– Недавно я зашла в книжный магазин и обнаружила вашу книгу «Вселенная. Новая версия» на полке с фантастикой. А как бы вы сами определили жанр этого произведения?

– Это абсолютно реалистичная книжка. И самое сложное в ней как раз то, что это реализм.

– В ваших произведениях очень часто затрагиваются тяжелые, болезненные темы, например, тема смерти. В книге «Вселенная. Новая версия» у героя неожиданно умирает дедушка, в книге «Куда бежишь?» погибает пес Фонарщик…

– А вы решили, что он погибает?

- Да, я решила, что Фонарщик погиб.

– Многие считают, что он не погиб. В книге ведь нет однозначного ответа. Те, кто еще не сталкивался со смертью, читатели помладше, считают, что раз фонари зажигаются ‒ значит, все хорошо.

– Нужно ли разговаривать на эти темы с детьми и подростками? А если нужно, то как? Жеке кажется, что его дедушка не умер, а, как и собирался, уплыл в далекое море. Когда хозяева находят Чижика на даче, сами по себе загораются фонари. Вы считаете, что на самом деле смерти не существует?

– Конечно, смерти нет. То есть она, конечно, есть, и никуда от этого не деться, но это часть жизни. Хотя в нашей культуре о смерти говорить не принято.

У нас бывают так называемые «писательские посиделки», куда авторы приходят обсудить то, над чем они работают. И когда я показала «Вселенную. Новую версию», Ая Эн, которая выросла в Тбилиси, рассказала, что там во времена ее детства смерть казалась абсолютно естественным явлением, была частью жизни. Похороны были важным событием, и дети участвовали в похоронной процессии вместе со всеми, соблюдали ритуалы.

В повести «Вселенная. Новая версия» папа говорит, что зря они взяли Жеку на похороны деда. Но ведь это спорный вопрос ‒ зря или не зря. Я не знаю, как надо, но у нас существует страх, паника, ужас перед таким, в общем-то, естественным событием. Мне кажется, это не очень правильно.

На самом деле смерти как таковой не существует. Сколько людей должно было встретиться, полюбить друг друга, чтобы получилась я? Их сейчас нет, но в то же время они и есть ‒ они все есть во мне. И я, и они будут продолжаться в моих детях.

Но я сама не могу пока представить себе, что меня когда-нибудь не будет. Даже не столько представить, сколько смириться с этим.

– В повести «Вселенная. Новая версия» дедушка посвящает Жеку в рыцарский орден жанфутистов ‒ людей, не обращающих внимание на нанесенные им обиды. А существуют ли, на ваш взгляд, обиды из разряда непрощаемых?

– Название ордена «жанфутистов» происходит от французского выражения «Je m'en fous», что в буквальном переводе означает «мне все равно», то есть «мне наплевать». Учение «ордена жанфутистов» основано не на глобальном всепрощении, а на том, что можно найти радость, свет в любой ситуации, ведь на самом деле безвыходных ситуаций не бывает. Мне кажется, любую обиду можно простить. Для этого нужно только посмотреть на все происходящее из космоса.

– Жека методично подсчитывает признаки конца света. Он одинок и, наверное, несчастен. Что ждет его дальше? Почему он так зациклен на себе и совсем не обращает внимание на других? Полезен ли такой опыт одиночества для подростка?

– Мне кажется, опыт одиночества очень полезен. Жека в начале книжки и Жека в конце – два разных человека. В конце книги он принимает всю свою жизнь. Смерть деда расставляет для него все по своим местам, и Жека понимает, что́ для него по настоящему ценно.

У меня был очень смешной эпизод. Я очень чувствительна к запахам, и однажды в магазине купила дезодорант, который, судя по информации на этикетке, должен был быть без запаха. Но он ужасно пах. И вот я сидела рядом с мужем в машине, сзади сидели притихшие дети, а я все ныла, что купила не тот дезодорант. И в это время мне позвонила одноклассница, у которой восемь детей, и рассказала о том, что у нее сгорел дом, она разводится с мужем, так как он пьет, а у ее мамы обнаружили онкологию... И тут я поняла, что мне сверху постучали: «Эй, что ноешь? Тебе не стыдно? У тебя все хорошо!».

И с Жекой происходит то же самое. После смерти деда он на многие вещи начинает смотреть по-другому.

– Рядом с вашими героями всегда оказываются животные, даже в «Перелетных детях» за ребятами повсюду следует крокодил Васька. У этого есть какое-то объяснение?

– Крокодил Васенька ‒ комический персонаж, похожий на рептилию из песенки «По улицам ходила большая крокодила». Мне хотелось перенести персонажей из книжки в книжку. В книжке «Здравствуй, лошадь» главный герой – рыжий конь Кабачок, и именно он появляется в моей третьей книжке «Перелетные дети»: водитель троллейбуса видит в переулке рыжую лошадку, сворачивает с маршрута и следует за ней. А крокодил Васенька придрейфовал из второй книжки, «Сказки старого дома». Там один из главных героев все время пристраивает разных животных. Однажды у него появляется варан, который, на самом деле, оказывается крокодилом. Когда крокодил подрастает, мама героя говорит, что с ним надо что-то делать, и герои выпускают его в Москву-реку. И в «Перелетных детях» этот крокодил всплывает из Москвы-реки вместе с огромным количеством других крокодилов, потому что как только дома у человека появляется крокодил, он тут же бежит выпускать его в Москву-реку.

Мне кажется, с животными жить как-то уютней. Я когда росла, у меня была собака. Думаю, ребенку легче переносить неприятности, если у него есть животное. Пришел домой, рассказал о своих невзгодах, и как-то сразу стало легче.

– В «Сказках старого дома» убегает из дома главная героиня Ташка, в книге «Куда бежишь?» – пес Чижик. И у того и у другого все благополучно. Почему же у них возникло желание убежать? Куда или откуда они бегут? Нужно ли ребенку получить опыт свободы?

– Опыт свободы, безусловно, получить нужно, но при этом убегать из дома совершенно не обязательно. У меня в детстве был такой эпизод, когда я на всех обиделась и ушла из дома, но идти мне было некуда. Я гуляла по улицам, смотрела, как загораются окна, а потом вернулась домой. А дома никто даже и не заметил, что я уходила. И это тоже было очень обидно. Но это ощущение ‒ что я ушла из дома, не подумав, что будет дальше, я помню до сих пор. И мои герои испытывают то же самое. Наверное, для того, чтобы увидеть, что хорошего в этом доме может быть, нужно из него уйти, посмотреть на свой дом со стороны.

– В книге «Здравствуй, лошадь» конь Кабачок пишет на табличке, что он самый умный и замечательный, хочет повесить ее на свое стойло, но потом все-таки прячет ее в сено и только иногда достает. Как появился Кабачок? Стоят ли за этой историей какие-то биографические детали?

– В отличие от Кабачка, я про себя уже много чего понимаю. Мне, конечно, очень хочется, чтобы мои книжки была важны не только моим детям, но и еще кому-то.

Недавно у нас был разговор с Лешей Олейниковым. Мы говорили о том, что когда книжки пишутся о какой-то конкретной проблеме, и вокруг нее выстраивается сюжет, то книжка, как правило, не получается. Мне кажется, в каждой книге должен быть какой-то личный опыт, и тогда она, может, будет интересной.

Я с детства хотела ездить на лошади. И когда выросла, вышла замуж, то моя мечта сбылась. Я всех своих молодых людей проверяла на ипподроме, таскала их на бега. И мой будущий муж эту проверку прошел, и потом я повела его на конюшню и тоже посадила на лошадь. Он даже начал прыгать, брать барьеры.

Мой прадед играл на бегах. Под конец жизни он оказался в Боткинской больнице с диагнозом туберкулез. Он не верил, что болен, говорил, что его анализы перепутали, выменивал хлеб, который ему выдавали в больнице, на деньги и уходил на бега. В итоге его выгнали из больницы домой. А моя бабушка умирала от рака в тот момент, когда над Москвой должна была пролетать какая-то комета. Бабушка всполошила всю больницу, достала ключи от чердака, и пациенты, и врачи полезли на крышу смотреть на комету, ведь это бывает раз в двести лет! Наверное, азарт, интерес к жизни достался мне от бабушки и от прадеда.

– В «Сказках старого дома» Ташка и Ежа устраивают домашний театр, в книге «Вселенная. Новая версия» дедушка и Жека строят игрушечный городок. Есть ли в этих занятиях тоже что-то из вашего личного опыта?

– Театра в моем детстве было очень много. Я устраивала представления, заставляла всех родственников и знакомых смотреть. Сначала выстраивались декорации. Я доставала лампы, устанавливала свет. Моя сестрица очень любила продавать билетики на эти спектакли... Но когда приходили зрители, оказывалось, что действие не очень-то идет, потому что оно было совсем не продумано. Папа с тоской спрашивал, скоро ли конец, а мама говорила, что надо немного подождать, наверное, сейчас будет что-нибудь еще…

А мой муж лепил из пластилина солдатиков. У него были вылеплены целые армии, с одной и с другой воюющей стороны. Эти пластилиновые солдатики до сих пор иногда вылезают у нас дома. Вместо оружия у них были булавки. Иногда натыкаешься на что-то острое – вынимаешь кусочек пластилина с булавкой и вспоминаешь его игрушечную армию.

Беседу вела Ксения Барышева
Фото Галины Соловьевой

_________________________________________

Ксения Барышева, обладатель диплома «Книжный эксперт XXI века», член детской редакции «Папмамбука», 14 лет, г. Ярославль

Книги Аси Кравченко

Куда бежишь? »

Ася Кравченко

Здравствуй, лошадь! »

Ася Кравченко

Вселенная. Новая версия »

Ася Кравченко

Перелётные дети »

Ася Кравченко

Сказки старого дома »

Ася Кравченко