Некоторые кораблики тонут, некоторые застревают, но многие плывут. Я собираю чернику неподалеку и слышу, как дети намереваются пойти дальше по берегу, чтобы выяснить, куда приплывают их кораблики. Подсказываю им начало стихотворения Романа Сефа, которое они хорошо знают. Дети легко подхватывают и говорят, обращаясь к ручейку:

                                         Если спросишь
                                         Ручеек:
                                         «Ты куда бежишь?» –
                                         То ответит
                                         Ручеек –
                                         В речку,
                                         Мой малыш.
                                         Если спросишь
                                         Речку:
                                         «Ты куда бежишь?» –
                                         То ответит
                                         Речка:
                                         «В море,
                                         Мой малыш».
                                         Если спросишь
                                         Море:
                                         «Ты куда бежишь?» –
                                         Скажет море:
                                         «Никуда,
                                         Засыпай, малыш».

Тоша непременно в конце вносит уточнение: а на самом деле море бежит в океан!

И Лёня, и Платон очень любят тоненькую книжку Сефа, с великолепными иллюстрациями Михаила Федорова. При этом у каждого – свои любимые стихи. Тоша обожает стихотворение о ссоре между чашкой и блюдцем (видимо, потому что он вообще неравнодушен к посуде). Лёня в свои три года это стихотворение терпеть не мог и все время пролистывал страницу с ним.
Лёня из этой же самой книжки и раньше, и сейчас выделяет совсем другие стихи – о ласточке-дирижере и «Чудо». И только два стихотворения Сефа любят они одинаково. Первое – «Разноцветные люди»: «Был ярко-красный человек веселым и здоровым, но встретил темно-синего – и сразу стал лиловым…» Когда рисуют красками, то специально смешивают их, вспоминая встречу цветных человечков.
А второе любимое ими стихотворение называется «Пес»: «На свете всё на всё похоже: луна на ремешок из кожи…». Это важный для Платона текст. Когда мы его прочитали впервые примерно год назад, Тоша долго разглядывал иллюстрации и никак не мог понять последние строчки: «…я – на тебя, а ты – на маму». Он часто вспоминает этот стих: прочти мне, на кого я похож? И одним из самых любимых его занятий стало установление сходства: картошка похожа на мячик, листик – на собаку, а оладышек – на гусеницу. Сегодня, например, он заметил след, похожий на лягушку.

***

Решила познакомить Платона со сказками Козлова. Начали с «Заяц, Ослик, Медвежонок и чудесные облака», где герои как бы отождествляются с облаками. Иллюстрации Ксении Павловой точно и тонко передают это сходство, и детям очень нравится разглядывать их и выискивать, кто на что похож. Вообще тема облаков оказалась очень актуальна. Над детской кроватью – огромное окно, все занятое небом и облачными превращениями. Засыпая, мальчики подолгу наблюдают за ними. Мы и раньше обсуждали, на кого похоже то или иное облако, но вчера Тоша никак не мог остановиться: облако было огромное и постоянно изменяющееся, похожее то на самолет, то на улитку, то на яблоко. А сегодня прочитали «Трям! Здравствуйте!» и «Ёжик в тумане». И Лёня, и Платон отлично знают мультики по этим сказкам, после чтения мы специально их пересмотрели. Лёня сразу догадался, что раз сказки в одной книжке, то их написал один писатель. «А что было сначала, – спросил он, – мультик или книжка?» И тут же заметил, что мультик «Трям! Здравствуйте!» точно такой же, как в книжке, даже песня про белогривые облака есть. А «Ёжик в тумане» совсем другой: в книге есть комарики со скрипками, а в мультике их нет. А медвежонок в мультике есть, а в книге нет!
– А что тебе больше нравится, мультик или книжка? – спросила я.
– И то, и другое, – ответил Лёня. – Мне лошадка больше всего нравится.
– А мне книжка! – заявил Тоша. – В мультике туман страшный.

***

Из стихов Сефа дети очень любят «На велосипеде двухколесном можно съездить даже на Луну!» Лёня часто, садясь на свой велосипед, повторяет эту строчку. И сегодня тоже вспомнил ее, когда отправлялись в велосипедный поход на дальнее озеро. Дорога туда идет, в основном, через чистый и светлый сосновой лес, с мхами и черничниками, есть отрезки лиственного леса; но где-то полкилометра надо двигаться мимо настоящей еловой чащи. Громадные стволы, длинные еловые лапы, гнилые пни в человеческий рост, темно, сыро, вокруг мухоморы и поганки... Прямо иллюстрация к сказке про бабу Ягу. Я издалека заметила, что Лёня остановился у въезда в ельник, слез с велосипеда и ждет нас с Платоном. Подхожу – он чуть не плачет от страха: «Ой, там что-то шевелится под елкой!» Пришлось перевозить Лёнин велосипед за руль через ельник.
Вернувшись домой, решила прибегнуть к «сказкотерапии» и прочитала детям сказку «У страха глаза велики». Им так понравилось, что пришлось читать трижды. Обсудили, что же так напугало Лёню в ельнике – что могло быть под веткой? И Лёня сам сказал, что боялся напрасно, скорее всего, это был просто ветер.
А вечером прочли сказку «Как коза домик строила» – о том, как коза искала место для домика, но все деревья советовали поискать другое место: с елки шишки падают, с дуба – желуди, с яблони – яблоки, шиповник колется, осина шумит, и только березка согласилась: «Я твоих козляток от зноя уберегу, от дождика спрячу, от ветра укрою». У нас старая книга, 1988 года, с прекрасными иллюстрациями Евгения Рачёва, где все упомянутые деревья прорисованы и узнаваемо, и очень сказочно. Читая, вспоминали, как на озере, закрыв глаза, слушали шелест разных листьев и скрип сосен на ветру.
Лёне скоро исполнится шесть лет, но он до сих пор, как и в три года, испытывает необъяснимую любовь к козам. Хотя вообще-то он совершенно равнодушен и даже брезглив по отношению к животным – в отличие от растений, которые он обожает и за которыми тщательно ухаживает и дома, и на даче. Самой любимой его сказкой была «Волк и семеро козлят» (помнится, я даже детский праздник на день его трехлетия придумывала по мотивам этой сказки). Так что сказки про коз и козлят в нашей библиотеке представлены во всей полноте, а эта, про домик, – одна из самых любимых Лёней. Он думает, что в этой сказке они строят тот домик, в который потом, в другой сказке, придет волк. И он даже сам пытался прочесть сказку Платону.
Эти сказки у нас в старых изданиях 1980-х годов, новых я, увы, не знаю.

В последнее время стали брать на лесные прогулки «Детский травник» и «Прогулки по лесу». Пользуемся ими как определителями. Детям очень нравится самостоятельно сравнивать настоящие растения с иллюстрациями в книжке, узнавать названия (кстати, и птиц мы по книжкам этим тоже узнаём). Когда находят нужное растение, я читаю им какие-то интересные выдержки. Лёню поразило, что раньше крапивным веником хлестали даже послушных детей, а Тоша теперь не сбивает мухоморы, потому что они – лекарства для лосей.
Цветет вереск, а у меня с ним одна ассоциация – «Вересковый мед» Стивенсона в переводе Маршака. «Из вереска напиток забыт давным-давно, а был он слаще меда, пьянее, чем вино». Не знаю почему, но эти строки намертво сидят в моей голове со школы, я даже помню страницу из учебника по литературе с напечатанным текстом. Каждое лето во время прогулок я читаю детям наизусть это стихотворение, и они все время спрашивают – как сделать мед из вереска? Кто такие пикты и почему их погнали к скалистым берегам? Почему могилки у них тесные? Вторая часть баллады малопонятна детям, но обычно мы до нее и не доходим. Интересно, что этот же текст в книге (у нас есть отдельное издание «Верескового меда» 1979 года с иллюстрациями Воловича) детей совершенно не увлекает. Но вот в лесу, в окружении вереска – совсем другое дело.

***

На днях принесли с прогулки зверобой, ромашку, чабрец, иван-чай – лекарственные травы, которые дети решили засушить и потом добавлять в чай. Собственно, они и так каждое утро пьют травяной чай, но теперь Лёня отрывает лепестки или листья от «своих» трав и добавляет в чай. А затем они вместе с Тошей отправляются поливать свои «косточки». История эта тесно связана с Карлсоном.
Мы буквально на днях закончили читать третью книгу – получается, два летних месяца Лёня провел с Карлсоном. Его «шалости» сильно повлияли на Лёнины игры: например, он перестал бояться привидений и мумий, с удовольствием в них играет (даже сам, как Малыш, сшил две простыни и проделал в них «глаза»). Когда Карлсон сажал косточку от персика, Лёня занимался тем же самым (добавив еще косточки от яблок, мандаринов, вишен, лимонов) – удивительно, но косточки действительно проросли! Лёня однажды их раскопал и увидел ростки. А когда Карлсон говорил «потусторонним голосом», то Лёня уходил «по ту сторону» двери и тоже изображал этот странный голос. И если Тоша случайно разрушает какую-нибудь Лёнину постройку или игру, то Лёня грозным карлсоновским голосом злится: «Это что за хулиганы-сороканы, отвратительные типы!»

Фото Анны Рапопорт