В мире, который нарисовала Элен, бывают люди-призраки и люди-тени. Люди-призраки ‒ бесцветные, тонкие и с застывшими лицами, похожими на маски, у людей-призраков всегда картинные кривые позы, они похожи друг на друга и почти прозрачные. Иногда от них остаются только улыбки.

Люди-призраки растворяются в мире, потому что мир почему-то к ним расположен. Может статься, что мир подчинил их себе. Тогда мир злой. Но гораздо хуже будет, если люди-призраки подчинили себе мир и теперь все в мире будет становиться таким, каким хотят его видеть люди-призраки.

Элен разговаривает с нами. Вернее, пытается разговаривать. Элен разговаривает с нами, но не знает, что мы ее слышим, потому что Элен не может вступать в диалоги, она – одинокая тень, над ней звуконепроницаемый купол.

Люди-тени плотнее, живее и текстурнее людей-призраков, но при этом слабее и ниже, так как на самом деле люди-тени и есть тени людей-призраков. На некоторых страницах книжки у людей-призраков есть свои собственные черные и бесформенные тени, а на других рядом с людьми-призраками ‒ черные люди-тени. Тогда, если люди-призраки растворяются в мире, люди-тени светятся на фоне мира, они как черные дыры, в них уходит жизнь мира. Из-за теней у мира так мало цвета (мир Элен нарисован простыми карандашами) и из-за теней же призраки стали призраками. Но при этом люди-тени – тени людей-призраков и делают то, чего хотят люди-призраки. Получается, что люди-призраки сами обесцветили себя и мир. За что же их тогда любят?

А в некоторых местах бывают люди-тени на фоне черных теней. Это светлые люди-тени, но по ним все равно видно, что они тени, так как для людей-призраков черные тени ‒ отдельные, как стена или дождь, а для людей-теней – часть мира, люди-тени купаются в дырах черных теней, для них черные тени – скважина в волшебный садик, в которую они могут заглянуть. Такой человек – мама Элен.

А что будет, если попросить маму прошить тень? У мамы есть швейная машинка. Пусть мама возьмет швейную машинку и отделит тень от призрака. Куда тогда попадет тень? Тени вообще живут сами по себе? Что тень знает о жизнедеятельности теней? И о себе самой что знает? Кто такая тень? Почему маме так плохо?

Вообще-то Элен не хотела отделяться от людей-призраков. Она хотела сама стать человеком-призраком, чтобы побывать в их красивом призрачном мире кинофильмов и платьев с кринолином. Элен рассказывает нам, что раньше она и люди-призраки обожали платья с кринолином. Рядом с этими словами есть картинка, где девочка-призрак держит кринолин над Элен и этот кринолин загораживает черное на Элен, она там совсем как люди-призраки.

Мама сшила Элен платье с кринолином, но у этого платья была неправильная история, в нем было очень много мамы Элен, ее любви и жертвы, поэтому оно подействовало по-другому.

Нельзя прошить тень так, чтобы тень стала целая. Прошитая тень будет из лоскутков: лоскуток-колбаска, лоскуток-свинка, лоскуток-дочка... каждый лоскуток будет жить и пухнуть, толстеть и гнить, а сшиты лоскутки будут толстыми нитками. Нитки натянутся, и между лоскутками образуются щели. В лоскутках будут рождаться истории и проваливаться в эти щели. Даже самые хорошие и веселые истории провалятся, залежатся и будут плохо пахнуть. Тень будет распирать от невысказанных историй, она будет казаться себе огромной, склизкой и вонючей, потому что в тени много-много историй, но они не смогут выбраться из тени, они станут кислыми и чужими, а тень вдруг поймет, что постоянно, беспрерывно, каждую минуту врет, врет и врет.

Элен травят. Ее преследуют слова, написанные на стенах: «С Элен не разговаривать, у нее больше нет друзей», «А еще она воняет». Эти слова пишут только бывшие друзья Элен, вместе с которыми она обожала платья с кринолином, но Элен кажется, что все на свете. У Элен из-под ног исчезла земля и вообще все исчезло, у Элен сломался мир. Элен считает, что сама его сломала, она себя боится.

Тень попадет в новый мир. Этот мир будет чистый и похожий на бумагу. Ага, поймет тень, мне нужно его заполнить. Но чем заполнять? Гноем? Новый мир ждет от тени слов, он очень хочет, чтобы тень оживила его. Это молодой, наглый и смелый мир. Он похож на птенца с пухом вместо перьев, но летать ему уже хочется. Хей, говорит мир, ты, тень, ты же сама выскочила в меня, сделай что-нибудь, смелее! Только тень не захочет быть смелой. Тень раньше была маленькая, и все ее любили, а теперь раздулась и выгнала всех. Такую тень, конечно, больше не смогут любить, им просто не хватит места в маленьком мире большой тени.

Элен говорит, что хочет обнять маму, как обнимала, когда была маленькой, но не может, потому что мама здесь, а Элен там.

Маме Элен тяжелее всех. Мама скармливает Элен миру, приносит дочку в жертву или что-то вроде этого. Маме Элен больно, она бы хотела вернуть Элен в нормальный мир, каким он был до распада. Еще Элен похожа на маму, сначала не признавая этого, потому что мама ‒ слабая женщина-тень, которая, к тому же, не понимает Элен, топит ее в мире, навязывает ей унылые закрытые купальники, стесняется себя в Элен и просто себя, потому что она полная. Полнота, считает Элен, едва ли не основной повод человека не любить. Если бы Джейн была полная, ее бы никто не полюбил. И веселый голос ‒ только у худых маминых подруг.

А потом, в конце книжки, Элен нарочно будет делать как мама, радоваться ей, которую найдет в себе. И мама, увидев, что полная Элен радуется себе и ей, тоже обрадуется, но это будет потом. Мир злой, решает тень. Он меня схватил и не пускает, он рвет меня на лоскутки, он не дает другим меня слышать. Мир злой, глупый, маленький, несправедливый, он вообще не мир, он звуконепроницаемый купол. Он книжка из серых картинок, похожих на туман. Он склизкий, как улитка. Густой, как манная каша. В нем не за что зацепиться.

«Джейн, лиса и я» – это книжка из картинок и разговоров. Ее нарисовала Элен, ей одиннадцать лет, а в страну чудес попадают только те, кому не больше семи.

Тень обещает себе замолчать, стать кроткой, найти чужие миры и истории, куда можно будет тихонько спрятаться, чтобы этот вот, злой, не трогал. Элен находит «Джейн Эйр» ‒ «лучшую книжку, что когда-либо попадалась». Джейн тоже растет. Элен хочет в мир Джейн, потому что он цветной, там красивые деревья.

В мире Элен деревья важные. Они есть везде, но рядом со школой деревья похожи на грязные веники, а у Джейн деревья узорчатые и цветные. И чем дальше Элен от школы, тем больше вокруг узорчатых деревьев. Узорчатые деревья ведут Элен домой, а у нее дома растут на подоконнике. И волшебный садик, появляющийся из черных дыр, состоит из узорчатых деревьев. Кстати, появляется садик тоже рядом с мамой. Мама Элен – волшебница, она управляет тенями, отвечает за переход из одного мира в другой.

Но в главное волшебное место направляет Элен не мама, а школьные благотворители, отправляя ее класс в лес заниматься английским. Элен сразу понимает, что английский тут совсем ни при чем. Лес вовсе не создан для занятий английским, в лесу проводят страшные ритуалы и испытания, в лесу все может случиться, в лесу наш мир становится другим миром, поэтому Элен страшно, у нее потеют руки.

Забавно, но, по-видимому, Элен загоняют в «Джейн Эйр»: в лесу деревья из мира Джейн Эйр и каша из мира Джейн Эйр, но мир Джейн для Элен – идеальный мир, а тот, который создают ее одноклассники, люди-призраки, ‒сломанный и злой. Получается, что люди-призраки, злой мир, побеждают и разрушают мир, который выбрала себе Элен. Когда люди-призраки смеются над полнотой Элен, смотрят на нее своими прозрачными лицами, Элен растворяется, и в ней случается атомный взрыв, конец света. «Я жду чего-то... конца света, если повезет». И было бы совсем не странно, если бы и в этом мире случился взрыв, потому что в книжке Элен лес, куда привозят ее с классом, это место соединения сломанного мира, то есть множества миров, на которые распался правильный мир.

Тут становится ясно, чего так хочет от Элен ее новый мир. Он хочет целостности, чтобы лоскутки не отталкивали друг друга и не злились друг на друга. Это неправда, что тень беспрерывно врет. Тень не врет, просто тень и дочка, и друг, и свинка, и колбаска, и мама, и полная, и писательница, и Джейн, и лиса, и «я». Лоскутки не будут гнить, если их еще раз сошьют чем-нибудь действительно крепким. Дружбой, например. Дружба – это, в первую очередь, принятие. Лоскуткам и мирам очень нужно подружиться между собой.

Элен ищет лису. Лиса – друг для Элен, но друг из другого мира. Лиса – возможность отказаться от первоначального мира, из которого Элен ушла. Если бы Элен прикоснулась к яркой-яркой лисе, которая пришла в ее бесцветный мир от Джейн, чтобы исполнить желание Элен и увести ее в книжку, то, наверное, сошла бы с ума.

Штука тут в том, что помочь Элен и ее миру могут только одноклассники, люди-призраки и люди-тени, которых Элен не видит, так как отказывается от себя и от своего бесцветного мира. Ребята, которые учатся в классе Элен, сами такие же, как Элен. Каждый человечек в книжке, прозрачный или черный, ‒ сам отдельная книжка и страна чудес, которую не признают и не называют по имени.

А потом найдется девочка Жеральдин, которая возьмется из ниоткуда, скажет всем призракам и теням «ребята, вы есть», и книжка Элен станет цветной и с узорчатые деревьями.

Софья Ларкина