– Дина, расскажите, как к вам в руки попал «Дневник Кота-убийцы»? Что подтолкнуло вас на его перевод?

– Меня нашла не книжка, а любимое издательство «Самокат». Я просто прочитала «Дневник» в оригинале и поняла, что ее главный герой вовсе не кот, а моя одесская бабушка – с таким же вредным характером, подкрепленным соответствующим лексиконом. Бабушка, надо сказать, отличалась очень острым язычком и была довольно жесткой в общении. Вот кот-убийца и заговорил, как она.

– То есть в переводе вы больше ориентировались на свой образ бабушки, чем на текст Энн Файн?

– Нет, конечно. Я же переводила, а не писала книгу. Просто у каждого слова есть по десять вариантов перевода, и с каждым из них можно придать герою разный и даже противоположный тон. Неаккуратный или увлекающийся переводчик рискует сделать абсолютно другую книжку.

– Но у вас-то вон и живые кошачьи примеры всегда перед глазами?

– Кстати, они всегда мне помогают. Мой рыжий кот Левушка, наверное, и есть «портрет» книжного кота-убийцы. Хотя нет, он слишком нежный. Вот в детстве у меня был ужасный кот! Мы нашли его в мусоропроводе и принесли к себе домой. Видимо, на нем сказалось пережитое событие – кот был совершенно безумен. Он дожидался, пока я проснусь и спущу ноги с кровати, а потом прыгал на них и съезжал, не отпуская когтей. Я рыдала от боли, ненавидела его, кричала: «Гад! Сволочь!» Мама столько раз порывалась его отдать, но я почему-то запрещала. В конце концов, он ушел от нас жить вольной жизнью.

– Вот он-то и был настоящим «котом-убийцей»?

– Похоже, что так. А Левушка, конечно, «домашний валенок». Хотя я не знаю, что у него в голове. Наверное, примерно то же, что у главного героя «Дневника». С виду он нежный, но если завидит конкурентов, обязательно проявит «убийственный» характер. Но, возможно, я все-таки притягиваю за уши. Левушка – совсем другой «человек».

– Вы так говорите о своих питомцах! Сразу вспоминается первая строчка книги: «Ой, да ладно, я вас умоляю. Да, я убил птицу. Ну, так повесьте меня! В конце концов, я же кот». Характер у кота-убийцы наглый и… человеческий. Думаете, эта книжка про людей?

– Однозначно! В книгах про животных все закодировано. Именно поэтому Э.Сетон-Томпсона и Энн Файн любят читать в любом возрасте. То, с чем мы не смиряемся в человеке, в животном абсолютно простительно. Такую гадюку, как моя кошка Бабка-ежка, я бы просто к дому не подпустила, будь она человеком, а эту красавицу я держу на руках, глажу и сплю с ней в обнимку.

– И наверняка понимаете все, что она хочет сказать?

– Даже если живешь с китайцами, начинаешь их понимать. Чего же тут родных животных не понять? У них все тело говорящее, все мысли наружу. Это люди пытаются как-то себя спрятать, а у кошек все видно.

Кстати, вы подсказали мне подходящее слово! В «Дневнике кота-убийцы» именно видно главного героя. Энн Файн не описывает внешность кота, но текст настолько понятно передает его движения и мельчайшие проявления характера – как он крадется по соседнему участку, с какой физиономией наблюдает за хозяевами, причесывающими мертвого кролика, и как отказывается от вчерашней засохшей еды!..

– Как вам удалось передать пластику кошачьей души при переводе?

– Просто нужно знать котов, чтобы переводить книжку о них. Я как человек, у которого они были всегда, очень четко понимаю, какой синоним лучше передаст их настроение.

– Неужели у вас совсем не было сложностей с переводом книги Энн Файн?

– Нет, не было. Я всю жизнь перевожу только то, что мне нравится. С Энн Файн работалось очень весело и легко. «Дневник кота-убийцы» я перевела на одном дыхании – за неделю, может, за полторы.

– Она и читается так же – за один присест.

– Может быть. (Улыбается.) А еще во время работы мне физически нужен наручный зверь, и мой Левушка всегда участвует в переводах. Он просто приходит, запрыгивает ко мне на колени, чтобы затем перебраться на стол и улечься прямо перед экраном компьютера или на самих бумагах. И начинает воровать мое внимание. В результате, он, конечно, добивается, чтобы я смотрела на него, а не на экран. Великий манипулятор!

– Теперь наша гипотеза о том, что Энн Файн писала книгу с человека, не кажется мне выдумкой. А с другими ее произведениями вы знакомы?

– Я знаю только серию про котов. Кроме «Дневника кота-убийцы», я перевела еще три книги.
Говорят, она написала уже много чего, но я пока не успела это прочитать.

– Какие из ваших переводов вам самой нравятся больше всего?

– Даже не знаю. Наверное, это книжка стихов «Веселый мамонт» и Эдвард Лир, Льюис Кэрролл из «Антологии абсурдной поэзии».

– А какие современные книги, по-вашему, стоит прочитать подросткам?

– Мне очень понравилась Мария Парр с ее «Тоней Глиммердал» и «Вафельным сердцем» в прекрасном переводе Ольги Дробот. А еще книга Жан-Клода Марлева «Река, текущая вспять» в переводе Надежды Буркиной. Ну и конечно, Людвик Ашкенази и Туве Янссон с ее «Муми-троллями».

Тем, кто запутался в бесконечном потоке названий, смело можно читать все книги издательств «Самокат», «КомпасГид» и «Розовый жираф». Там сидят люди с большим вкусом, которым я доверяю. То, что они выбирают, наверняка будет не вредным чтением, а настоящей литературой.

Беседу вела Юлия Шевелкина