, чтобы записать в нем историю ее любви.

Клэр и Элла познакомились, когда им обоим было пять, и с тех пор друг с другом не расставались: сидели за одной партой; ночевали друг у друга, перешептываясь в темноте, делились секретами и мечтами; ходили гулять к реке и, зайдя в воду, прижимались к металлической решетке, закрывавшей вход в каменный туннель, из которого вырывалась упрятанная под землю река. Им казалось, что оттуда, из рокочущей темноты, к ним протягивают мохнатые лапы злобные чудовища, и, замирая от ужаса, девчонки выскакивали из воды… Как и другие школьники, они писали сочинения, делали домашние задания, готовились поступить в университет и, собравшись с друзьями, пели под гитару.

Но в поездку на побережье, в Нортумберленд, Клэр с компанией друзей отправилась без подруги. Родители Эллы, переживая, что дочь слишком витает в облаках и не очень заботится о своей успеваемости, не разрешили ей уехать на пасхальные каникулы к Северному морю. Там, среди дюн, ранним утром выбравшись из палатки, Клэр первой услышала пение Орфея. Возникнув как будто ниоткуда, он сидел на склоне, перебирал струны какого-то странного инструмента и пел. Он был обычным парнем, их ровесником, небритым, в темном пальто и с длинными, собранными в хвост волосами. Из палаток выбрались и остальные. Но его музыка была так не похожа на то, что они слышали раньше, что Клэр достала мобильный телефон и набрала номер подруги. Можно ли почувствовать друг друга по телефону? У тех двоих, Эллы и Орфея, получилось.

Потом он пришел за ней в школу и просто встал внизу, под окном ее класса, а она сразу собрала учебники и вышла. И не было удушливой неловкости, смущенных взглядов, случайных касаний и страха оказаться отвергнутым, осмеянным, нелепым, вспыхнувших лиц и влажных рук, – всего того, без чего, наверное, не бывает первой любви.

На следующий день Элла вернулась к занятиям, но мир стал для нее другим. Как будто ее чувство открыло для нее какие-то тайные знания, пробудило глубокие мысли, милосердно скрыв лишь то, что случится с ней самой.

Клэр описывает, как на уроке литературы Элла рассуждает об идее предопределенности в книге Мильтона «Потерянный Рай». Она считает, что, по задумке автора, Адам был обречен съесть яблоко уже потому, что Бог допустил его в Райский сад, и «его мнимая свобода воли была частью предопределенной ему судьбы». Учитель, мистер Кракатау, поражен, откуда у девушки, проскучавшей на его уроках несколько лет, вдруг возникли такие четко сформулированные идеи. Он спрашивает, верит ли она сама в идею предопределения. И Элла весело смеется, отвечая, что Мильтон писал во времена Мильтона, а она верит в свободу воли.

Сдав все домашние задания, Элла просит родителей отпустить ее с друзьями на море – туда, где ждет ее Орфей, где ей так хочется танцевать босиком в дюнах и где даже змеи выползают на берег послушать его пение…

Можно предположить, что тот, кто, как старый купец, бережет подробности прошлого и настоящего, навеки запечатывая их в слова, способен по движению птицы на небе, по вьющемуся следу на песке, по легким барашкам волн предугадать будущее. Но Клэр, чья рука без устали фиксирует происходящее, еще не чувствует, что все уже предопределено и что в новом блокноте с обложкой под итальянский мрамор она будет писать, когда единственная из троих останется в живых.

Как и Эвридика из античного мифа, Элла Грей погибает. Чтобы вернуть ее в мир живых, Орфей ищет вход в Царство Теней, и Клэр отводит его к тому самому туннелю, из которого вырывается запертая в камне река, где вместе с Эллой они слушали эхо и убегали от монстров. В свой путь в Аид Орфей отправляется один.

На следующий день Клэр находит его, абсолютно опустошенного, на берегу реки…

Передавая в своем дневнике рассказ Орфея о том, что с ним произошло за железной решеткой каменного туннеля, Клэр хочет воздержаться от собственных оценок. Для этого она – как в том театральном действии, на котором они с Эллой в детстве побывали с родителями, – «надевает маску» и ведет рассказ от лица самого Орфея.

Дэвид Алмонд не меняет концовку мифа. Из Царства мертвых герой возвращается один. На самой последней ступеньке при выходе из туннеля тень Эллы дотрагивается до его плеча, – и Орфей оборачивается. Но разве он мог поступить по-другому, когда та, что для него важнее всего на свете, коснулась его? Простила бы она его, если бы он ей не ответил?.. И Эвридика Дэвида Алмонда, Элла Грей остается в царстве вечности, потому что она навсегда должна остаться такой, какой ее полюбил Орфей – мечтательной и порывистой, не считающей ступени, чтобы дотронуться до любимого.

Когда-то Элла, идя по берегу Тайна, сказала Клэр, что никогда не сможет понять, как живут ее родители, и никогда не станет взрослой. Она так и осталась молодой и счастливой. В церкви, где плакали у гроба ее родители, уже была не она. Элла продолжает жить в шепоте листвы, в плеске волн и в белых маргаритках на берегу – ведь когда-то она говорила Клэр, что после встречи с Орфеем чувствует странное единение со всем окружающим миром, чувствует себя частью реки, деревьев, цветов и камней…

Клэр пытается найти свою подругу в тех местах, где им так нравилось бывать, но ее тень ускользает и от нее. Тогда она достает свой красный блокнот, вновь надевает маску Орфея и начинает писать. В ее истории Орфей и Элла снова, взявшись за руки, уходят со школьного двора, снова приходят на ужин к Клэр, и Орфей поет для ее родителей, и снова вся дружная компания едет на пляж в Нортумберленд. У книги, в отличие от жизни, есть огромное преимущество, ее можно начать сначала. Орфей и Элла обретают бессмертие.

«Песня для Эллы Грей» – это история о любви, которая бывает такой разной. И если кто-то не может выразить ее в песне, как Орфей, то это не значит, что он любит меньше. Клэр встречается со своим одноклассником Сэмом. Она не чувствует и доли того, что переживала Элла, а Сэм изо всех сил пытается завладеть ее вниманием, помочь ей справиться с потерей. И, может быть, именно отчаянно злые слова Сэма, обиженного ее холодностью, возвращают Клэр к ее собственной продолжающейся жизни. Она находит в себе силы подготовиться к экзаменам, поступает в университет и уезжает, оставив прошлое в прошлом.

«Песня для Эллы Грей» – это книга о юности, когда многое кажется совсем не таким, каким оно было на самом деле, и о взрослении.

Ксения Барышева

______________________________

Дэвид Алмонд
«Песня для Эллы Грей»
Художник Светлана Исханова
Перевод с английского Натальи Фрумкиной
Издательство «Аркадия», 2019