Открывается дверь. Родитель пропускает вперед двух детей, брата и сестру. Значит, сегодня у меня группа из двух детей. Никогда не угадаешь, сколько придет и кто. Эти двое на языке психологии – «немотивированная» группа. Их на чтение привели родители, сами они могут хотеть что угодно, но только не читать.

Мальчик первым делом нетерпеливо спрашивает, какая сегодня книга. Получив ответ, мгновенно утрачивает к ней интерес, и его внимание переключается на маркеры и бумагу, лежащие на столе.

Я начинаю рассказывать о мальчике Гарри Поттере, который в один самый обычный день узнал, что он волшебник... Дети в этот момент с интересом нюхают маркеры и обсуждают, приятно ли они пахнут, эта тема им явно ближе. Я открываю книгу и читаю им фрагмент про детство юного волшебника. Когда я поднимаю глаза, то вижу, как мальчик маркером раскрашивает себе язык.

Внутри меня мгновенно все холодеет. Что делать? Я понимаю, что строгий тон и фразы вроде «убери немедленно» не помогут. Осторожно подыскивая слова, я говорю: «Вася, я вижу, ты раскрашиваешь язык. Ты хочешь привлечь мое внимание. Для этого не обязательно так делать. Ты сейчас уже привлек мое внимание. Что дальше?»

Мальчик растерян (получив внимание, он не знает, что с ним делать). Каким-то чудом мне удается остановить процесс. Дети даже соблаговолили умыться (сестра ‒ заодно). Когда они выходят, я на всякий случай убираю маркеры подальше.

Дети весело вбегают в комнату. Тут мальчик замечает, что я одета во что-то необычное, и спрашивает:

‒ Что это?

‒ Это школьная форма в школе волшебства, мантия...

Я снова перевожу разговор к книге. Рассказываю о том, как Гарри выпустил удава из зоопарка с помощью волшебства и как они поговорили. «Откуда ты?» – спросил Гарри. Удав кивнул на табличку около вольера. Тут я делаю паузу и говорю: «А на табличке было написано. Показываю детям заготовленный лист бумаги с коротким текстом. Два носика тянутся к листу: «Уд-ав бра-зиль-ский». То, что написано под табличкой, дети тоже читают сами.

Дальше все пошло, как по маслу. Говорили о волшебных предметах, какие они бывают, придумывали свой собственный. Выпустила из рюкзака сову Буклю, и дети забросали меня вопросами: почему она мягкая? (Это перья.) А как они сделаны?

Я предлагаю им посмотреть отрывок из фильма, урок полетов на метле. Они с интересом смотрят. При этом девочка не отпускает Буклю, гладит ее и держит в руках.
После просмотра она грустно вздыхает: «Жаль, что мы не волшебники...» Предлагаю: «Кто хочет надеть мантию?»

Девочка первая.

Я помогаю ей надеть. В мантии с совой она выглядит, как настоящая волшебница.

В это время ее брат делает волшебную палочку из бумаги. У него все, что бы он ни взял, в руках ладится. Сестра пытается, но у нее никак не выходит так же ровно. Я прошу брата помочь ей, научить. Мальчик всем делает палочки, даже мне…

Один час из жизни. Одна встреча из многих на протяжении года. Бывает, мы читаем и разыгрываем спектакль по прочитанному. Бывает, книга передается по кругу, и все хотят посмотреть первыми. А бывает, что дети могут не захотеть читать, а захотеть петь, смеяться, рассказывать о своей неделе, грызть карандаши... И если им было интересно, приятно, хорошо на занятии, – это здорово. Я думаю, что если интересное для ребят времяпрепровождение было связано с книгой ‒ как сегодня «Гарри Поттер» стал импульсом для разговора и игры в волшебников, ‒ то в дальнейшем в их меняющийся и усложняющийся мир книгам будет легче войти. А читать или не читать – решать им самим.

Екатерина Безбородникова