Кира (2 слога) – хромая от рождения. По закону этого мира ее должны были убить сразу же, не дав душе поселиться в новорожденном теле. (Какие странные люди. Не верят в человечность, но верят в существование души. Что же делает душа в их телах? Пытается не высовываться, чтобы случайно кому-то не помочь?) Но Кирина мама не дала Хранителям убить дочь. А потом мама умерла, и Кира осталась совсем одна. Другие женщины, живущие в деревне, хотели выгнать Киру и занять участок земли, на котором та должна была построить свой дом ‒ вместо прежнего, их с матерью дома, который был сожжен. Женщинам деревни это место нужно для того, чтобы сделать загон для детей. (Загон. Для. Детей. Для живых маленьких детей, в которых, кстати, по их же собственной вере, уже поселилась душа.) Чтобы, пока родители работают, дети не мешали. Но Кире повезло. Ей не пришлось сражаться за место для своего дома. Вместо этого ее забрали к себе Хранители. Потому что они обнаружили у Киры талант вышивальщицы. Ее пальцы как будто сами знают, что им следует делать, сами сплетают красивейшие узоры.

Немного позже оказывается, что Хранители забрали к себе не только Киру. Еще у них жил Томас (2 слога) – резчик по дереву. А однажды ночью Томас и Кира нашли маленькую Джо (1 слог), которая очень красиво пела.

Хранители – довольно умные правители. Вместо того, чтобы истреблять талантливых жителей, они держат их при себе. Они контролируют, что те делают. Не дают им творить. Когда тебе говорят, какие узоры от тебя требуется шить, это все равно что писать диктант. В этом тексте не остается тебя, он не приносит тебе удовольствия. Кира чувствует, что ее пальцы перестали повиноваться какой-то волшебной силе, а лишь продолжают просто работать. Но она не знает, чем это объяснить. Кира думает, что так, наверное, и должно быть. К тому же Томас говорит, что с ним происходит то же самое.

Кира благодарна Хранителям, что те разрешили ей остаться у них, что она может работать и ей не нужно больше волноваться ни о еде, ни о своей безопасности. Чувство благодарности не дает ей возмутиться, не дает даже сомневаться в Хранителях. Кира, у которой никогда не было теплой воды и еды в достатке, а только вода из реки и мамины овощи с огорода, просто не может в ответ на их доброту ослушаться Хранителей. Поэтому она, как и следует, вышивает мантию Певца, на которой записана вся история их деревни.

Раз в год Певец в этой мантии и с посохом, резьбу на котором делает Томас, выходит и перед всей деревней исполняет Песнь: историю деревни и всех ее жителей с начала веков.

Чтобы работать с мантией, Кира учится красить нити. Для этого она ходит через лес к Аннабелле (4 слога), красильщице, которая занимается этим всю жизнь. Только вот есть одна проблема: Аннабелла не знает, где взять растение, которое окрасит нити синим. Или просто не хочет говорить Кире. Да и сама Кира замечает, что на мантии очень мало синих участков. Что же будет, когда ей придется латать и эти части мантии? Где она найдет замену этому синему цвету?..

(Если бы мы учили «В поисках синего» в школе, мы бы разбирали, что символизирует синий цвет в тексте романа. Но я думаю, что не важно, какого именно цвета Кире не хватает, синего или красного. Важно, что этого цвета нет и никто не может его добыть. Он символизирует ту часть мира, которую не могут контролировать всемогущие Хранители, ту часть, о которой они ничего не знают. Возможно, синий пропал из деревни, когда к власти пришли Хранители. Может быть, его тайну помнила лишь Аннабелла, но она так никому о ней и не рассказала.)

Но маленький друг Киры Мэтт (1 слог) смог найти синий. Он принес его из другой деревни. И принес с собой не только синий, но и привел человека в синей рубашке – отца Киры, которого она считала погибшим. Отец рассказал ей историю о том, как он мог умереть, но его спасли. Ему помогли другие люди… Отец рассказывает, что он пришел из селения, где люди помогают друг другу, что, на самом деле, так бывает. И Кира перестает верить Хранителям. Синий стал обозначать для этого мира еще и надежду. Потому что Кира была, наверное, единственным человеком в этой деревне, который, увидев синий, решился что-то изменить. Даже несмотря на то, что в ее имени всего два слога.

Поначалу мне показалось, что идея с количеством слогов в именах – лишь интересная «придумка» автора. Но потом я обнаружила, что это вовсе не «придумка», это лишь наблюдательность, свойственная Лоис Лоури. В мире Киры количество слогов в имени обозначает возраст. Один слог – ты совсем еще ребенок, два – уже подросток, три – взрослый, четыре – старец. Редко кто доживает до четырех, но такие считаются самыми мудрыми в деревне, к ним стараются прислушиваться даже Хранители. Если подумать, то и в нашем мире количество слогов в имени вырастает пропорционально возрасту. Например, сейчас мне 14, и окружающие обращаются ко мне Маша. Если бы я была взрослой, они бы, скорее всего, говорили Мария, а если бы ко мне взрослой обращались дети, то называли бы меня Мария Юрьевна. И знаете, пусть это будет единственное сходство нашего мира и мира Киры. Потому что если бы мы попали туда, мы бы не прожили и двух недель. Отчасти потому, что мы не умеем ни строить, ни сами добывать еду. А отчасти потому, что в нас еще осталась человечность.

И в Кире она осталась, именно поэтому она не уходит со своим отцом из деревни ‒ она остается, она хочет помочь. И, я верю, что у Киры может получиться.

Мария Дорофеева

_______________________

Еще о книге Лоис Лоури «В поисках синего» рассказала Ксения Барышева в статье «Как плавно вьется нить...»