«Я люблю читать»

Несколько лет назад я увидела в книжном магазине серию книг «Я люблю читать». Это англоязычный проект, над которым с начала 2000-х работает австралийское издательство «Weldon Owen», на русский его переводит издательство «Махаон». Всего в проекте 64 книжки. В каждой из них по 24 страницы, разделенные на четыре уровня: «Учусь читать» (5-6 лет), «Умею читать» (6-7 лет), «Читаю сам» (7-8 лет) и «Хорошо читаю» (8-9 лет). Для каждого уровня подготовлено 16 книг, написанных разными авторами, но в единой стилистике. Эти 16 книг посвящены одной из четырех тем: «Животные», «Планета Земля», «Наука и изобретения», «История». Конечно, на каждом уровне тексты усложняются и увеличиваются по размеру. Например, на первом уровне в теме «Наука и изобретения» представлены «Корабли», «Сила и движение», «Машины», «Музыкальные инструменты». На втором уровне в этой же теме – «Машины и механизмы», «Человек», «Климат», «Раскопки». Мне очень понравился этот проект, хотя я не могу назвать его безупречным. Переводы не всегда удачны – даже на первом уровне встречаются очень сложные синтаксические конструкции, с обилием причастий и деепричастий; попадаются и откровенные канцеляризмы. Много вопросов у меня к содержанию, к отбору тем: иногда информации очень много, иногда на странице одна «вода», читать неинтересно. Чувствуется и австралийская специфика: смерчам и пыльным бурям уделено больше внимание, чем снегу или деревьям.
Я не стала покупать все книги, но выбрала на каждом уровне те темы, которые могли бы заинтересовать моих сыновей. Хотя на тот момент читать они совсем не умели, я не стала убирать эти книги на верхние полки стеллажа, а положила так, чтобы дети в любой момент могли их взять. Но я принципиально не читала тексты, мы только рассматривали и обсуждали иллюстрации. Постепенно Лёня начинал складывать слоги в слова – и читать. Сначала заголовки и подписи к картинкам, а потом и всё остальное.
Конечно, эта серия – не единственная, по которой он учился читать. Но именно здесь Лёня нашел удачное сочетание иллюстративного ряда с текстом и захватывающей его темой. Ведь главное – не только умение складывать буквы в слоги, но и желание читать!

Что такое клякса?

Мне было очень важно поддержать Лёнино желание читать самостоятельно, но я ни в коем случае не собиралась заставлять его читать. Уже несколько лет мои дети с большим увлечением занимаются в Монтессори-группе, и дома я стараюсь поддерживать принятую там систему. Один из постулатов этой системы – «интеллект на кончиках пальцев». Мы не учим специально буквы, не занимаемся по букварю, но все время играем с буквами – вырезаем, лепим, рисуем вареньем на манной каше и пальцами на песке (я даже специально купила ящик с подсветкой для рисования песком, и Платон обожает с ним заниматься). В результате писать Лёня научился на пару лет раньше, чем читать. И мне показалось, что именно сейчас, когда и письмо, и чтение стали для него доступны, ему будет интересна и полезна история о том, как девочка Аля писала письмо маме и не могла его закончить, потому что злой Кляксич спрятал букву Я.
В нашей домашней библиотеке есть два экземпляра повести Ирины Токмаковой «Аля, Кляксич и буква А». Один – издание 1989 года (издательство «Малыш») с иллюстрациями Льва Токмакова, которое пришло из моей семьи. Второй – издание 1969 года (издательство «Детская литература») с иллюстрациями Виктора Чижикова, которое читал в детстве мой муж. Я положила перед Лёней обе книги: какая тебе больше нравится? Пролистав обе, он однозначно выбрал книгу 1969 года, которая старше самого Лёни на три с лишним десятилетия.

И я прекрасно понимаю его выбор. Дело даже не в иллюстрациях, хотя рисунки Токмакова напечатаны темновато, мутновато, да и сами они какие-то невнятные, неразборчивые. Я думаю, дело в конструкции книги. Старая книга с картинками Чижикова сделана в формате обычной тетрадки, хорошо знакомом ребенку. Многочисленные задания, рассыпанные по всему тексту, здесь тоже не просто «напечатаны буквами», но и показаны на картинке – это создает ощущение подлинности, живости, всё происходит в книге-тетради здесь и сейчас. Заставки в начале и в конце каждой главы помогают ребенку осознать сюжет книги, переход от одной истории к другой. Именно это подкупило Лёню, и он с огромным удовольствием рисовал в своей рабочей тетрадке и букву О, и шпалы для поезда, и этажи считал по дороге к Доброй Дуне.

Для меня очень важно, чтобы в книгах, которые я читаю детям, было как можно меньше непонятных слов и событий, чтобы каждая книга оставляла в них какой-то след, «присваивалась» ими и становилась частью их жизни. Поэтому мы все время обсуждаем прочитанное, останавливаясь чуть ли не каждой странице. И почти сразу же я обнаружила, что имя Кляксич и само понятие кляксы моим детям непонятно. Конечно, они знают кляксы от красок – но ведь в книге речь не о них! И тогда я отправилась в канцелярский магазин за тушью и перьевыми ручками. Этот подарок произвел на детей, особенно на Лёню, ошеломляющее впечатление.
Первым делом он, конечно, везде понаставил клякс, самых разных форм и размеров. А затем отказался от всех карандашей и фломастеров, стал писать и рисовать только тушью. И первое что он сделал – соединил степлером несколько листов бумаги, написал на обложке АЗБУКА и, подглядывая в книжку, написал по порядку все буквы. Конечно, тушью. Это была его первая азбука. До этого ни дома, ни в детском саду, ни в Монтессори-группе он не знакомился с алфавитом, осваивая буквы в совершенно произвольном порядке. И вот теперь он понял: азбука – это дом для букв, и каждая живет в нем на своем месте.

Куда подевались буквы?

Платон младше Лёни на два с половиной года, но старается ни в чем от него не отставать. И ему тоже подавай буквы! Пока Лёня занимался алфавитом и тушью, мы с Платоном рассматривали одну из самых любимых моих книг – «Язык родной, дружи со мной», появившуюся в результате содружества поэта Александра Шибаева и художника Вадима Гусева.
Здесь под одной обложкой собраны несколько книжек. Первая из них называется «Вот они какие!»: «Буквы, буквы, дай им волю, нашалятся буквы вволю». Одна страница – большой рисунок со спрятанной буквой и несколько поэтических строк. Я не стала запрещать Платону рисовать в книге – ведь это так здорово: обвести спрятанную букву, самому ее нарисовать. Мы постоянно отвлекались от книги, оглядывая комнату и пейзаж за окном: где тут еще спрятались буквы? Вот опора для качелей похожа на букву А. Циркуль – на Л. Зеркало – на О.
Вторая книга в этом же издании – «Буква заблудилась». В коротеньких двустишиях Шибаева в одном из слов подменена буква: «Закричал охотник: “Ой! Двери гонятся за мной”». А на иллюстрации Гусева нарисована дверь, которая гонится за охотником. Сама буква в тексте выделена цветом, и найдя ее, ребенок начинает подставлять другие, пока не найдет нужную. И стихи, и картинки настолько смешные, что мои дети готовы читать их много-много раз, каждый раз заливаясь от хохота. Они и сами очень любят сочинять нечто подобное. Благо, в речи Платона мы слышим много слов с подменой букв: ягода брусника у него называется «грусника», потому что она кислая и грустная. Будильник превращается в «гудильник», потому что гудит. А волосы – в «голосы», поскольку растут на голове. «Кружинка» – это пружинка, она ведь круглая. «Дайте мне скорее нож, потому что я хорош!» – придумывает Платон. А Лёня предлагает замену: не нож, а рожь или брошь! Но Тоша не согласен: в данном случае ему необходим именно нож, чтобы разрезать яблоко.
В этом чудесном сборнике есть еще две книги: «Волшебные слова» (про палиндромы) и «Ох уж это грамматика!» (про знаки препинания, орфографические правила и т.д.). Думаю, в следующем году, когда Лёня пойдет в первый класс, он как раз до них дорастет.

Буквы на грядках

Два года назад в детском саду, куда ходит Лёня (на тот момент ему было 4 года), проходило ежегодное логопедическое обследование. После него меня пригласили на собеседование и сообщили, что у Лёни проблемы с произношением свистящих, шипящих и твердого Л. Все это требует немедленного вмешательства логопеда. И вообще, вероятно, у него дизартрия, поскольку шипящие должны появляться раньше Р, а у него Р есть, а шипящих нет. Я испугалась, особенно слова «дизартрия». Повела Лёню к логопеду. Первый месяц, пока они лепили буквы и пели песенки про гласные, все было отлично. Потом логопед начал ставить шипящие с помощью шпателя, вызывая у Лёни рвотный рефлекс, и мальчик наотрез отказался заниматься. Я его поддержала. Такие садистские действия совершенно не укладывались в мою картину мира.
И тогда мы начали заниматься дома. Я купила самоучитель по логопедии, целую серию домашних логопедических тетрадей, сборники по артикуляционной и дыхательной гимнастике, а главное – две книжки Алексея Шевченко, «Сорок сорок» и «Дали Даше карандаш». Скороговорки, скоросчиталки, смешилки и хохоталки очень понравились Лёне, и, на мой взгляд, своим успехом в произношении свистящих и Л он во многом обязан Алексею Шевченко. Естественно, на наших занятиях присутствовал и Платон, который сразу выбрал свое любимое стихотворение и повторяет его почти без запинки:

Грядка репы,
Грядка брюквы.
Рядом с ними зреют буквы!
Здесь на грядках, например,
Созревает буква Р!

Анна Рапопорт