Предложи я своим сыновьям отправиться «в гости к Андерсену», вряд ли их глаза загорелись бы. Конечно, они знают оловянного солдатика и Снежную королеву, но вот имя писателя им было совсем незнакомо. Признаться, мой младший (пятилетний) сын и после поездки не может воспроизвести это имя: Ганс Кристиан Андерсен. Но для меня это совершенно неважно – главное, что Платон превосходно запомнил андерсеновские истории и пространства, где они разворачиваются. Для того чтобы «прожить» с детьми сказки в аутентичных «декорациях», я и задумала эту поездку. Когда дети были помладше, мы ездили с ними в Швецию – попробовать тефтельки Карлсона и покататься на лошади Пеппи. Теперь настало время Андерсена.

Главной целью поездки был Леголенд, один из лучших в мире детских парков, «подарок» старшему сыну на окончание первого класса. Однако все наше путешествие было как бы «пропитано» Андерсеном. По дороге в Леголенд мы останавливались в андерсеновских городах, Копенгагене и Оденсе. И все время читали старый, еще из моего детства, двухтомник «Сказки и истории» с иллюстрациями Трауготов – это издание я выбрала по той простой причине, что многие тексты с той поры не переиздавались.

Маленькие домики
«В Копенгагене есть улица с забавным названием Хюсхенстрэде. Почему она так называется и что означает это название? Слывет оно немецким, но, право, немцы тут ни при чем. Следовало бы выговаривать “Hauschen”, а выговаривают “Хюсхен”; “Hauschenstrade” же значит: “Улица маленьких домиков”» («Ночной колпак старого холостяка»).

В современном Копенгагене нет улицы с таким названием. Но мне очень хотелось показать детям «маленькие домики» – они ведь появляются в самых разных андерсеновских сказках. В них живут Кай и Герда, Яльмар и Оле-Лукойе. На окошке такого домика стоит птичья клетка с бутылочным горлышком, а в уютном кресле, под пледом, лежит старый уличный фонарь.

В одном из таких домиков родился сам Андерсен; сейчас там музей писателя, но мы не заходили внутрь – гораздо интереснее разглядывать комнаты через окна. В «Сказке моей жизни» Андерсен подробно рассказывает об этом доме, и прямо у его стен я прочла детям: «В 1805 году в городе Оденсе, в бедной каморке проживала молодая чета – муж и жена, бесконечно любившие друг друга…»

Подобной архитектуры в России нет. И в Копенгагене, и в Оденсе первая наша прогулка – на старинные улицы с маленькими разноцветными домиками, булыжными мостовыми и цветами на фасадах. Но детям неинтересно восторгаться стенами. Поэтому мы с ними все время играли, изучали, исследовали. Сначала мы вспоминали наши «родные» петербургские дома и сравнивали их с датскими (размер, цвет, материал). Потом внимательно рассматривали каждый дом – можно ли их назвать «братиками», чем похожи дома друг на друга, а чем отличаются?

Мы сочиняли истории про каждый дом: кто живет в доме, в окне которого выставлены куклы? Вспоминали свои окна: можно ли по ним определить интересы хозяина? Мальчики выбирали – каждый для себя – самый лучший дом, а потом рисовали его в своих блокнотах.

Еще мы считали количество шагов на улице – вдоль и поперек. Пытались выяснить, сколько мальчиков поместится в каждом доме (для этого надо было забраться на плечи друг к другу). Сравнивали водосточные трубы и черепицу. Изучали замечательные вывески-загадки – калачи, сапоги, ножницы, рыбы, вспоминали сказку «Как буря перевесила вывески», которую мы читали накануне и над которой долго смеялись.

А еще мы внимательно и долго рассматривали, трогали и нюхали цветы; дети открыли для себя нежную голубую лаванду. Я глубоко убеждена: «думающее тело» ребенка – основный канал, с помощью которого человек познает мир до 12-13 лет. Поэтому «Цветы маленькой Иды» мы читали в копенгагенском парке, среди тех самых цветов – роз, гвоздик, пионов, которые танцуют на цветочном балу. В сказке Ида хоронит свои увядшие цветы и мечтает об их скором возрождении. Казалось бы, какая печальная и совсем недетская тема! Но мой Лёня попросил прочесть сказку дважды. А потом закопал в землю только что сорванные им травинки и сказал им: «Спите тут до следующей весны»… Значит, он все понял.

Осколки
Из всех сказок Андерсена больше всего я люблю те, что посвящены вещам. Вот «Бутылочное горлышко»: стоит жалкий стеклянный осколок в птичьей клетке, а какое бурное у него было прошлое! Вот простой уличный фонарь – а сколько интересного он видел! Я читала детям эти сказки и просила их на улицах внимательно смотреть: не попадется ли где-нибудь очередной сказочный персонаж? В результате, мы с детьми собрали целую коллекцию разноцветных стеклышек и уличных фонарей (их мы рисовали в альбомах). А еще мы «коллекционировали» фонтаны – их было очень много, и совсем разных.

Мы путешествовали по Дании на поездах и автобусах и за окнами все время видели разноцветные поля. Огромное красное поле маков. Голубое поле льна. В поездах мы тоже читали – например, сказку «Гречиха» (гречневая каша ‒ любимая еда мальчиков), которая очень понравилась Лёне. Разглядывая разноцветные поля за окном, мы долго обсуждали: почему гречиха не склоняет головы перед ангелом бури? Что значит «быть гордым и высокомерным»? И почему гречиха от этого погибает? Сказка «Лен», в которой рассказывается о том, как цветок становится одеждой, бумагой, золой, понравилась младшему, Платону: на нем была льняная одежда, и к тому же он очень любит истории с огнем. Правда, последнее предложение: «Не всё же знать детям!» ‒ вызвало в нем бурю возмущения. Он как раз очень хочет знать всё – в том числе, куда улетели те незримые существа, в которые превратилась сожженная бумага.

Одним из самых ярких датских впечатлений стал вечер, проведенный в парке Андерсена на берегу реки Оденсе. Там мы читали сказку «Колокольный омут». «Бом-бом! Иду спать! – зазвонил колокол и полетел прямо в реку Оденсе, в самое глубокое ее место, которое и прозвали с тех пор колокольным омутом. Но не удалось колоколу уснуть… О чем звонит колокол? Чтобы пересказать все, понадобились бы целые годы. Он звонит о том, о сем, повторяет одно и то же…»

Парк Андерсена устроен на берегу реки Оденсе, прямо под стенами главного городского собора, с которого и сорвался этот колокол. В парке установлены несколько статуй – самого писателя, «Эхо», «Две птицы». А по реке «плывет» кораблик ‒ вероятно, именно на нем спасался оловянный солдатик. Нам повезло: пока мы кормили уток, играли в песке, валялись на траве, над всем парком долго-долго раздавался колокольный звон. И мы всё гадали: о чем же звонит колокол? Переговаривается со своим подводным собратом? Сказка действительно ожила.

Лебеди
Удивительным образом даже Леголенд – казалось бы, совсем не андерсеновское место – нам удалось вполне органично связать с Копенгагеном и Оденсе. В Леголенде воссозданы самые интересные места Северной Европы, в том числе датские города с разноцветными маленькими домиками, каналами и шлюзами, полями и фермами. К тому же, этот мир – домики, фонарики, машинки ‒ ребенок может сделать сам из доступных каждому лего-деталек.

Перед отъездом, в копенгагенском аэропорту, мы вспоминали каждый день путешествия: бывший первоклассник Лёня впервые вел дневник поездки. И я с радостью услышала, что сказки, домики, осколки запомнились детям не меньше, чем лего и копенгагенское метро без машиниста. Андерсен словно провожал нас: в аэропорту мы увидели очередной памятник писателю, копию «Русалочки» и удивительный экспонат – подлинный чемодан Андерсена, с которым он путешествовал! Этикетка сообщила, что перед нами ‒ герой сказки «Летающий чемодан», который в русском переводе превратился в «Сундук-самолет». Тут Лёня почувствовал все трудности перевода: перед ним был настоящий чемодан, а вовсе не сундук…

А уже в самолете я прочла детям взрослую, очень красивую сказку «Лебединое гнездо»: «Между Балтийским и Северным морями со времен седой древности лежит старое лебединое гнездо; зовут его Данией; в нем родились и рождаются лебеди с бессмертными именами». Лебеди-лонгобарды. Лебеди-варяги. Лебеди-норманы. Лебедь Тихо Браге. Лебедь Торвальдсен.

«И долго еще будут вылетать из гнезда лебеди на диво всему миру!» ‒ заканчивается сказка. Дети молчат и думают. Потом Лёня спрашивает: «А у нас, мама, в России есть такие лебеди? Которые всему миру теперь известны?» Я тоже долго думаю. И отвечаю. И понимаю, что наше путешествие получилось.

***
В каждой семье есть свои традиции. Мы с детьми каждый год совершаем два путешествия: одно по России, второе по Европе. Вернувшись, дети с помощью рукодельных флажков отмечают на старинной карте места, где они побывали. Дореволюционная «Карта главнейших лечебных мест Европы» ‒ наша семейная реликвия. Она висела в кабинете большой квартиры моего прапрадеда, известного петербургского врача. Здесь Ревель – часть России, Львов – Австро-Венгрии, а Кенигсберг принадлежит Пруссии. Вся карта изрисована и испещрена дырочками: сто двадцать лет назад доктор Рапопорт так рисовал маршруты «на воды» своим именитым пациентам. Потом его дети и внуки отмечали на ней фронты Первой и Второй мировых войн. А теперь его далекие потомки, мальчики XXI века, также увлеченно оставляют на карте следы своих путешествий. Не обращая внимания на изменившиеся названия городов и передвинутые границы.

Анна Рапопорт
Фото автора

Читайте другие статьи Анны Рапопорт из цикла «Путешествуем с детьми»:
«Бельгия Тинтина»
«Париж Гавроша и Камо»
«Финляндия муми-троллей»
«Швеция Астрид Линдгрен»
«Русь былинная»
«Эстония поков»
«Ясная Поляна – Поленово – Тула»
«Урал Бажова»