Спасением принцессы и преодолением множества препятствий на этом пути занимается очень маленькое (примерно по колено нашему Мите) пушистое и абсолютно не воинственное существо, похожее на хомяка, со смешным именем Снофрид. Он медлителен, домовит и немногословен, одно из любимых его слов – «гм», произнесенное с разными интонациями, выражает практически все оттенки его переживаний. Это было первым удивлением нашего чтения: обычно герои-спасители бывают совсем другие. А Снофрид больше всего напоминает маленького ребенка – беспомощного перед внешним миром и самодостаточного в своем фантазийном мирке. Но за время сказочной истории он буквально преображается. Ему приходится ползти по-пластунски в узком подземелье, карабкаться по горам, падать с хлипкого мостика над ущельем, научиться договариваться с огромными овцебыками и разными незнакомыми прежде существами. И он не сразу, но справляется, становится совершенно другим, окрепшим, не утрачивая при этом своей внутренней «уютной» сущности. «Очень подходящая книжка для моих детей!» – подумала я.

Вторым удивлением для меня стала структура самого текста. Мы с Митей уже прочли первые три главы истории, но ничего головокружительного пока так и не случилось. Снофрид только спас (совершенно случайно) эльфа, придавленного поленом, и потому был избран в потенциальные спасители эльфийской принцессы. Дальше текст тоже разворачивался чрезвычайно медленно. Каждая глава имела очень длинное название в духе средневековых рукописных фолиантов, и отнюдь не в каждой происходило какое-то событие ‒ что первое время меня чрезвычайно раздражало. Раз уж сказка с приключениями, они должны разворачиваться стремительно, с неожиданными поворотами сюжета. Но мои мальчишки довольно быстро поняли, что это не совсем приключенческий текст. Это вообще не книжка действие, а книжка состояние. Переживания героя, созерцание им окружающего мира, его мысли в разных обстоятельствах – вот настоящая канва путешествия, а вовсе не внешние события. Именно эта особенность притягивала Митино внимание к тексту. Они очень подходили друг другу – маленький созерцатель и долгая, неторопливая, местами даже густая и тягучая, как овсяная каша, сказка. Я тогда еще подумала: видимо, совершенно не случайно любимым и практически единственным блюдом в меню Снофрида была именно овсянка.

Митя по-настоящему наслаждался погружением в текст ‒ он, очевидно, узнавал во многих поворотах сказки самого себя. А Макар даже смог сформулировать ответ на мой недоуменный вопрос: что может быть привлекательного в истории, которая еле движется?

«Ну, мам, как ты не понимаешь? Это же Снофрид идет, он маленький, у него ножки короткие, он идет медленно, поэтому и сказка такая медленная. Если бы все происходило быстро, я бы ничего не понял, что он чувствует, а так я как будто в его шкуре».

А ведь действительно! Эта сказка не только про Снофрида, но и про самого маленького читателя. Как будто зеркало, поставленное перед ним, помогающее увидеть самого себя, встретиться с собой. Ребенок всегда отождествляет себя с главным, да еще и положительным героем. И у него тоже, как и у Снофрида, часто не все сразу получается, он тоже многое делает слишком медленно. Взрослые часто его за это ругают – давай скорее, что ты копаешься! Многие дети в такой ситуации либо захлопываются, уходят в себя, либо вступают в бесконечный конфликт. А в этой сказке такой неторопливый малыш получает право на самобытность и самоценность. Тем более что именно снофридовская основательность и серьезность в итоге позволяют мягкому, пушистому и совсем не героическому существу перемениться самым глубочайшим образом, стать настоящим спасителем захваченного королевства и разоблачителем козней злодея. Но при этом он меняется спокойно, гармонично, не взрывая себя изнутри, а постепенно выращивая новые качества. И все это видно читателю сказки благодаря ее своеобразному тексту. Протяженность предложений, лирические отступления, если хорошенько вслушаться, не мешают, а отлично помогают ощутить длину и тяготы пути и долгий, раздумчивый выбор героя – как лучше поступить. Помогают почувствовать движения души Снофрида, его засасывающий страх перед опасностью и процесс постепенного преодоления этого страха. Ребенок узнает, что бояться – не стыдно (что бы ни говорили мальчику взрослые), а нормально. Но со страхом нужно и можно справиться, вырастить в себе решительность и предприимчивость. Главное – сохранять в целости ядро своей неповторимой личности и быть открытым к новым контактам с миром, новым знакомствам. Эта сказка – настоящее утешение для медлительных и не слишком активных ребят, которые любят подражать, а не открывать. С радостью подражая главному герою, они смогут решиться на серьезные изменения в своей жизни.

Замечательные рисунки автора, разбросанные по тексту небольшими картинками, вызвали у нашего малыша такой прилив нежности и активного сопереживания судьбе Снофрида, словно он играл со своим любимым плюшевым медвежонком. Это я бы тоже отнесла к неоспоримым достоинствам книжки. Она отлично развивает в ребенке способность созерцать и сопереживать, вне зависимости от темперамента маленького читателя. Наш медлительный Митя благодаря ей обрел дополнительную жизнеустойчивость, а его старший брат, порывистый холерик, скорый в действиях и оценках, получил замечательную возможность увидеть совершенно иной внутренний мир и признать его ценность.

Елена Литвяк

___________________________

Андреас Х. Шмахтл
«Снофрид из Луговой долины.
Совершенно невероятная история освобождения Северной страны»
Иллюстрации автора
Перевод с немецкого Ирины Левченко
Издательство «Поляндрия», 2016