Иногда в нашей жизни случаются совпадения. Ещё есть вариант, что никаких совпадений на самом деле не существует, а просто когда мы заняты какой либо конкретной темой, то больше обращаем внимание на связанное с этой темой. Интересный у нас мозг, в общем. Но я сейчас не про мозг, вернее, не совсем про него. Я про книжку «Дети ворона» Юлии Яковлевой. Причём тут совпадения? Для меня их два. Первое: в 2016 году я начинаю интересоваться репрессиями и сталинским террором. В том же 2016 году выходит эта книга. Второе: до того как я всё-таки удосуживаюсь её прочитать, я выбираю тему для курсовой работы, её центральными объектами становятся некоторые из фантастических повестей Крапивина. В середине книги «Детей Ворона» я начинаю отчётливо чувствовать крапивинские нотки. Может быть, это мне теперь мерещится, а может быть, просто очень многие современные русские детские писатели испытали влияние Крапивина. Это вероятнее.

Так вот, эта книга ‒ своеобразный микс. Не только из влияний различных авторов, но и из разных жанров. Тут вам и драма ‒ она здесь вообще на протяжении всей книги, просто по самой ситуации, тут и приключения, ясное дело. С героями постоянно что-то приключается, причём как будто реальное, но «не совсем», так что здесь ещё и фантастика. Ну, и триллер. Жутких моментов в этой книге полно. Оно и понятно ‒ тема выбрана не особенно радужная. Но всё же подобных поворотов я не ожидала. Мой фаворит, конечно ‒ «серые толстые сардельки, без глаз и ушей, но с мелкими острыми зубками», которые лезут изо рта у героя. Серьёзно, от такого Хичкок зубами застучит. Эти элементы фантастики в книге периодически вызывают дрожь. Причем не только от страха, но и от восторга.

Это как бы взгляд детскими глазами, из детского мира. Но этот детский мир почти сразу же теряет своё очарование, потому что дети здесь ‒ почти наравне со взрослыми. Дети беззащитны перед взрослым произволом во все времена, но бывает в истории так, что и взрослые перед ним беззащитны, что и у взрослых не больше прав, чем у детей. Здесь в качестве каламбура можно вспомнить выражение «на птичьих правах». Так вот, в мире «детей ворона» все и вправду живут на птичьих правах. Может, поэтому дети здесь ведут себя достойнее, чем взрослые. Дети к таким маленьким правам привыкли, они знают, как себя вести, а вот взрослые не знают. Им это всё как будто уже мало́, не подходит по размеру, и они решают самостоятельно «урезать» свои обязанности, а именно: начинают трусить, предавать, проявлять равнодушие, доносить, клеветать и т.д., и т.п. Наверное, это один из элементов, которые в этой книге по-настоящему пугают. Потому что боишься стать таким взрослым, боишься не справиться с обязанностями, потому что недостоин прав. В этом случае как раз можно брать пример с главных героев этой книги, которые хоть и могут «делов натворить» время от времени, но потом всё исправляют, совершая поступки, на которые оказываются не способны взрослые вокруг них. Может быть, на них и правда способны были тогда только дети, потому что только они и верили в справедливость. Когда детей некому защищать, они часто не могут защитить себя сами, и это как раз темы Крапивина: произвол взрослых, насилие над детьми, разлучение детей с родителями. Хотя, наверное, это просто вечные темы. Потому что для чего же создана детская литература, как не для того, чтобы защищать детей и их права?

Что ещё? А ещё здесь есть красота, красота и красота. Ленинград, из серого превращающийся в цветной, разговоры с птицами ‒ абсолютно, кстати, бесподобные (после каждого из которых герой формулирует для себя некоторое моральное правило), ступени, возникающие из ниоткуда, и ещё множество всего. И если так случится, что эта книга ничему не научит, то красоте всё равно научит. Потому что красота есть всегда. Даже в самое страшное время.

Ксения Правикова, 15 лет, г. Химки, Московская область